Письмо Юлии Латыниной

Фельштинский Юрий Георгиевич

Не буду скрывать: назначение Дмитрия Медведева президентом было для меня приятной неожиданностью. Потому что все мы знаем, кто был альтернативным президентом, — генерал ФСБ Сергей Иванов. А всегда лучше, когда президент не из ФСБ, чем когда он из ФСБ. Потому что в КГБ хороших людей на работу не брали. Они там все — плохие люди. Но в целом, как мне кажется, журналисты и историки не в состоянии разобраться в сути борьбы силовых кланов друг с другом (даже если думают, что в состоянии). Пытаться определять, какой клан лучше, я бы не рискнул.

— Могут ли повториться истории со взрывами домов?

— Взрывы домов в 1999 году, как и теракты 1994 года, проводились с конкретной политической целью: подготовить в стране почву для начала чеченской

войны. Война же организовывалась на случай необходимости отмены выборов и введения в России чрезвычайной ситуации. Как перед первой чеченской войной, так и перед второй в спецслужбах были люди, отвечавшие за этот чрезвычайный сценарий, и в рамках этого плана проводились теракты и начинались войны. Просто так дома взрывать никто не будет. Если взорван дом, но нет всемирно известных террористов, принявших на себя ответственность за теракт, значит, это не теракт, а первый этап другой, более масштабной операции. Я не могу делать прогнозов о взрывах домов в России, так как не знаю, какие крупномасштабные операции планирует проводить в ближайшие годы правительство этой страны.

— Что, по-вашему, должны предпринять оппозиция и гражданское общество, чтобы лишить силовиков их влияния?

— Я, наверное, скептик, но я не верю в революцию «снизу», тем более что все последние либеральные революции в России происходили «сверху». Хрущевская оттепель и горбачевская перестройка не были вызваны восстанием или неповиновением масс. Гражданское общество и оппозиция в России умышленно ослаблены правительством до такого предела, что не могут конкурировать за политическую власть в стране. Другое дело, что, как мы знаем на примере СССР, даже самые прочные диктаторские режимы имеют тенденцию неожиданно рушиться. И когда этот обвал происходит, нам становится понятно, что произошел он отчасти и потому, что маленькие группки диссидентов подтачивали устои тирании, где могли. Противостоять злу и несправедливости — естественная потребность честного человека. Эта потребность не связана с желанием в скором времени увидеть практический результат борьбы. Просто мы не можем жить, не борясь. А империи в конце концов все равно рушатся.

Путин и Березовский: кто кого использовал?

Я читал публикации Михаила Шевелева и Олега Мороза, которые появились как отклики на мою статью, и думал об одном очень обидном обстоятельстве: что мы тут гадаем на кофейной гуще, как же все было в том «далеком» 1999 году, а ведь есть несколько человек, которые знают ответы на все вопросы.

И нельзя сказать, что информация эта секретная. Она не секретная. Она просто важная, и нужна для понимания того, как Россия оказалась во власти людей, управляющих ею сегодня. Для начала назовем тех, кто знает ответы на все вопросы. Первый эшелон — это Александр Волошин и Роман Абрамович. Второй: Владимир Путин, Валентин Юмашев, Татьяна Дьяченко, Петр Авен, Борис Березовский, Анатолий Чубайс. Ну, есть много других осведомленных людей. Я назвал только тех, кто на виду и на слуху. Но так как люди эти молчат, давайте собирать пазл без них, с теми кусочками, которые имеем. Вдруг что и получится.

Путин не был первым кандидатом Ельцина. Он просто оказался самым удачливым. Два его предшественника «сгорели» — Примаков и Степашин. Между тремя этими людьми общего было только то, что все они были из спецслужб. Примаков в прошлой жизни возглавлял СВР, Степашин — ФСК, а Путин — ФСБ. Те исследователи, которые считают это банальной случайностью, очевидным образом не правы.

