Письма живого усопшего
Шрифт:
— В которых являлся ему ты?
— Да. Поначалу он видел меня во сне, восхищался мною и стремился мне подражать.
— А затем ты начал рассказывать ему о Сверхчеловеке?
— Да, используя при этом довольно старые аргументы: что женщин вообще не стоит принимать в расчёт, что женская любовь мешает мужчине, что женщина порабощает мужчину, если он не поработит её сам; что Природа — это дьявол, а не Великая Матерь, и потому её следует покорять всеми возможными способами; что человек возвышается до Сверхчеловеческого, когда отвергает всё, что может оказывать на него влияние, в том числе и Природу, и признаёт лишь то, что даёт ему свободу, например, своё превосходство
— Твоё учение — само по себе великолепное сочетание истины и лжи, — сказал я.
— Разумеется, — ответил он, — но чего ты хочешь? Одной только истиной этого никогда не удалось бы добиться.
И он указал своей длинной рукой на простиравшееся под нами поле битвы.
— А чему ещё ты учил своего избранного ученика? — спросил я.
— Всему, чему он потом сам учил мир. Когда он удалил из своего сердца женский лик, я открыл счёт, а он решил, что немного приблизился к Сверхчеловеку.
Когда он начал раздуваться от гордости и чувства собственного превосходства, я записал в свой актив ещё одно очко, а он подумал, что уже совсем близко подошёл к Сверхчеловеку. Когда он читал Евангелие и смеялся про себя над смирением Сына Человеческого, я приписывал себе сразу два очка — одно против него и ещё одно против твоего Христа.
— Спасибо, — сказал я, — за то, что ты причислил меня к последователям распятого Христа. Тут ты не ошибся.
Не обращая внимания на это моё последнее замечание, он продолжал:
— Я поддерживал его стремление создать новый идеал вождя, нового Христа, Антихриста, сурового Немецкого Христа, который должен был покорить людей не любовью и состраданием, а твёрдостью и жестокостью. О, эту работу я проделал великолепно! Многие немцы установили этот мой идеал на место Сына Марии. Многие немцы поставили меня на место своего Солнечного Бога и назвали меня Сверхчеловеком, хотя у него и не хватило смелости прямо назвать меня Антихристом. Напротив, он приписал мои качества Христу и назвал нас обоих одним именем, и, прикрываясь этим именем, хотел уничтожить всякую жалость и сострадание в себе самом и во всех других, хотел уничтожить любовь, потому что она мешала ему стать таким, как я. Это я научил его поклоняться кресту как символу жестокости — не самопожертвования во имя любви к человеку, а жертвы во имя себя.
Он замолчал, глядя на звёзды, безмятежно сиявшие над нами.
— Мне кажется, — сказал я, — что ты и сам сознаёшь превосходство Христа над Антихристом.
И вновь он не обратил внимания на моё замечание, но продолжал развивать свою собственную мысль.
— Какое интеллектуальное наслаждение мне доставляло это превращение христианской нации в эгоистичных чудовищ, жестоких ко всему, что им самим не принадлежит! Любого иноплеменника они должны были ненавидеть, презирать, использовать, высмеивать и оскорблять всеми возможными способами. Я учил их, что только таким образом они могут превратиться в сверхлюдей, преодолеть свою человеческую природу.
— Но для чего ты рассказываешь всё это мне? — спросил я. — Почему ты выкладываешь передо мной все свои карты, если знаешь, что мои — всё равно лучше?
Когда он повернулся ко мне, его глаза, казалось, были готовы испепелить меня.
— Потому что я завидую тебе, — сказал он.
— Что это — ещё один завуалированный выпад против меня и тех принципов, которых я придерживаюсь?
Мой мрачный собеседник вновь рассмеялся своим отрывистым, невеселым смехом.
— По правде говоря, нет, — сказал он. — Ты уже давно не интересуешь меня как противник.
— То есть...
— То есть — мне уже надоело играть в эту игру, по крайней мере, сейчас. Да и души, которые мне удалось обмануть, уже устали от меня и от моего учения. Они уже видят перед собой новый свет — некоторые из них.
— Возможно, — сказал я, — они увидели свет Христа, истинного Сверхчеловека.
— Возможно, — согласился он.
— А ты сам видел когда-нибудь этот свет?
— Фу! — сказал он. — Неужели ты настолько самонадеян, что пытаешься обратить самого дьявола?
— Ну что ты, нет!
Вдруг он снова повернулся ко мне:
— Хочешь, чтобы я стал твоим учеником?
— Опять-таки, нет, — ответил я. — С этой просьбой тебе лучше всего обратиться к какой-нибудь доброй женщине. Её тебе легче будет обмануть.
— Похоже, что тебе известны все мои трюки.
— Мой Учитель многое рассказал мне о таких, как ты, и о ваших методах.
— Тогда мне остаётся только пожелать тебе приятного вечера, — сказал он и растворился во тьме.
Мир, ради которого я пишу всё это, тебе я стараюсь сообщать то, что может вооружить тебя знаниями. Когда Сатана просит вас обратить его, берегитесь, чтобы он не обратил вас. Когда Сатана показывает вам Сверхчеловека, даже самого Христа, сперва убедитесь, что этот его Христос — не Антихрист; убедитесь в том, что Он полон сострадания, что Его сердце скорбит о горестях и несовершенствах мира, что Его терновый венец действительно свидетельствует о Его самопожертвовании ради человека, а не просто служит Ему украшением. Ибо Он сказал: «По тому узнают все, что вы мои ученики, если будете иметь любовь между собою». И ещё: «Берегитесь, чтобы кто-нибудь не прельстил вас. Ибо многие придут во имя моё, говоря: «Я — Христос», и многих прельстят, <...> ибо восстанут Лжехристы и лжепророки и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных».
Письмо 47
Новое братство
9 июля 1915 г.
Я хочу рассказать о Новой Расе, приближающейся Расе. Мир сейчас вынашивает ребёнка, и уже нынешнее поколение сможет удивлённо заглянуть в чистые глаза младенца, который искупит грехи своих родителей.
Скрепите вашу веру со знаменем Новой Расы, трудитесь ради неё, готовьте для неё одежды и будьте готовы к её пришествию.
Вы уже поддерживаете связь с теми, кто поможет Новой Расе встать на ноги, кто станет её учителями и наставниками. Присоединяйтесь же и вы к Великому Делу, которое намечено для Америки в ближайшем будущем. Нет, вам вовсе не обязательно всё время оставаться здесь, но и не следует уезжать надолго. Уезжайте и возвращайтесь, потому что из поездки вы можете привезти с собою новые впечатления и дух романтики Старого Света, чтобы развлечь и вдохновить ими Новый Свет.
Но всегда будьте лояльны ко всему новому.
В первозданной природе Америки заключена сила, которая может время от времени подзаряжать вас новой энергией. Эта дикая природа искупит и грехи американских городов. Жизнь в городах протекает слишком приземлённо. Они забыли Бога. Но на открытом воздухе, под открытым небом пробудившаяся душа обретёт способность воспринимать послания.
Отправьте своих детей на природу, чтобы они пили там воду незагрязнённых источников. Вода, поступающая из водопровода, может освежить тело, но вода из горных источников освежает душу.