Письма тебе
Шрифт:
Впервые в моей жизни по отношению ко мне можно было применить слово «уважение» и «внимание».
Так началось наше знакомство, которое продолжалось некоторое время: пару-тройку дней, наверное…
Надо сказать, что к этому времени я прочла уже довольно много детской литературы, чтобы понимать и обсуждать содержание книг и художественных произведений. Конечно, не «Войну и Мир» Толстого или «Горе от ума» Грибоедова. Но, что такое стихи Пушкина и басни Крылова, я знала четко. У меня дома эти книги были, кое-что из них я даже знала наизусть.
Она
Иногда она просила меня тоже прочесть те или иные отрывки вслух.
Конечно же, я старалась изо всех сил! Я старалась вложить как можно больше силы в голос, пафоса в интонацию, эмоций в движения! Ведь всех нас в Советской стране учили читать стихи обязательно громко, почти до крика громко. В жестикуляции вкладывать сумасшедшее количество энергии, сравнимое с порывом сильнейшего ветра. В мимику добавлять элементы трагичности и отчаяния. Иными словами, декламирование стихов и басен должно было быть ярким, отчетливым и громким, что соответствовало открытой, прямой и однозначной жизни в Советской стране.
Вдруг она остановила меня и предложила сама прочесть отрывок из басни.
Она стала читать, и – о чудо – в тихих спокойных интонациях голоса стали отчетливо и даже более активно слышны удивление, загадочность, подтверждающие и чудесным образом раскрывающие яснее смысл прочитанного.
Это было, как волшебство, открытое внезапно и однозначно: нет необходимости кричать и стонать, чтобы обратить на себя внимание, замкнуть мир вокруг себя.
Необходимо добавить несколько ноток удивления в тихий голос, и сразу слушатель как бы весь подбирается, концентрируется, чтобы ни в коем случае не пропустить того, о чем так вкрадчиво и мягко читает рассказчик.
Или максимально серьезно с нотками разочарованности и спокойствия передать смешную деталь, чтобы взрыв внезапного смеха охватил слушателя всего от макушки до пят, как только прочитанное дошло до сумасшедше быстрых нейронов мозга.
Или растянуть фразу на множество огромных пауз, чтобы печальной смысл прочитанного пронизывал насквозь, заставил содрогнуться, задуматься и ответить рефлексом самые дальние уголочки души.
Это был удивительный мир и искусство общения, который вдруг открылся для меня. Этот мир оказался настолько разнообразным и интересным, настолько ярким и огромным по своим возможностям, что я неоднократно впоследствии тренировалась читать вслух басни, передавая удивление автора, недальновидность героев или сарказм финала.
Было невероятно интересно разговаривать с собой в зеркале и, как мне тогда казалось, вызывать интерес своего наблюдателя. Корчить мимические рожицы, тренируя на всякий случай выражения удивления, печали, уверенности…
Как же мне потом пригодится этот неожиданный и странный опыт управления своими эмоциями и внешностью!
Как это будет ценно для меня: уметь, во что бы то ни стало, сохранять спокойствие или внимание, скрывать печаль и разочарование, подавлять внезапный страх и обиду. Сохранять
Научиться справляться со своей ролью здесь и сейчас.
Понятно без лишних слов, чем лучше мы справляемся со своей ролью, тем меньше тычков и затрещин мы получаем.
Этот был первый опыт владения собой и своими эмоциями.
Такой маленький детский театр, который научил меня, еще маленькую, играть свою роль. Играть свою главную роль, не участвовать в массовке, не предавать, не врать, не завидовать.
И играть. Играть изо всех сил. Насколько хватит сил, играть в «счастливого», «уверенного», «успешного», «любимого».
Ни в коем случае не показывать свое одиночество, слабость, потребность во внимании и защите.
О, если бы я тогда знала, куда заведет меня выбранный мной пусть бескомпромиссных и решительных поступков, спрятанных за маской сильной и уверенной девушки!
Если бы я тогда знала, сколько горьких слез обиды и разочарования высохнут на моей подушке.
Понимание придет много позже. Даже слишком поздно, чтобы иметь возможность что-то изменить или, как сейчас принято, нажать на клавиатуре Cntl Z/ шаг назад/ стереть…
Но я, все равно, благодарна той неожиданной встрече.
Я рада тому милому и отзывчивому человечку, который подарил мне частичку себя, своего внимания и своей заботы.
Который научил меня прислушиваться к себе самой, понимать себя, беречь себя изнутри.
Спасибо тебе, добрая, сегодня уже безымянная, старшая сестра моего детства.
Это был мой ПЕРВЫЙ шаг вперед. К себе самой.
ПИСЬМО
Со мной всегда было что-то не то.
Мой не заросший родничок регулярно давал о себе знать. И не только в детстве, но и потом, и очень-очень потом, и даже сейчас, когда я печатаю эти слова.
Я всегда умудрялась попадать в неожиданные, порой курьезные ситуации.
Меня редко отпускали гулять. Вообще редко. Я должна была сидеть дома и быть интеллигентным ребенком вместо того, чтобы со всяким быдлом гонять по улице без толку.
Тогда вся страна так гоняла по улице.
Только спустя лет 30 появится тенденция занимать ребенка с утра до вечера во всех мыслимых и немыслимых кружках, секциях и активностях.
Так вот: меня гулять не пускали. Вот не помню точно, почему. Просто так. Я была ребенком запретов.
Помню, что мама готовила на кухне. Я должна была сидеть в комнате и, наверное, что-то там делать. Но мне очень-очень-очень хотелось на улицу. Я и так всегда была одна. А на улице в компании детей я не чувствовала своего одиночества.
Я периодически выходила из комнаты, подходила к маме и делала такие финты своим передвижением, будто хотела расслабить ее контроль надо мной.
Дать ей предположение, что я не отлыниваю от данного мне дела в комнате, я просто передвигаюсь по надобности: на кухню, в туалет.