В чью мудрую голову пришла идея сделать следующим президентом России человека спецслужбы? Голов этих было несколько. И важно даже не то, кто первым озвучил идею, а то, что никто из участвовавших в операции «Преемник» не возразил. Почему? Да потому, что люди, которые окружали Ельцина, не верили ни в народ, ни в демократию, ни в законы и законодательство. Ни, тем более, в Конституцию страны. Они очень боялись потерять

власть, а с властью — еще и деньги. И как в старые добрые времена, их вдруг осенило, что лучше всего защитить власть (и деньги) они смогут с помощью спецслужбы — ФСБ. А то, что с ФСБ они договорятся, в этом почему-то сомнений у них не было.

Так что коллективный портрет «заговорщика» нам известен. И портрет будущего президента тоже был обрисован к сентябрю 1998 года, когда премьер-министром стал Примаков: кто угодно, но из КГБ.

Примаков, правда, «заговорщиков» испугал. Помните известное заявление Примакова о том, что он объявит амнистию, освободит в тюрмах 90 тысяч мест и посадит туда 90 тысяч бизнесменов, которые еще большие преступники, чем уголовники. 90 тысяч за 4 года правления это 60 бизнесменов в день без выходных и праздников. После того как первый список на 60 человек был составлен, дни Примакова оказались сочтены. Кроме того, Примаков стал заигрывать с коммунистами и раздавать им министерские портфели, а коммунисты стали считать Примакова своим. Запахло коммунистическим реваншем со всеми последствиями.

Тут нам самое время вспомнить о Ельцине. Ельцина действительно шантажировали, но не компроматом на родственников и друзей (кого волнуют друзья?). Политическая реальность заключалась в том, что Примаков, опирающийся на прокоммунистическую Думу, почувствовал себя настолько всесильным, что не стал противостоять импичменту. И хотя Дума снять Ельцина не смогла, сигнал президенту был послан. Он всерьез стал задумываться над тем, что может случиться с ним лично (и с его дочерьми) после ухода в отставку. Репетиция импичмента сослужила и коммунистам, и «Яблоку» дурную службу. Ельцин стал искать преемника, который гарантирует ему и его семье иммунитет. Нужна была сильная рука, которая сможет свернуть шею еще и Думе. А где же эту руку взять, как не в КГБ? Чья еще рука гарантированно сможет провести через Думу закон об иммунитете бывшего президента и его семьи?

Итак, Примакова — в отставку. Кто там следующий из КГБ? Степашин.

Отметим еще одного верного союзника «заговорщиков», на которого они всегда могли рассчитывать, но лишь в том случае, если кандидат выбирался из КГБ. Обратим внимание на то, как мужественно противостояла Дума назначению Виктора Черномырдина, блокировала его прохождение и так подтолкнула Ельцина к выбору Примакова. Потому что Черномырдин — не из КГБ. Непроходным считался и другой кандидат в премьер-министры — Аксененко. Именно он должен был по одному из сценариев сменить Примакова (и стать затем президентом). Именно Аксененко поддерживал Березовский. Но ко дню голосования уже было известно, что за Аксененко Дума тоже не проголосует.

Помните прямую трансляцию заседания Думы под председательством Селезнева, где Селезнев божился, что премьер-министром Ельцин решил назначить именно Аксененко? Но Аксененко переиграли на Степашина. Кто переиграл, мы знаем: наш первый эшелон, те, кто определял кремлевскую политику в 1999 году — Волошин и Абрамович. Премьер-министром стал Степашин. За него Дума дружно проголосовала. Но Степашин так и не стал президентом.

Я помню, как годы спустя в Лондоне в офисе Березовского я разговаривал с прилетевшим из Москвы Сергеем Доренко. Зашла речь о причинах снятия Степашина. И Доренко сказал, что его сняли, потому что до Волошина дошли тревожные слухи: Степашин начал переговоры с Лужковым и Примаковым.

— А он действительно с ними начал переговоры вести? — спросил я.

— Представь себе, — ответил Доренко, — Би-Би-Си передаст сейчас, что на Англию летит метеорит, который врежется в землю в районе Лондона через три дня, причем от всей Англии ничего не останется. Знаешь, тут такое начнется, что через три дня уже не будет иметь никакого значения, врежется этот метеорит в Англию или нет. Не имеет значения, вел Степашин переговоры с Лужковым или не вел. Но когда слухи об этих возможных переговорах пришли в Кремль, там такое началось, что Степашина срочно решили отправить в отставку.