Письмо от русалки
Шрифт:
— И это было в первый раз? — удивленно переспросила Эрика.
— Да. Но я знал, что он мучается. Ему труднее всех было жить со всем этим дальше. Мне удалось каким-то образом вытеснить эти воспоминания. Я сосредоточился на Лисбет и собственной жизни. Мне удалось забыть. А Эрик — ему и забывать не понадобилось. Думаю, он вообще не очень переживал по этому поводу.
— И тем не менее все эти годы вы продолжали дружить.
— Честно говоря, я сам этого до конца не понимаю. Но мы… мы все это заслужили. — Он пошевелил своими забинтованными руками. — Я заслужил более сурового наказания,
Он сглотнул слезы.
— То, что вы сделали, — ужасно, — проговорила Эрика. — Тут мне больше нечего сказать. Но ваша с Лисбет жизнь не была ложью, и я думаю, что она это знала, что бы ей ни рассказали.
— Я постараюсь объяснить ей, — пробормотал он. — Я знаю, что скоро настанет мой черед, она доберется до меня, и тогда появится шанс объясниться. Я верю в это, иначе все…
Он отвернулся.
— Что ты имеешь в виду? Кто доберется до тебя?
— Алиса, само собой, — ответил он с удивлением. Разве Эрика не слушала его рассказ? — Ведь это она все делает.
Поначалу Эрика не нашлась, что ответить. Только посмотрела на него с сочувствием.
— Это не Алиса, — проговорила она. — Это не Алиса.
Патрик захлопнул книгу. Он понял далеко не все. Многоплановое построение показалось ему слишком заумным, а язык чересчур сложным, но основную интригу он проследил до конца. И подумал, что должен был прочесть это раньше — ибо теперь некоторые вещи начали проясняться.
В памяти всплыла одна картина — спальня Сии и Магнуса. Какую-то важную деталь он видел там, но не придал ей значения. Да и как он мог тогда обо всем знать? Патрик понимал, что на том этапе это было невозможно, однако все равно упрекал себя.
Он набрал телефонный номер.
— Привет, Людвиг! Мама дома?
Он услышал в трубке шаги и голоса в отдалении. Потом раздался голос Сии.
— Добрый день, это Патрик Хедстрём. Извини, что беспокою, но у меня есть один вопрос. Что делал Магнус вечером накануне исчезновения? Не весь вечер, а после того, как вы легли спать. Читал? Всю ночь? Спасибо!
Он закончил разговор. Сходится, все сходится! Однако на голых догадках далеко не уедешь. Нужны доказательства. И пока их нет, он даже не хотел рассказывать остальным. Велик риск, что ему просто не поверят. Но есть один человек, с которым он мог бы поговорить, — человек, который наверняка поможет ему. Он снова схватился за телефон.
— Дорогая, я понимаю, что ты не отвечаешь, потому что думаешь, что я сержусь или постараюсь убедить тебя бросить то, чем ты занимаешься. Но я только что прочел «Русалку», и мне кажется, что мы с тобой напали на один и тот же след. Мне очень нужна твоя помощь, так что позвони мне, как только сможешь. Целую. Люблю тебя.
— Материалы из Гётеборга прибыли! — Голос Анники в дверях заставил его вздрогнуть. — Я напугала тебя? — спросила она. — Я стучалась, но ты не услышал.
— Нет, я задумался о другом, — ответил Патрик и встряхнулся.
— Мне кажется, тебе надо сходить к врачу и провериться, — проговорила Анника. — У тебя очень нездоровый вид.
— Я просто немного устал, — пробормотал он. — Но очень хорошо, что документы прибыли. Мне надо ненадолго съездить домой, и я возьму их с собой.
— Они у меня на стойке, — ответила Анника. В ее глазах по-прежнему читалась тревога.
Десять минут спустя Хедстрём вышел в коридор, держа в руках распечатку, которую сделала для него Анника.
— Патрик! — окликнул его Йоста.
— Да? — ответил он. Голос его звучал куда раздраженнее, чем он ожидал, но ему так не терпелось тронуться в путь.
— Я только что беседовал с Луизой, женой Эрика Линда.
— И что? — спросил Патрик, по-прежнему без особого энтузиазма.
— По ее словам, Эрик собирается покинуть страну. Он снял деньги со всех счетов — как с личного, так и со счета фирмы, и в пять часов собирается сесть на самолет, вылетающий из «Ландветтера».
— Это правда? — спросил Патрик, на этот раз с неподдельным интересом.
— Да, так и есть, я это перепроверил. Что, по-твоему, мы должны предпринять?
— Возьми Мартина и немедленно отправляйтесь в «Ландветтер». Я позвоню и получу все необходимые разрешения и попрошу коллег из Гётеборга встретить вас на месте.
— С величайшим удовольствием!
Идя к машине, Патрик невольно улыбнулся. Йоста был прав. Поставить палки в колеса Эрику Линду и впрямь удовольствие. Потом он подумал о книге, и его улыбка погасла. В душе Хедстрём надеялся, что Эрика будет дома, когда он приедет. Ему нужна ее помощь, чтобы положить всему этому конец.
Патрик сделал те же выводы, что и она сама. Эрика поняла это, прослушав его послание на автоответчике. Но ему еще не все известно. Он не слышал рассказа Кеннета.
Ей пришлось заехать по одному делу в Хамбургсунд. Но едва снова выехав на трассу, Эрика вдавила в пол педаль газа. Торопиться вроде было некуда, но ей все же не терпелось поскорее сорвать завесу таинственности со всей этой истории.
Свернув к своему дому, она увидела машину Патрика, позвонила ему с дороги и спросила, не приехать ли ей в участок. Но он уже ждал ее дома. Ждал того кусочка мозаики, которого не хватало для целостности картины.
— Привет, мой дорогой! — сказала она, заходя в кухню, и поцеловала его.
— Я прочел книгу, — сказал он.
Эрика кивнула.
— Как я раньше не догадалась! Но я читала незаконченную рукопись, и фрагментами. Не понимаю, как я могла этого не заметить?
— Мне следовало прочесть ее раньше, — сказал Патрик. — Магнус читал ее в ночь перед исчезновением. По всей вероятности, это была ночь перед смертью. Рукопись ему дал Кристиан. Я только что разговаривал с Сией, и она сказала: он начал читать вечером и, к ее величайшему удивлению, продолжал читать всю ночь. Утром она спросила: понравилась ли ему книга. Но он ответил, что ничего не скажет, пока не переговорит с Кристианом. Самое ужасное, если вернуться назад и заглянуть в наши записи, наверняка выяснится, что Сия говорила это и раньше, но мы не поняли тогда значения этих слов и не задумались над ними.