Питер

Врочек Шимун

Но пока приходится его терпеть. Сазонов даже лучше, чем исполнителен. Он эффективен.

Мемов подошел к столу, поднял фигурку и вернул на прежнее место. Может, это глупо, подумал он. Такое раздражение. Это всего лишь слон…

Но это мой слон. И он должен стоять на том месте, куда я его поставил.

Шестой год Мемов строил свою империю. Когда тебе за пятьдесят, начинаешь понимать, что времени у тебя совсем немного. Вокруг одни враги и подчиненные — и если с врагами можно говорить на равных, то с подчиненными приходится держать себя в поджарой форме гепарда, убивающего антилопу за одиннадцать секунд. Были такие хищники до Катастрофы,

самые быстрые в мире — да кто про них сейчас помнит? Мемов покачал головой, поправил слоника с краю — с синими узорами на боках. Вот теперь правильно. Снова посмотрел на своего любимца, слона-патриарха. У него есть кому оставить слоновью империю. Поэтому он так спокоен. А я? Как быть со мной? Мемов вздохнул и вернулся к рабочему столу, заваленному бумагами, требующими внимания. Самая огромная империя ничего не стоит, если некому ее передать. Тем более, что вскорости предстоит такое… Если разведка не ошибается, у нас осталось всего ничего времени. Генерал вздохнул.

Мне нужен преемник. Наследник. Иначе, случись что со мной, все, за что я боролся долгие годы, полетит в тартарары.

И это будет полный и окончательный конец.

Зазвонил телефон. Кто там еще? Мемов посмотрел на панель селектора. Огонек зажегся под лампочкой «Нев.» Невский проспект. Значит, Орлов.

Все еще погруженный в свои мысли, Мемов рассеянно взял трубку, приложил к уху:

— У аппарата.

Но услышав голос в трубке, выпрямился. Вся расслабленность слетела с него, как никогда не было. Голос в трубке принадлежал человеку, который должен быть уже давно мертв.

Голос негромкий, низкий, с легкой хрипотцой произнес:!

— Мы в прошлый раз не договорили, генерал.

Мемов выпрямился. Резко махнул рукой адъютанту: сюда. Быстрее!

— Иван, — сказал генерал. — Ты, возможно, удивишься, но я рад тебя слышать.

— Еще бы, — на той стороне провода усмехнулись. — Не часто приходится отвечать на звонки с того света, верно, генерал?

Адъютант подбежал, подобострастно задирая голову и заглядывая Мемову в лицо, как собака. Да где же вас таких набирают, в сердцах подумал Мемов. Жестами показал: дай, чем писать.

— Верно, — сказал Мемов. — Орлов с тобой?

— Рядышком. Он сейчас не может подойти к телефону. Вы уже его извините, генерал.

— Он жив? — А вот это важно. Если Иван убил начальника СБ, значит, он не собирается идти на переговоры. Если Орлов жив, то возможны варианты.

Пауза. Долгая-предолгая пауза.

— Живее всех живых. За кого вы меня принимаете, генерал? За себя? — Пауза. — Или за Сазонова?

Мемов поморщился. Удар не в бровь, а в глаз. Убрать Ивана — это было ошибочное решение. Но еще большей ошибкой было не довести дело до конца. Кто-то за это ответит. И я знаю, кто.

Бестолковый адъютант принес наконец фломастер и бумагу. «Придерживай листок», — показал жестом генерал, взял фломастер. Зубами выдернул колпачок. Написал «М». Зеленый цвет закончился, кончик фломастера сухо заскреб по бумаге. Мемов в сердцах отшвырнул фломастер. Адъютант присел от испуга. Идиот. Мемов показал на стол — карандаш, быстрее! Ну же!

— Я принимаю тебя за тебя, Иван, — сказал Мемов совершенно спокойно. — Что ты собираешься делать?

