Письма подруге
Шрифт:
– Хорошо. Тогда я заберу деньги, что отец получил от тебя, и уеду с ними. Черт с ним, с мотелем.
– Ты только что попрекнула меня тем, что это место принадлежит твоей семье. И тут же заявляешь о том, что уезжаешь. Не вижу логики.
– Ты знаешь, чего я всегда хотела. Поэтому ты и оказался здесь.
– Ты рассуждаешь эгоистично, – в удивлении Эд приподнял брови.
– Мой отец хотел продать мотель, чтобы мы могли переехать в Нью-Йорк.
– А ты сама приняла решение остаться.
– На два года. Из-за тебя.
– Два года еще не прошли.
– Какая
– Большая. Уговор есть уговор.
– Тут тебе не Уолл-Стрит.
Эд презрительно фыркнул.
– Что ты об этом знаешь.
Я вся кипела.
– Ладно, спрошу прямо. Когда истекут два года – мы уедем?
Вместо ответа он наклонился ко мне через стол и взял меня за руки. Гипнотически посмотрел мне в глаза.
– Джесс…
Я вскочила из-за стола и заорала:
– Да пошел ты! Ты не можешь заточить меня здесь навсегда!
– Ты ведешь себя как ребенок. Родители тебя избаловали. Ты живешь детскими мечтами о том, о чем не имеешь представления. Но, как ты верно подметила, все изменилось. Твоих родителей больше нет. Это ужасная трагедия, Джесс, я скорблю вместе с тобой. Я очень привязался к ним, они были замечательными. Но настало время повзрослеть. Мы не можем бросить мотель на произвол судьбы. Не можем из-за глупых капризов разрушить то, что твоя семья поднимала с нуля не одно поколение. Посмотри, чего они добились. Люди едут сюда со всей страны, целенаправленно останавливаются здесь. Ты хочешь, чтобы то, чему Бернард и Люси посвятили всю жизнь, пришло в опустение, просто пропало? Я еще многого не знаю. Ты – единственный человек, который может мне помочь. Один я не сохраню мотель, Джесс.
– Но я…
– Вот поэтому отец не отпускал тебя.
Я остолбенела.
– Что?
– Ты не способна принимать взрослые, взвешенные решения. Ты не имеешь понятия о том, что такое ответственность. Тебя интересует лишь твои «хочу». К сожалению, в этом мире есть еще слова «надо» и «должна». Бернард просто боялся, что ты не справишься. Пропадешь, поддавшись на первое же свое импульсивное желание.
– Заткнись, – прошипела я.
– Правда глаза режет?
Он не ссорился со мной. Не злился и не кричал. Разговаривал ровным и спокойным голосом, сохраняя хладнокровие. И это ужасно выводило меня из себя.
– Не правда. Отец знал, что я справлюсь.
– Ты даже сейчас ведешь себя как дитя. Я не прав? Докажи.
– Я не должна тебе ничего доказывать.
– Докажи себе. Когда ты в последний раз делала что-то, переступив через свои капризы?
Я сжала зубы от досады.
– Подумай, как следует. И сделай, что должна.
Я пулей вылетела на улицу и убежала на обрыв. Свесив ноги, горько плакала. Долго, наверное, несколько часов. В глубине души я ждала, что Эд подойдет сзади, обнимет меня и извинится. Скажет, что был не прав, наговорил лишнего. Но этого не произошло. Он был сильным и уверенным в себе. Умным и опытным. А я вдруг почувствовала себя маленькой глупышкой.
Его слова попали четко в цель, Подруга. Прямо мне в сердце. Оставшись одна в целом мире, без поддержки, я испугалась, что пропаду. И в тот момент мне показалось, что единственное правильное решение – согласиться с Эдом. Папа с мамой с небес смотрели на меня каждую секунду. Вряд ли им понравились бы мои истерики. Я хотела доказать им, что могу справиться со всем на свете. С чем угодно.
Я дождалась, пока бриз высушит слезы на моих щеках, и вернулась в дом, полная решимости. Подошла к Эду, который невозмутимо мыл посуду. Он бросил на меня короткий взгляд, но не сказал ни слова. Ждал, что я сама начну разговор.
– Я приняла решение. Мы не бросим мотель.
– Я приятно удивлен, Джесс, – он одобрительно кивнул. Затем выключил воду и, вытирая руки, спросил, – А что насчет нас с тобой?
– В смысле?
– Ты и я… Мы вместе? Ты по-прежнему согласна выйти за меня?
Вопрос сопровождался самым обворожительным взглядом Эда. Я смущенно улыбнулась.
– Иначе я уже паковала бы чемодан.
Он перестал изображать крутого парня и крепко обнял меня, с нежностью гладя по волосам. Прижавшись к его широкой груди, я испытала облегчение. Мне нужно было одобрение, присутствие Эда, не знаю, почему. Может, я действительно полюбила его, Подруга. А может, он просто был человеком, оказавшимся в нужное время в нужном месте. Он знал, что делать, в отличие от меня.
Сейчас я понимаю, Эд – отличный психолог. Он знает, на какие рычаги нужно нажимать, чтобы убедить людей делать то, что в его интересах. Я поняла это за двенадцать лет совместной жизни, наблюдая за ним из года в год. Он отлично ведет дела, выбил несколько весьма выгодных сделок на поставки. Люди тянутся к нему и всегда готовы в лучшем виде исполнить его просьбу.
Я вышла за Эдварда, осталась в Скарборо, отказавшись от своих «капризов и детских желаний». Не скажу, что я жалею об этом, Подруга. Но и не скажу, что счастлива.
***
– О чем задумалась? Джесс? – Эд помахал у меня перед лицом ладонью, – Опять витаешь в облаках?
– Просто задумалась о докторе.
Отчасти это ложь. Я устала думать о болезни и больнице. Не хочу больше. В то же время эти мысли почти полностью занимают мою голову.
– Все будет хорошо. Ты ведь нормально себя чувствуешь?
– Отлично.
– Вот и чудно. Уверен, что результаты хорошие, – он улыбнулся, стараясь меня подбодрить.
В ответ я выдала вежливое подобие улыбки и устало потерла переносицу.
– Нам пора собираться. Кто побудет на регистрации, пока нас нет?
– Джейк. Так что волноваться не о чем.
Джейк – сын наших соседей. Ему семнадцать, мы взяли его помощником. Он подрабатывает у нас во время каникул и после школы. Через год собирается поступать в Чикаго. Он целеустремленный, упертый и веселый, жутко напоминает меня в его возрасте. Каждый день я молюсь, чтобы его не постигла та же участь. Пусть у него все получится так, как он хочет.
***
– Полгода.