Письма шестидесятилетнего жизнелюбца
Шрифт:
Чтобы одолеть твою болезнь, главное даже не лекарства, главное – вооружиться терпением. Гепатит, любовь моя, лечится отдыхом и надлежащей диетой. Ничего тушеного, острого или жирного, а только отварной рис, вареное мясо, много сахара, молока и молочных продуктов. Диета, конечно, не самая аппетитная. Например, я, любящий вкусно покушать, был бы плохим пациентом. Но ты, которой, по собственному признанию, безразлично, что есть, сможешь достойно перенести гепатит. Меня беспокоит только вопрос отдыха. Судя по твоим фотографиям – первой, где ты играешь с внучкой, и второй, запечатлевшей тебя такой ликующей, на пляже, – я делаю вывод, что ты человек динамичный. Понимаю, дорогая, как это досадно, но теперь придется обуздать свою энергию. Это не смертельно, а иначе как бы не пришлось тебе провести в постели три или четыре месяца вместо одного. Положение серьезное. Но при полном покое и надлежащем режиме питания отклонения постепенно исчезнут и организм придет в норму.
Ты делаешь
Относительно моих отношений с Петри должен тебе пояснить: я не женился на ней вовсе не потому, что покойная сестра Элоина встала на страже моей свободы. И не из боязни таким образом отплатить черной неблагодарностью за ее, Элоины, самопожертвование. С маленькой Петри у нас было простое юношеское увлечение, легкомысленное и невинное, не перешедшее в нечто большее благодаря опытности моей сестры. Брак и безбрачие, Росио, не что иное, как вопросы привычки. Оттого, на мой взгляд, единственный надежный брак – когда женится закоренелый холостяк. Почему? Да очень просто. Уж крайне важными должны оказаться причины, заставляющие оставить застарелую привычку. Коли уж неисправимый холостяк вдруг бросает свой прежний образ жизни, основанный на независимости и эгоизме, – значит, для него важнее всего, важнее самого себя сделался другой человек. Понимаешь теперь, какие причины заставляют меня говорить о силе любви к тебе? Петри, вертлявая кукла с неровными зубами, никогда не пробуждала во мне тех чувств, которыми я охвачен сегодня, а это равнозначно признанию в том, что до сегодняшнего дня я ни разу не был действительно влюблен.
Дорогая, пока будет длиться твое выздоровление, я постараюсь писать тебе чаще, прилежней и по возможности каждый день посылать хотя бы коротенькое незамысловатое письмецо. Важно, чтобы воспоминание обо мне сопровождало тебя постоянно, помогало бороться с болезнью. Соблюдай покой, следи за своей трансаминазой и держи меня в курсе событий. Не слушай никаких прогнозов. Никто не может предсказать продолжительность гепатита. Мне известны как случаи, когда все проходило в пятнадцать дней (хоть такое бывает нечасто), так и случаи многомесячного лечения. Будем надеяться, любимая. Знай, что я рядом с тобой, терпеливо ожидаю благополучного исхода твоей болезни.
Э.С.
Бесценная моя!
Так ты слушаешь музыку? Что может быть лучше в твоем положении! Ты описываешь свою комнату с таким обилием подробностей, что я вижу тебя как наяву. Федерико и впрямь очень внимателен и нежен с тобой. Моцарт, Гайдн, Бах… Какое изысканное музыкальное меню! Я никогда не пишу тебе о музыке. В этом предмете мы говорим на разных языках. Музыка и математика – две далекие, незнакомые мне области человеческой деятельности. Я большой поклонник народной музыки, а высокие сферы классики мне недоступны. По смерти Мачина и Гарделя [13] из музыки ушло настоящее чувство, умерло вместе с ними. И ничего в этом странного нет. То же происходит и в литературе, и в живописи, да и в самой жизни. Для многих чувство утратило эстетическую ценность, А вот я, старый упрямец, все еще требую от искусства эмоциональности, И в музыке наравне с душевным переживанием надеюсь обрести свое прошлое, ищу напоминания о том, что давно минуло. В этом я неисправим – всегда буду тосковать по прошлому. Для меня Мачин – то же, что знаменитое печенье «мадлен» для Пруста. Мне достаточно услышать «Черных ангелочков» для Пруста. Мне достаточно услышать молодость. А вот большие композиторы оставляют меня равнодушным. По отношению к ним я робок, уважителен, но и несколько недоверчив. Порой кое-что у них нравится мне, как, например, Девятая симфония Бетховена или «Времена года» Вивальди, однако, думаю, не потому, что я дорос до их понимания, а оттого, что эти вещи получились доступнее.
[13] Мачин, Антонио – кубинский певец; его сентиментальные песни в 40-е годы пользовались огромной популярностью в Испании, где он жил с 1939 года. Гардель, Карлос – аргентинский певец и киноактер, известнейший исполнитель народных песен, выступления которого принесли мировую славу аргентинскому танго.
А вот молодежь пугает меня. Каждый раз, как я захожу к Бальдомеро Сервиньо и меня оглушает адский грохот музыки, которую слушают его дети, я ухожу напуганный. И то же самое здесь, в Креманесе, с молодыми Аспиасу. Откуда у молодежи эта общая страсть к резкой музыке? Почему они ставят ее так громко? Что хотят заглушить ею?