Адъютант подал карандаш. Наконец-то. Уволю к черту. Отошлю нужники чистить. Мемов быстро написал: «Меркулов на Невском. Орлов захвачен. Блокировать станцию. Ждать моего приказа. Секретно». Махнул рукой — быстрее. Пригрозил

кулаком, чтобы дошло. Адъютант побелел и убежал.

— Я слушаю, Иван, — сказал Мемов, глядя, как спина адъютанта исчезает в двери.

— Хорошо, — сказали в трубке. — Вы, думаю, уже отправили людей на Невский. Но пока они сюда доберутся, у нас есть минут десять. Так что можем поговорить… не торопясь.

Вот хладнокровный сукин сын, подумал Мемов с невольным восхищением. Почему ты не со мной, Иван? Почему? Вместе мы бы горы свернули.

* * *

Сазонов вышел от генерала, остановился у стены, достал из внутреннего кармана школьный пенал из синего пластика, открыл и выбрал самокрутку. Осталось две, дальше придется опять трясти Фарида. Не хочется, но что делать. Ха-ха.

Пальцы дрожали, когда он вставлял самокрутку в зубы. Похлопал по карманам, нашел зажигалку.

Из автоматного патрона. Сазонов усмехнулся. Когда-то зажигалка принадлежала Ивану. Все, что было твоим, командир, стало моим. Или — станет. Он чиркнул раз, другой… Искры. Искры. Огонек. Прикурил, торопясь и обжигая пальцы.

В последний момент едва не сломал сигарету. Издергался, терпения уже не хватает. Надо лучше себя контролировать.

Легкие наполнились теплой, густой, синюшной марью. В голове вдруг вспыхнул, проклюнулся и расцвел ярко-красный цветок. Алый, как кровь. Сазонов держал дым в легких, а цветок распустил мясистые лепестки в его голове. Стало легко. Хорошо. И просто так, как нужно.

Словно, пока он не закурил, часть головоломки «Вадим Сазонов» отсутствовала, а теперь вместе с первой затяжкой встала на место. Щелк.

И он теперь целый.

Спокойствие.

Сазонов спрятал пенал в карман плаща. Надо будет связаться с Фаридом, чтобы достал еще веганской травки. Веганцы не дураки, оказывается. Мыслил он теперь расслабленно и четко.

До этого момента, в разговоре с Мемовым, он ощущал, как сгущается в голове туман, заволакивает, путает мысли. Сазонов даже сбился пару раз, застав генерала посмотреть на него с удивлением. Сейчас, после сигареты, ясность в голове установилась такая, что хоть в футбол там играй.

Вперед. Обдумать, принять решения, пока четко мыслишь.

С Постышевым нужно провернуть какой-нибудь несложный трюк. И еще Таня… Сазонов ухмыльнулся. Не то чтобы она была ему так уж интересна как женщина, но… Таня когда-то была невестой Ивана. А это, согласитесь, уже совсем другое дело. Все, что принадлежало Ванядзе, стоит внимания. Сазонов снова затянулся, медленно — мелкими порциями — выпустил дым. Дым изгибался, плыл красиво и изящно. Глупо, конечно, светиться с травкой у штаба Мемова, но сегодня был трудный день. У меня все получится, подумал Сазонов.

Он бросил окурок, наступил каблуком. Это следы. Но мне плевать на следы. Сазонов шагнул вперед… и практически столкнулся с выскочившим из двери адъютантом Мемова.

— Пропустите!

— Что случилось? — спросил диггер.

Адъютант попытался обойти его, но Сазонов плавно, почти незаметно сместился, чтобы перекрыть ему путь. Адъютант был новенький, молодой, совсем зеленый. Против диггерских навыков Сазонова у этого сосунка не было и шанса.

— Мне… пройти…

— Я могу помочь, — сказал Сазонов. Улыбнулся — как бегунец одинокому щенку Павловской собаки. Улыбка хищника при виде поджатого хвоста жертвы. Чутье Сазонова на людские слабости редко его подводило. Но сейчас он рисковал — и сильно.