Письма живого усопшего
Шрифт:
На первый взгляд — печально, не правда ли? Но кто вам сказал, что жизнь всегда должна вам улыбаться? И в глубинах земли и в глубине человека содержатся тёмные субстанции.
Зимний холод — суровое испытание для тех, кто беззащитен перед стихиями, но зима — это время отлива в постоянно изменяющемся море жизни, вслед за которым наступает прилив — лето. Ритм. Ритм — везде.
Говоря о зимнем периоде расы, я вовсе не старался внушить вам пессимизм, так как вслед за ним наступит весна и вновь расцветут розы. Мартовские ветры! Вслед за ними приходят апрельские дожди и майские первоцветы. А сейчас на дворе февраль.
Когда небо затянуто тучами, а за окном падает снег, мы собираемся у камелька и думаем
У души тоже есть своя зима материализма и своя идеалистическая весна.
Я смотрю на мир со стороны и вижу — в нём нет причины для отчаяния. Я смотрю на душу изнутри и вижу — у неё есть много поводов для радости.
Вы уже ждёте с нетерпением скорого окончания войны, но душа должна продолжать сражаться на всём протяжении своего пути. До тех пор, пока душа будет заключена в материальную оболочку, её войны никогда не кончатся, так как самые великие битвы душа ведёт сама с собой. Я вам уже говорил об этом раньше. Иногда её крестовый поход направлен во внешний мир, иногда — во внутренний, но мечам никогда не приходится ржаветь в ножнах.
Меньше думайте о себе, но больше — о расе. Слишком увлекаясь деталями, вы забываете о целом; то же самое бывает, когда вы слишком увлекаетесь собою — ведь вы тоже только часть целого. Думайте о себе как обо всей расе, и обо всей расе как о себе самой; и тогда вы станете расой, а раса станет вами: «Вселенная вырастет до размеров Я».
Жил однажды Бог — настолько великий, что клетки его тела сами были малыми богами. Вы тоже можете стать настолько великой, что клетки вашего тела будут счастливы принести себя в жертву во имя вашего блага. Отвергая свою волю к жизни, вы можете обрести бессмертие. Отвергая свою волю к радости, вы можете эту радость обрести.
Когда-то я хотел быть великим человеком. Теперь, стоит мне лишь подумать о том, что человек должен стать великим, как я сам становлюсь выше ростом.
Когда-то я хотел, чтобы меня любили; но теперь, когда я сам люблю просто ради любви, но не ради себя, я пользуюсь любовью многих. Слова Учителя и в самом деле оказались пророческими — я обрёл жизнь, потеряв её.
Я слежу теперь за миром, как раньше следил за своим садом. Я вижу, как пробиваются ростки, и знаю, что семена уже брошены в землю. Я посеял семена в сердцах людей и знаю, что все они прорастут и будут тянуться к солнцу, потому что я верю в весну.
На время я оставил Европу и вернулся в страну, которую люблю больше всех остальных. Я путешествовал из штата в штат, наблюдая за тем, что же творится в душах наших законодателей. Они тоже чувствуют, что являются орудием Силы. Они чувствуют ответственность, которую налагают на них занимаемые ими посты; они ощущают себя частью великого целого, имя которому — Америка. И наш Флаг — символ их посвящения.
Я странствовал по лесам, где духи Земли собираются на свои конгрессы, о которых не пишут в газетах. Они тоже осознают своё предназначение. Они укрепляют вас своей верой. Когда я жил в Америке в образе человека, я не знал Америки. Нужно долго путешествовать, чтобы понять, что такое дом.
Сейчас я полностью проникся духом единства. И вы не должны позволять, чтобы страх перед отдельными частностями отнимал у вас силу. Америка — это единое целое, и действовать она должна тоже как единое целое. Задача нынешнего дня — слить воедино множество рас. Не позволяйте, чтобы в ваши сердца проникал дух раскола.
Я вижу великого Вождя, который появится в этой стране. Его миссией будет объединение рас. Он будет и учителем, и пророком.
Письмо 4
Золотая диета
10 марта 1917 г.
Те же самые тенденции, что способствуют сейчас развалу этой страны, будут впоследствии содействовать её сплочению. И многие тогда сойдутся в Едином. Идея единства всего народа заслуживает того, чтобы на неё обратили внимание, и даже того, чтобы ради неё терпимее относились к темпераментам чужих рас. Те, кто уже готов отделиться от своей старой расы и примкнуть к новой, чувствуют сейчас напряжение, всегда сопутствующее переменам. Это раздражает их, и, несмотря на то, что их воля требует, чтобы они создали для себя новые узы, всё их существо восстаёт против этого.
Но немногие из «недавних американцев» («американцев иностранного происхождения») действительно хотели бы вернуться обратно.
Америка — наиболее интересная из всех стран, и мы — те, кто смотрит на неё с той стороны невидимой границы, — видим её историческую перспективу. И ближе всех к нам стоит в нашем поле зрения фигура вашего нынешнего Президента. Он очень прозорлив. Он уже предчувствует, какие новые горизонты откроются ему, когда он закончит свои земные труды.
В данный момент — в марте месяце одна тысяча девятьсот семнадцатого года от рождества Господа нашего — наша страна страдает от «несварения» золота. Вы проглотили больше золота, чем в состоянии переварить, и тело страны теперь отягощено им. Для восстановления равновесия необходимо часть золота выплюнуть обратно — через войну или как-нибудь ещё, но только не через общее болезненное состояние, которое может создать иллюзию того, что нация уже умирает.
Пусть вас не удивляют мои речевые обороты. Я просто хочу передать вашему сознанию факты и обстоятельства такими, как они есть.
Вы не можете питаться золотом. «Золото есть эквивалент обмена». Если просто накапливать его, оно теряет свою связь с жизнью. Скупая нация являет собой картину ещё более печальную, чем скупой человек с его завидущими глазами и загребущими руками. Он — скряга — полагает, что, накапливая золото, может уберечь себя от всех возможных опасностей. А скупая нация полагает, что, накапливая золото, избавит себя от всех финансовых затруднений, грозящих миру по окончании этой войны.
Но скряга — когда его скупость общеизвестна — подвергает себя опасности быть ограбленным и убитым. А скупая страна подвергает себя опасности нападения и ограбления со стороны других государств.
Вы, американцы, хотели бы быть милосердными к сирым и голодным ныне европейцам, но это ваше милосердие пока ещё никак не отразилось на плотности обедов стомиллионоголового существа, имя которому — Америка.
Меня совершенно не беспокоит, что вы будете делать с вашим золотом. Но меня беспокоит то, что вы будете делать со своей пищей. Вы не алхимики и не можете превращать золото в продукты. Вы — люди, и вашим желудкам требуется более деликатная пища. Даже курица не пожелает для вас нестись, пока вы её должным образом не накормите. Правда, если она начнёт выражать недовольство, вы можете наказать её за это, сварив из неё суп. Но сколько бы вы потом не дергали за её «косточку желания» — это всё равно не воскресит её. Уж лучше поддержать её работоспособность, подбрасывая ей время от времени немного зерна, и тогда у вас будут и яйца к завтраку, и новые цыплята. Временами курицу одолевают приступы лени, и ей хочется просто неподвижно сидеть, но подложите под неё несколько её же собственных яиц — и результаты не заставят себя ждать слишком долго. Как-нибудь я расскажу вам и о других, не менее практичных способах обеспечивать себе полноценные завтраки.