Писец подкрался. Или... Отбор по приказу
Шрифт:
— А теперь, встаём, и идём в ванную, — словно прочитав мои мысли, произнесла незаметно приблизившаяся к моей кровати гостья.
И я тут же ощутила совершенно нежданный прилив злости. Что вбила в голову себе эта девчонка? Да, пусть я так и не прочитала восстановленную версию книги, но и с первых глав прекрасно знала, что Элизия, так же, как и моя Лизка, заменила Катрионе потерянных родных. Но я… Я не её Кат! Неужели не понимает? Или думает, я кукла, которой можно поиграться?
Девица кажется так и не поняла, что ей не рады. Она как ни в чём ни бывало подошла ко мне и попыталась сдёрнуть одеяло.
— Отстань! — и не подумав любезничать, рыкнула я, вырывая из её рук "трофей".
— Хватит валяться, всю жизнь проспишь, — тихо, будто разговаривая
Эти действия разозлили пуще прежнего. Я начала отбиваться. Сначала вяло — шлёпая ладошками по тянущимся ко мне рукам, потом все сильнее, вскоре, в ход пошли кулачки. Но гостью это совершенно не пугало — вместо того чтобы отстраниться и уйти, та, сев рядом, обняла меня и тихонько покачивалась из стороны в сторону, будто убаюкивая малыша. Её терпеливость бесила. Я шипела, фырчала, и в какой-то момент перешла на крик. Понимала, что веду себя глупо, что пытающаяся меня успокоить девушка ни в чём не виновата, что позже мне станет стыдно за своё поведение, но остановиться никак не могла. То есть, не так. Биться в её объятиях я перестала, кричать тоже, зато пришли слезы.
Я рыдала и рыдала, будучи ни в силах взять себя в руки. В какой-то момент я ощутила, что меня куда-то тянут. Послушно встала, нехотя перебирая ногами поплелась туда куда меня вели.
Спросить ни о чём не могла, горло сдавило спазмами и удавалось только всхлипывать, и дышать через раз, потому что нос заложило, а высморкаться как назло было не во что. Дорогу разобрать тоже не удавалось, глаза застилала пелена слез. Слух уловил едва различимый скрип дверей, спутница предупредила о том, что впереди ступени. Затем, мои босые ноги ощутили нагретую солнцем каменную кладку. Мы явно оказались на улице: ветер играет моими распущенными спутавшимися волосами, холодит влажные солёные дорожки на щеках, солнце слепит даже сквозь полуприкрытые веки.
После былой апатии, сейчас, всё буквально бурлило внутри. Меня едва ли не корёжило от обилия нахлынувших чувств и эмоций, будто они копились всё то время, что я валялась безвольной куклой в кровати, а сейчас выплеснулись — оглушая, подчиняя, сводя с ума. Грусть, тоска, запоздалая стыдливость за недавнее неподобающее поведение, смущение, вызванное мыслями о том, как я выгляжу со стороны.
Под ногами мягко зашелестела трава, моя спутница слегка приотстала, словно пропускай меня вперёд, остановилась, отпустив мою ладошку, а потом… Неожиданный толчок в спину, кратковременный полёт, и я с головой погрузилась в воду. Вынырнула. Потёрла глаза и поняла, что остатки хандры как рукой сняло и я снова хочу жить.
Я нырнула, вынырнула. И ещё раз, и ещё…
— Успокоилась? — раздался с берега голос Элизии.
— Да, — отплёвываясь водой, отозвалась я. — Но откуда ты узнала?
Девушка знакомым до боли жестом приподняла правую бровку, будто спрашивая: "о чём?"
— Что на меня вода так действует, — пояснила я.
— Ах, это, — улыбнулась она. — У нас с Кат было более чем достаточно времени, чтобы прочитать книгу и всё обдумать. Вы с ней действительно похожи, и в этом, — она повела рукой в сторону водоёма, — тоже. Что первично — твой мир или наш? Какая разница. Они есть, мы есть. Как я поняла всё пошло немного не по плану, но у нас есть подсказки. И… Прорицательница сказала, что теперь всё встало на свои места. Кат не вернётся, а ты навсегда останешься здесь. Вот я и решила, если вы и вправду настолько похожи друг на друга, то мы с тобой просто обязаны подружиться, как и моя Кат с твоей Лизой.
— И ты так легко готова забыть подругу, заменив её на меня? — удивилась я.
