Письма на воде
Шрифт:
Никита притащил ее в ближайшее кафе, они выпили, и еще выпили, и Саше почудилось, что никакой Марины и не было, и ничего до этого мгновения не было, и завтра тоже не будет.
Так бывает в детстве, когда ты маникюрными ножницами вырезаешь из штор цветы, или выковыриваешь камни из маминой брошки, или делаешь воротнички из кружевной бабушкиной скатерти. Желание такое сильное, что наказание кажется совершенно невозможным.
Он жил в Бескудникове. Саша даже и не поняла, что это за квартира – у нее сузилось поле зрения, она видела только
А на следующий день мы все пошли в кино, и Никита был с Мариной. Как ни в чем не бывало. Все два часа я держала Сашу за руку.
Марина скоро уехала учиться в Америку. У Никиты появилась блондинка Кристина.
Саша еще раз с ним спала – прямо в его машине, когда он отвозил ее домой.
– Это просто секс или что такое с тобой? – спрашивали ее мы с Настей, которая каким-то образом узнала об этой истории.
Кажется, она была в контрах с Кристиной, и мы посвятили ее в тайну.
Саша пожимала плечами. Она и сама пребывала в растерянности.
– Не знаю, как это случилось, – говорила она.
Я к тому времени отчасти подружилась с Никитой. Побывала в его квартире – в комнату, где раньше жил его сосед-пьяница, Никита не заходил, и страшно было представить, что же там творилось, если оставшаяся часть квартиры пребывала в полной разрухе. Ремонт Никита делать не хотел, так как собирался квартиру менять.
– Ты же здесь живешь! – удивлялась я. – Хоть бы стены покрасил. – Никит, это же мусорная куча, а не жилье.
Но Никита не тратил денег понапрасну.
– Послушай, у тебя же девушки здесь бывают, – говорила я. – Тебе не стыдно?
Однако Никиту трудно было сбить с толку.
Он просто снял майку – и я заткнулась.
– Аргумент… – пробормотала я, заглядевшись на его спортивный торс. – Я даже готова сесть на этот стул, если ты клянешься, что на нем никто не умер… Никит, а почему у тебя такая офигенная фигура?
– В смысле? – Он чуть смутился.
– Ну, как так выходит? Спортом ты не занимаешься, жрешь как слон, и вот же подлость – ни грамма жира.
– Я бегаю.
– По улицам?..
– По бульвару.
– У вас тут что, есть бульвары? – удивилась я.
Бескудниково я видела только из окна его машины – и никаких бульваров не заметила.
Есть романтические любовные истории. Есть драматические.
Я знаю девушку, любимую дочь богатой матери, которая ради любви отказалась от всего. Это настоящая история, невыдуманная.
Они учились в одном институте, он – старше на три курса. Почему-то ее богатая мама его невзлюбила и пригрозила отказать дочери в пособии, если та останется с ним. Из хорошей квартиры почти в центре они уехали к нему в Выхино. Он бросил медицинский институт на шестом курсе и пошел работать в милицию, чтобы она могла учиться.
В то время они представляли собой странное зрелище: он на глазах превращался в завзятого гаишника – и, поверьте, это вызывало не меньший ужас, чем
Никто не сомневался, что если одни люди, полюбив друг друга, объединяют все хорошее, что в них есть, то эти сложили вместе все злое, низменное.
А потом, когда она окончила учиться и нашла работу, он восстановился в институте, устроился в больницу и стал другим человеком. Таким, каким был вначале. Даже лучше. Они поменяли плохую квартиру с двумя комнатами на хорошую, изменили привычки, выражение лица – и все каким-то образом наладилось.
История отношений Никиты и Саши чужда лирике.
Мы вдвоем приехали к Никите, купили какой-то еды, открыли коньяк – было весело, все радовались жизни, а потом вдруг Саша побежала в туалет, и лишь иногда выползала из него, чтобы сделать глоток воды и немедленно броситься обратно.
Она отравилась. Но я думаю, это был знак свыше. Мы ели и пили одно и то же.
Я уехала.
Сашу вырвало на пол. На кровать. Это она потом мне рассказала.
Всю ночь работала стиральная машина.
– Ну почему, почему у тебя такая уродливая квартира? – простонала Саша, когда смогла говорить без риска что-то испачкать.
– Тебе «Скорую» не вызвать? – волновался Никита.
– Не знаю… Подождем полчаса. Если стошнит больше двух раз, тогда вызовем.
Она лежала на диване в трусах, в его старой майке, лицо у нее было бледное, с красными пятнами вокруг глаз, волосы Саша стянула резинкой от денег – но он увидел в ней что-то еще. Может, он никогда так долго, с сочувствием, не смотрел на женщин.
А может, в его кровать еще не попадали женщины до такой степени равнодушные к сексу, как тогда Саша.
Он погладил ее по ноге.
– Ой, не трогай меня, пожалуйста… – простонала Саша.
На следующий день они поехали на рынок, купили краску и неделю ровняли стены.
В двадцать лет никто из нас не задумывается, к чему приведут отношения. Мы живем сиюминутным восторгом, а не планами на будущее.
Я знаю только, что Саша безумно его любила. А Никита стал другим. Смягчился.
Саша показывала ему Альмодовара и нервничала, если он скучал.
– Ну, и что, ты всю жизнь будешь смотреть боевики? – напирала она.
Никита не знал, что ответить, и пожимал плечами. Покорно дремал под Вуди Алена. Иногда даже смеялся.
Она дала ему все, что могла: Феллини, Бергмана, Вендерса…
– Я не буду это смотреть! – кричал он, озверев от фильмов Вендерса, в которых часами нет никакого действия.
Я всю жизнь Вендерса то любила, то не выносила, его фильмы подходят духу тех времен, когда никто не спешил жить и когда сидеть на лавочке и часами смотреть вдаль было не стыдно.