Писатель: Назад в СССР 2
Шрифт:
— Гардероб там, — Трегубов махнул рукой влево, мы прошли в небольшую комнатку-не комнатку, коридор-не коридор, некий аппендикс, где на вешалках обретались дорогие дубленки, норковые и каракулевые шубы… Видимо, «администрация» заведения за сохранность имущества клиентов здесь отвечала головой, гарантия как в швейцарском банке.
Трегубов меж тем впал в суетливо-возбужденное настроение, судорожно потер ладошки:
— Что, почтеннейший партнер, может, пока по стаканчику? Минут двадцать у нас имеется.
— Не повредит, — равнодушно
За стойкой без улыбки хозяйничал рослый молодой мужчина, неуловимо напоминающий итало-американца из классических гангстерских фильмов. Был он в белоснежной рубашке, в темной атласной жилетке. В расстегнутом вороте тускло поблескивала золотая цепочка.
А перед стойкой обреталась барышня в ультрамариновом «мини», с густыми длинными темными волосами, и еще не видя ее лица, я ощутил, как сердце мое непроизвольно екнуло. Ну, нормальная мужская реакция, плохо было бы, если бы оно так не отреагировало на стройную молодую женщину, в которой и со спины угадывался шарм.
Видимо, услышав шаги, она обернулась. Ага! Предчувствия не обманули. Ну, на любителя: большие темные глаза, резковатые скулы, большой рот с четко очерченными пухловатыми губами, резко подчеркнутыми багровой помадой.
— Здра-авствуйте, молодые люди, — протянула она грубовато-приятным контральто.
— Здравствуйте, юная леди, — откликнулся я в тон, безошибочно угадав, что ей около тридцати, но она стремится выглядеть на «минус пять» примерно. — Молодой тут, правда, один я, а вот этот гражданин уже готовится на пенсию выйти…
Она засмеялась:
— Ну, главное — молодость души, не правда ли?
— Совершенно с вами согласен, — откликнулся я, подумав, что в те годы среди девиц такого пошиба было немало образованных и даже неглупых, считавших не зазорным промышлять среди денежной публики.
А то, что данный «катран» или, даже лучше сказать, «клуб» был предназначен для элиты или хотя бы «полуэлиты»: богемной, хозяйственной, может, даже чиновничьей — у меня сомнения не было. Именно таких людей, жаждущих острых и приятных ощущений, обслуживала полукриминальная среда в лице «катал», «одалисок»… и я бы не удивился, если бы узнал, что в этом ли, не в этом заведении процветает и находящийся в СССР под уголовным запретом гомосексуализм.
Трегубов, не обратив никакого внимания на мои язвительные юморески, деловито спросил:
— Что будем пить?
Я перевел взгляд на девушку:
— Вы будете что-нибудь?
— Мартини, — немедленно откликнулась она. Я взглянул на бармена:
— Имеется?
— Разумеется, — ловко срифмовал он, не изменившись в лице.
— Барышне мартини, — объявил я. — А мы с тобой что будем? — это я Трегубову.
— Я так понял, что ты угощаешь? — нагловато ухмыльнулся он.
— Я в принципе щедрый и великодушный, — сказал я. — Так что?
— Джин. Без тоника.
— Налейте ему, — кивнул я на художника. — А ром у вас какой
— Куба, Ямайка, Пуэрто-Рико.
— Отлично. Пусть будет Куба. «Легендарио» есть?
«Итальянец» глянул на меня с уважительным интересом.
— К сожалению, нет. «Гавана клуб».
— Отлично. Сделайте. Со льдом.
Тот кивнул.
Я вынул из нагрудного кармана сиреневую «четвертную», хотя вполне мог бы обойтись червонцем — и от него заведение не осталось бы внакладе. Но я решил сразу проявить себя ударно.
Бармен зазвякал бутылками и бокалами, я повернулся к брюнетке, намереваясь познакомиться поближе, но тут за спиной раздался бархатистый профессиональный баритон:
— Уважаемые гости, попрошу минутку внимания!..
Глава 13
Я оглянулся. В центр зала вышел необычайно представительный человек в наряде классического эстрадного конферансье: смокинг, пластрон, бабочка, идеально отутюженные брюки, лакированные штиблеты — все строго в черно-белой гамме. Безупречный пробор в темных волосах, седоватые виски. Моложавость вне возраста.
Обозначив сценическую улыбку, этот персонаж после «минутки внимания» объявил следующее:
— Мы открываем наш вечер для избранных! Здесь не бывает случайных людей, хотя всегда кто-то приходит впервые. Для дебютантов хочу сказать: приобщайтесь к культуре международного уровня! Пока вы можете расслабиться, непринужденно пообщаться, послушать музыку… а минут через пятнадцать мы начнем основную часть программы!..
Он еще балаболил нечто второстепенное, но я повернулся к красивой соседке:
— Ну что, приобщимся к европейскому образу жизни?
Она как-то неясно ухмыльнулась, взяв бокал с мартини. Я придвинул свой, с ромом и прозрачно-тающим ледяным кубиком:
— Предлагаю выпить за знакомство.
Девушка взглянула на меня пристально, и я еще раз подумал о том, что она не совсем «из этих», то есть попала в эту среду из куда более высших социальных сфер… Впрочем, мысль мелькнула и пропала.
Бокалы с ромом и мартини коснулись друг друга, издав легкий перезвон.
— Наталья, — представилась она. — Можно — Наташа.
— Артемий! Можно Артем, — я улыбнулся.
Она тоже ответила улыбкой.
Я решил развить знакомство, но тут замельтешил Трегубов, уже замахнувший свою порцию джина:
— Потом, гражданин писатель! Все, пора за стол, игра начинается!
Наташа распахнула глаза шире:
— Так вы писатель?!
— Не без этого, — скромно признал я. — Начинающий. Девица явно заинтересовалась. Хотя творческая интеллигенция была на таких подпольных посиделках не в диковинку… да что там говорить — без нее и не обходилось, это один из самых «урожайных» контингентов, но все-таки пообщаться с настоящим писателем… Нет, совершенно очевидно, Наталья человек с приличным уровнем образования. Надо будет с ней потом поплотнее пообщаться. А пока…