Питер Пэн и Венди. Дети воды. Ветер в ивах

Барри Джеймс

Остальные птицы испытывали самую жгучую зависть. Одни из них пророчили, что лодка будет неустойчива, – но она сохраняла равновесие замечательно, другие говорили, что она будет протекать, но сквозь её стенки не просачивалось ни одной капли воды. Потом они сказали, что у Питера нет вёсел, чем привели дроздов в сильное замешательство, но Питер ответил, что вёсла ему не нужны, поскольку у него имеется парус, который был не что иное, как его ночная сорочка, и надо сказать, парус из неё получился на славу. В ту же ночь – к счастью, луна была полной – Питер взошёл на свой ковчег, как сказал бы капитан Фрэнсис Претти, и отчалил от острова. Прежде всего, сам не зная почему, он посмотрел вверх, прижав руки к груди, а потом устремил взгляд на запад.

Питер

обещал дроздам для начала проделать несколько коротких путешествий, взяв их в качестве проводников, но, едва заметив вдали Кенсингтонский сад, манящий его из проёма моста, он не мог больше ждать ни минуты. Лицо его горело, но он ни разу не оглянулся, его маленькую грудь переполняла радость, которая прогнала былые опасения. Разве Питер был менее отважен, чем английские мореплаватели, идущие на запад навстречу Неведомому?

Сначала лодку носило по кругу, и Питер вернулся к тому же месту, от которого он начал своё путешествие, после чего он убавил парус, оторвав один из рукавов рубашки, и тут же был подхвачен ветром противоположного направления, что грозило ему неисчислимыми бедствиями. Тогда он свернул парус, и его отнесло к дальнему берегу, где вставали тёмные тени опасностей, о которых он мог лишь смутно догадываться, а там снова развернул свою ночную сорочку и стал медленно удаляться от того гиблого места, пока наконец его парус не поймал ветер, который понёс его в нужном направлении, причём с такой бешеной скоростью, что Питер чуть не разбился о мост. Чудом избежав столкновения, судёнышко миновало мост, и, к неописуемой радости Питера, его взору открылась восхитительная панорама сада. Однако, сделав попытку бросить якорь, которым служил обыкновенный камень, привязанный к верёвке от воздушного змея, Питер не достал дна и был вынужден держаться на некотором расстоянии от берега. Выбирая место высадки, он напоролся на затопленный риф, и силой удара его вышвырнуло за борт, но, находясь на волосок от гибели, он сумел уцепиться за борт судёнышка и вскарабкаться обратно. Тут поднялся страшный шторм, волны падали с таким грохотом, какого Питер никогда ещё не слышал, его швыряло во все стороны, а пальцы закоченели настолько, что их было не согнуть. В конце концов, избежав и этих опасностей, Питер благополучно вошёл в маленькую бухточку, и его лодка мирно закачалась на волнах.

Тем не менее на берегу Питера поджидали новые неприятности, ибо, совершив попытку высадиться, он увидел множество крошечных человечков, которые выстроились на берегу, чтобы помешать его намерению. Они пронзительно кричали, чтобы он убирался прочь, так как Запретный Час давно наступил. И их крики сопровождались угрожающим размахиванием остролистом; а несколько человечков несли стрелу, которую какой-то мальчик забыл в саду, – они собирались использовать её как таран.

Тогда Питер, узнавший в них фей, крикнул им в ответ, что он не обычный человек и не собирается причинять им никакого беспокойства, а, напротив, хочет стать их другом, что он нашёл замечательную бухту и не намерен покидать её, и ещё предупредил, чтобы они готовились к возможным последствиям, если нападут на него.

С этими словами Питер храбро спрыгнул на берег, и феи окружили его со всех сторон с намерением убить, но вдруг среди них поднялся сильный плач – это феи-женщины, которых было много в толпе, увидели детскую сорочку, приспособленную вместо паруса, и сразу прониклись к Питеру любовью. Они громко сетовали, что коленки у них слишком малы, чтобы его на них усадить, – я не могу дать этому никакого объяснения, так уж у женщин водится. Теперь и мужчины-эльфы, видя поведение женщин, чей ум они высоко ценили, вложили оружие в ножны и вежливо проводили Питера к своей королеве, которая пожаловала его пожизненным правом бывать в саду после наступления Запретного Часа: отныне он мог разгуливать где пожелает, а все феи получили указание всячески ему содействовать.

Таким было первое путешествие Питера в сад, и по несколько старомодному языку нашего рассказа вы можете заключить, что произошло это давным-давно. Но Питер не становится старше, и если бы мы сегодня вечером могли посмотреть, как он проплывает под мостом (чего мы, естественно, не можем), то, смею утверждать, мы бы увидели, как он плывёт в дроздином гнезде под парусом из ночной сорочки или же гребёт веслом в нашу сторону. Плывя под парусом, он садится, гребя веслом – встаёт. Несколько позже я расскажу вам, как он достал это весло.