— Почему надо кого-то забывать или заменять? Кат я буду помнить всегда, она неотъемлемая часть моего прошлого, но это не значит, что я стану домоседкой и затворницей. Да, в моем круге только Кат была мне близка, но… Ты же в аналогичной ситуации, так почему бы нам не поддержать друг друга? Я потеряла подругу, ты тоже, к тому же ты в незнакомом для тебя мире, и побывав на Земле, я понимаю каково это. К тому же… Вряд ли окружающие поймут, почему мы вдруг прекратили общаться. Начнутся вопросы. А они, ни тебе, ни мне, не нужны.
Спорить с этим было бессмысленно, Элиза однозначно права. И да, почему бы и вправду не попробовать?
Новая «знакомая» взялась за меня с тем же упорством и энтузиазмом, которые были характерны Лизе. В какие-то моменты я даже забывалась. Внешнее сходство девушек, одинаковые жесты, интонации, вынуждали нет-нет да напоминать себе о том, что рядом не моя Лиза, а по сути, незнакомый мне человек… Вернее, даже и не человек. Вельхор. Оборотень.
Как бы оно ни было, я возвращалась к жизни. Элиза довольно часто, едва ли ни ежедневно посещала мой дом, придумывая самые разнообразные развлечения. То, мы устраивали пикники, то, прогуливались по окрестностям, якобы проводя ревизию подведомственных мне земель, благодаря чему я хоть немного разобралась в хозяйстве и ненавязчиво познакомилась с жителями герцогства. Несколько раз выбрались в ближайший городок, где просто прогуливались, заходили в магазины и музеи, однажды даже побывали на премьере в театре. И как назло, именно там встретили бирюзовоглазого. А ведь я старалась избегать его с той поры как ушла Лиза. Слишком уж бурные эмоции он вызывал в моей душе, и слишком будоражил тело. Вот и сейчас, стоило нам встретиться и я уже была абсолютно уверена, что следующую ночь проведу в его объятиях. Не наяву, конечно, а во сне.
И вот, мы стоим в фойе во время антракта. Элиза ненавязчиво указывает то на одного вельхора, то на другого, тихим шёпотом поясняя кто он и в каких отношениях с Катрионой. И тут, откуда-то сбоку, раздаётся знакомый до боли голос, от звуков которого просыпаются пресловутые бабочки в моём многострадальном животе:
— Миледи, какой приятный сюрприз!
Соблюдая приличия оборачиваюсь и тут же тону в глубине этих неестественно бирюзовых глаз.
И надо ж такому случиться? Только сейчас вспомнила о присланном накануне этого представления приглашении в театр, на которое, я, как и на все прочие послания Славиэля просто-напросто лишь взглянула и отбросила в сторону. И вот мы здесь, и он смотрит с укоризной, и потаённой обидой? Не-е-ет, мне это всего лишь кажется. На что ему такая как я? Настоящая Катриона могла его заинтересовать, но я? Хотя… Он ведь всего лишь маркиз… Я герцогиня… Надо бы уточнить как тут переходят титулы. Мой муж по умолчанию станет герцогом? Если так, то его интерес обоснован хоть чем-то. В противном же случае… Даже думать не хочется о том, что этот смазливый, и неимоверно привлекательный мужчина, может оказаться таким подлецом. Хотя, скорее всего именно так всё и обстоит. Для самцов ведь список побед важнее всего, это часть их природы.
После этого мимолётного разговора я не день, а два, витала в облаках, нет-нет да вспоминая минувшую встречу. Раскаивалась за то, что столь вероломно не приняла приглашение. Пыталась выбелить Славиэля в собственных глазах, но жизненный опыт кричал: «держись от него подальше!»
И, наверное, я страдала бы и дальше, но в один из дней, я обратила внимание на то, что Элиза подозрительно нервничает. Девушка постоянно сбивалась с смысли, когда о чём-то говорила, у неё всё буквально сыпалась из рук.
— Что-то случилось? — не выдержав, спросила я.
— А-а? — рассеянно взглянув на меня, отозвалась она и внезапно покраснела. — П-прости… — смущённо промямлила она, и словно оправдываясь добавила: — Просто наступают такие дни.
Хм… Ну да, мы ещё не настолько близки, чтобы обсуждать столь интимные темы. Вот кстати, об "этих" днях. Если бы я не знала, что не веду половую жизнь, было бы в пору заволноваться — не беременна ли? Ведь я тут уже три с половиной недели, а это, считай без малого месяц и никаких признаков регулярных женских недомоганий не ощущается. Обычно у меня за неделю до прихода этих самых дней начинает побаливать грудь, слегка потягивает низ живота, а сейчас — ничего.