Надеюсь, в будущем, когда мы уже будем вместе, ты воспитаешь мой слух. Мне грустно думать, что проходишь по жизни, не успевая насладиться столькими прекрасными вещами. Когда-нибудь ты научишь меня понимать Шопена. С нетерпением ожидая этого дня, остаюсь твой верный
Э. С.
Как ты себя чувствуешь, любовь моя? Мне хотелось бы развлечь тебя какой-нибудь захватывающей историей, волнующей и пространной, навроде тех, что рассказывала в детстве, когда случалось мне заболеть ангиной, моя покойная сестра Элоина. Ангины были бичом моего детства. По сути дела, с трех до пятнадцати лет в суровую деревенскую зиму я почти не покидал кровати. Помню, как в жар раздражала меня постель, горела под щекой подушка, а ногами я тщетно пытался найти под одеялом прохладное местечко. К вечеру, когда состояние мое ухудшалось, в комнату на цыпочках входила моя покойная сестра Элоина и, пристроившись с вязанием на краешке моей старой железной кровати, начинала рассказывать очередную нескончаемую историю, полную самых неожиданных происшествий. Не помню, как долго длился обычно ее рассказ, но по окончании я всегда лежал под одеялом спокойный, расслабленный. Какое блаженное состояние! Вот так хотел бы я ухаживать за тобой. Не забывает сын ставить тебе музыку? Какова активность твоей трансаминазы? Этот фермент при гепатите решает все. Береги себя, любимая; в этом мире есть человек, которому ты нужна.
С каждым днем все больше любящий тебя
Э.С.
Обожаемая!
Твой образ преследует меня двадцать четыре часа в сутки. Я просыпаюсь с твоей фотографией в руках и засыпаю (если это можно назвать сном), созерцая ее. Сейчас моим воображением владеют те части твоего тела, которые нечетко видны на снимке: впадинка у основания шеи, подмышки, темный треугольник между грудей. Порою я так настойчиво ласкаю тебя взглядом, что начинаю осязать твое тело. Мне открываются самые незначительные детали кожи: поры, легкий светлый пушок, микроскопические частички морской соли. А по ночам меня одолевают эротические видения. Ах, эти тоненькие завязочки вокруг твоей шеи! Вчера в своей полудреме я развязывал их медленно и умиленно, предаваясь самой настоящей любовной игре. Какой стыд, дорогая! Возможно ль, скажи мне, возродиться для эротики в 65 лет! Каким диковинным зельем опоила ты меня, что смогла зажечь в моей груди эти младые желания?
Хочу предложить тебе одну вещь и заранее рассчитываю на твое согласие. 25-го будет полнолуние. Давай в полночь одновременно посмотрим на луну, слушая «Маленькую ночную серенаду» Моцарта? Было бы волнительно провести несколько минут, думая друг о друге. Чтобы не ошибиться во времени, можно ориентироваться по выпуску новостей Национального радио. Согласна ты? Дай ответ.
Твой
Э. С.
Дорогая!
Только получил твое сердитое письмо, Что у меня за способность все время выводить тебя из себя? Я так неловок или придирчива ты? Или и то и другое? Мой друг Онесимо Навас утверждает, что в браке не желательны ни чрезмерное сходство, ни резкое различие в характерах. То есть брак хорош, когда есть как точки соприкосновения, так и расхождения во взглядах. Первые питают совместную жизнь, а благодаря вторым находятся темы для споров, стимулирующие общение. Очень разумная теория, в подтверждение которой Бальдомеро Сервиньо всегда приводит свой собственный брак. В самом деле, Эсперанса, его жена, была человеком мягким, но замкнутым и меланхоличным. Бальдомеро же, как истинный андалусец, полная тому противоположность – натура кипучая, неунывающая, веселая. И вот Бальдомеро помог Эсперансе войти в общество, найти общий язык с людьми, а сам, благодаря жене, научился обуздывать свой характер, не утрачивать чувство меры. И то же самое в дружбе. Нас с Бальдомеро привязывает друг к другу не столько даже сходство по многим вопросам, сколько те различия, которые есть между нами. Наши антагонисты не только не являются нам врагами, а дают убедительное доказательство нашего существования.
Ты несправедлива, утверждая, что я стыжусь знакомства по объявлению и что наше расхождение принципиально, коли я стесняюсь журнала, в который ты считаешь возможным писать. Во-первых, я не могу стыдиться того, чего даже не знаю, поскольку просто не обращаю внимания на журналы этого сорта, словно их и не существует. А во-вторых, дорогая, благословенна будь эта бумага, если она, пусть случайно, безо всякого с моей стороны на то намерения, соединила меня с тобой, ставшей смыслом моей жизни!
Забудь мои необдуманные или неподобающие рассуждения. Теперь я жалею, что отослал тебе последнее письмо, где говорил о любовном пыле, который пробуждает во мне твой снимок. Оно неуместно, считай же, что я его не писал.