Задолго до того времени, как ворота сада открываются, Питер проскальзывает

обратно на остров, потому что люди не должны его видеть (для этого в нём слишком мало человеческого). Впрочем, ему и ночью хватает времени для игр. Играет он так же, как и настоящие дети, – по крайней мере, он так считает. На самом же деле играет он часто неправильно, и это – самое трогательное в Питере.

Видите ли, объяснить Питеру, как играют дети, некому, поскольку все феи, как правило, до вечера прячутся и поэтому ничего об этом не знают, а птицы, хотя и делают вид, будто им многое известно, могут поведать удивительно мало, когда приходит пора рассказывать. Они все правильно показали ему, как играют в прятки, и Питер часто играл сам с собой, но даже утки не могли объяснить, почему пруд так притягивает мальчишек. К вечеру утки забывали всё, что происходило днём, и помнили только, сколько кусочков кекса они проглотили. Утки – нудные создания, которые всё время жалуются, что нынче кексы уже не те, что были во времена их молодости.

Теперь вам понятно, почему Питеру приходилось многое додумывать самому? Он часто играл в кораблики на Круглом Пруду, но корабликом ему служили ворота от крокета, которые он нашёл в траве. Конечно же, он никогда не видел таких ворот и не знал, как с ними играть, поэтому и решил, что ими играют в кораблики. Эти ворота сразу же тонули, и Питеру приходилось лезть за ними в воду, лишь изредка ему удавалось протащить их по водной глади, и тогда он с гордостью думал, что догадался, как мальчики играют с воротами.

В другой раз, найдя детское ведёрко, Питер решил, что в нём сидят, и с таким упорством пытался устроиться там, что с великим трудом сумел из него выбраться. Ещё он нашёл воздушный шар, который прыгал по Спуску, словно играя сам с собой, и после захватывающей погони поймал его. Питер, однако, принял его за мяч, а поскольку синица по имени Дженни сказала, что мальчики поддают мяч ногой, он и ударил по нему. Больше он воздушного шара не видел.

Возможно, самой замечательной из всех найденных им игрушек была детская коляска. Она стояла под липой, рядом со входом в Зимний Дворец Королевы Фей, который окружают семь испанских каштанов. Питер подходил к ней с опаской, ведь птицы ни разу не упоминали ни о чём подобном. На тот случай, если коляска окажется живым существом, Питер вежливо к ней обратился, а затем, не получив ответа, подошёл поближе и осторожно до неё дотронулся. Он её легонько толкнул, и она побежала от него, отчего он подумал, что, наверно, она всё-таки живая. Впрочем, он не испугался – ведь она бежала от него – и, протянув руку, потянул её к себе. Однако на этот раз она побежала на него, и это настолько его ужаснуло, что он перепрыгнул через перила и стремглав помчался к своей лодке. Всё же не надо думать, что Питер был трусом, потому что на следующий вечер он вернулся к тому же месту, держа в одной руке корочку хлеба, а в другой – палку, но коляски там уже не было. Больше он колясок не встречал. Я обещал рассказать вам о его весле. Это была детская лопатка, которую Питер нашёл около колодца Святого Говора и принял за весло.

Вы, наверно, жалеете Питера Пэна за то, что он делал все эти ошибки. Если это так, то, по-моему, вы поступаете неумно. Я хочу сказать, что, конечно, иногда его надо пожалеть, но жалеть его всё время просто нелепо. Питер был уверен, что он великолепно проводит время в саду, а если ты в этом уверен, то тебе так же весело, как если бы ты действительно проводил его великолепно. Он играл без остановок, в то время как вы часто тратите время впустую, чтобы беситься или вести себя как девчонка. Питер не мог заниматься ни тем ни другим, потому что не знал, что это такое, так неужели, по-вашему, его и за это надо жалеть?

О, как он веселился! Он был настолько же веселее вас, насколько вы веселее своего отца. Иногда он вертелся как волчок и падал от одного только веселья. Вы видели, как борзые перепрыгивают через ограды сада? Так же и Питер прыгал через них.

И не забудьте о музыке, которую он наигрывал на своей дудочке. Джентльмены, которым случалось возвращаться домой поздно вечером, пишут потом в газеты, как они слышали в саду соловья, но на самом деле они слышали дудочку Питера. Конечно, у него не было мамы, – да и зачем она была ему нужна? За это его можно пожалеть, и то не очень, потому что сейчас я как раз собираюсь рассказать вам о том, как он её навестил. А помогли ему в этом феи.