Питерская Зона. Запас удачи
Шрифт:
Кто может обрушить часть здания и оторвать голову человеку? Ответ простой. Здоровяк. А у меня с собой М-61, подходящие к моему модернизированному «двенадцатому», есть? Нет, нету такого боеприпаса с собой. Сам дурак, перепутал магазины, когда полезли мурены. Им фиолетово, а у меня теперь бронебойных нет. Против здоровяка одному и без бронебойных – полная лажа.
И мне не было ни капли стыдно, когда, разрядив «микроволновки», добрался до оконца в подвале без двери. Чего стыдиться?
Из-за спины, таясь от падающих в проломы тающих столбиков света, гулко и зло хрипя легкими, за мной шла двуногая широченная громада. Лучший
Сны становились сильнее уже здесь, после возвращения. Хотя и на отдыхе они начинали доставать уже на второй неделе. А таблетки не пил, как ни настаивал очередной дорогой врач. Лечили мои сновидения только бухло и бабы. И сама Зона.
Вороны каркали, перелетая с места на место. Грай стлался над парящей серой жижей. Болота, ждавшие чуть не сотню лет, выбирались из-под земли. Торопливо пожирали остатки городских окраин. Порой, надуваясь и лопаясь за пару минут, разрывался метановый пузырь. Добавлял к утреннему букету. Зона просыпалась.
За ночь тучи не разошлись. Говорили, что так практически везде. В Чернобыле, в Хармонте, в Москве. Небо цвета свинца. Небо, сделанное росчерками карандаша мрачного художника. Небо, решившее стать мутным холодным киселем. Моросило. Ветер добавлял радости, бросая хлесткие тонкие росчерки воды прямо в лицо. Именно так, привычно и до чертиков знакомо.
Тихо шелестели до конца не сброшенными листьями деревья. Перешептывались, что-то рассказывая друг другу. Новости у них утром всегда недобрые. Хотя это ясно и без них.
Торчавшая у самого Периметра белая «труповозка» просто так не приедет. Ночью кто-то пытался пройти в «калитку». Не вышло. А уж причина… причина может оказаться какой угодно. От пули часового до дождавшегося своего часа мутанта, караулившего уставших сталкеров у самого выхода из Зоны. Или ловушка. «Бенгалки» любили доползать до первого кольца.
Ветер кинул целую горсть крупных капель прямо в капюшон. Морось грозила стать дождем. Самое оно перед выходом. Настраивает на рабочий лад. Ну и ладно, покурили, попялились на Зону в бинокль, пора в тепло. Хотел бы добавить про уют, но не выходило. Нет, когда в твоей крохотной конуре спит женщина, это прекрасно. Но с Марой как-то не получалось. Уют не складывался. Собирался в нужный кусок пазла и тут же рассыпался.
Дверь скрипнула петлями, чуть проседая. Двери Сдобный не менял. Объяснял аутентичностью и переживаниями за бдительность постояльцев. Тоже мне сэнсэй выживания. Часы, моргая злыми птичьими глазами, намекали на два часа в запасе. Есть время? Свари кофе. Особенно утром. Особенно если можно курить где хочешь.
Кофе так-то вообще сильная вещь. Любой мачо, да и не только, должен уметь варить его хотя бы на троечку. Да что мачо, надо в школьную программу старших классов обязательно ставить с десяток часов о том, «настоящий мужчина должен… по желанию». Настоящий мужчина он же как? Он именно должен. И баста.
Любая женщина любит кофе в постель. Даже если постель состоит из надувного матраса и вместо одеяла расстегнутый спальник. Да-да, так и есть. Конечно, некоторые отдельные особи предпочитают английский утренний чай или свежевыжатый сок, верно. Но – и это можно считать ответственным заявлением – все равно каждая женщина любит кофе в постель. Даже если не любит
Стоит считать Мару женщиной, ради которой сваришь кофе? Если судить по сползшему одеялу, то весьма. Пусть и не моей. Тем более что кофе хочется сварить и для самого себя. Потому как кофе и сигарета с утра – это просто прекрасно. Особенно если включить старый добрый «Черный альбом». Да и стальная джезва-турка большая. В ней в аккурат на две солидные чашки.
Итак, кофе. Это задача не менее сложная, чем достать «полярную звезду» из ее обычного окружения, состоящего минимум из трех «микроволновок». Потому как запороть можно еще легче.
Необходимо несколько вещей. Собственно, сам кофе, открытый огонь и посуда. И сахар. Тем более если кофе будет пить женщина. Да, они часто сидят на диетах и предпочитают морщить носик от одного упоминания сахара. Это тоже верно. Но утренний кофе непременно с сахаром. Это, мать его, закон. Закон настоящей женщины. Потому как априори ночью калорий должно быть сожжено много, еще раз много и вообще очень много.
Так вот, говоря про открытый огонь… Хорошо иметь кофемашину. Или хорошую кофеварку. И запас кофе в зернах, и кофемолку. Желательно ручную, чтобы молола в труху. Но надо быть честным – все это барахло хорошо для эстетов, а не для бродяги, живущего в подобии гостиницы. Если есть крохотулечка-кухня, то надо радоваться плитке с конфорками и турке. И пакету молотого финской обжарки. Она, кстати, европейцу куда лучше турецких какаоподобных изысков. Турку – кофейная пыль. Европейцу – средний помол средней обжарки.
На объем ноль целых семь десятых литра имеющейся у меня джезвы китайского происхождения бросаем две столовые ложки кофе. И столько же белой сладкой смерти. Конечно, вместе и сразу, как еще-то? Что еще? Правильно, теперь надо выпендриться.
Любая утренняя женщина вполне оценит джентльменский набор из молотой корицы и ванильного сахара, добавленных по чуть-чуть, на самом кончике ложки. Есть молотый кориандр? Да ты просто Казанова, мужик. И его, только еще меньше. Дальше?
Добавляем тонкой струйкой воду, размешивая офигенно пахнущее месиво на донце турки, и льем-льем воду. За такой способ проклянет любой грамотный армянин, но нам же с ним детей не крестить, верно? До бортика не хватило сантиметра? Лучше полтора. Теперь конфорку выкрутить до минимального и поставить на нее джезву. Перемешивать? Один раз, как только в первый раз зашкворчит. Больше – ни за что, иначе будет бурда. И теперь остается ждать, покуривая, почесываясь, зевая и слушая сочный баритон настоящего Хэта. Того, что Папа Хэт.
– Зэ-э-эд ба-а-ат тро-о-о…
Говаривали мне, что попытки петь напоминают что-то среднее между воплями мартовского кота и визгами забиваемого кабанчика. Это да. Зато в ванной не пою.
О, самое главное – не упустить момент. Как только по краям легкой пенки начнет показываться первый надувающийся пузырек, надо не упустить. Дать разойтись и выключить газ. Ну а молоко или сливки – по вкусу.
– Да ты не безнадежен, – проинформировала Мара, стоя в двери. – Но лучше не пой.
Вот что за человек? Любая другая романтично закуталась бы в одеяло. Или, наоборот, оставив минимум одежды, прислонилась бы к косяку, выгнувшись в совершенно ненормальной в обычной жизни позе. А эта? Чешет живот, задрав майку, и зевает. На щеке след от подушки, в уголках губ слюна. Ми-ми-ми просто и няшечка. Ну да, так и есть.