Плацдарм [трилогия]
Шрифт:
Явно старинной работы, но не поймешь, какой. Не русской и не европейской. Узоры тонкие, искусные, а камни тускловатые, грубой шлифовки.
На запястье левой руки, пересеченном толстым шрамом (как будто топором рубили), был застегнут тяжелый наборный браслет из серебра, со вставленными в нем фионитами. Сначала она даже подумала, что это алмазы, но потом догадалась, что никто в здравом уме не будет вставлять алмазы в серебро, да еще таскать на виду столько брюликов.
Катерина принялась раздевать клиента.
Тело, смуглое и волосатое,
На коже, крепкой и упругой, как у молодого, было с дюжину длинных узких шрамов - явно от ножей (да как бы не от сабель!). В крутых переделках бывал мужик… Один шрам на животе - четырехугольный, как от старого штыка.
Она даже удивилась, вроде бы по возрасту воевать еще не должен был…
Да мало ли… Афганистан и все такое…
«Но какой же здоровый бугай все-таки!!
– думала, перетаскивая бесчувственное тело на торопливо расстеленную кровать.
– Как есть бугай!»
И руки его напоминали два окорока, большие и тяжелые, с толстыми пальцами, раза в три толще, чем у нее. Хотя именно руки выдавали в нем человека, как принято говорить, умственного труда.
Зло усмехнулась. Как же, умственного! Небось, уже кого-то отправил на тот свет этими лапищами, и не одного!
На груди и животе были наколки в таком же стиле, что и на руках.
Когда она стащила с него брюки, то невольно присвистнула.
Под ними обнаружились не какие-нибудь элегантные закордонные плавки, и даже не обычные семейные трусы с заплатками, которые ей приходилось видеть на вполне хорошо упакованных командировочных.
Нет, на нем были какие-то странные длинные подштанники почти до колен, из некрашеной материи. Чуть ли не домотканые, со швами ручной работы.
Пожала плечами. Ну, впрочем, в Литве, или откуда он там, на хуторах такое барахло могло вполне сохраниться в сундуке. Прибалты - они же скупердяи известные.
Так, а это еще что?
Под кальсоны-недомерки было одето еще что-то.
Ну-ка, взглянем…
Когда она стянула с беспечно всхрапывающего клиента подштанники, то от удивления даже не стала разглядывать его мужское достоинство (надо сказать, достаточно внушительное).
На бедрах спящего был застегнут вытертый кожаный пояс: узкий, с двумя большими карманами, застегнутыми пряжками из почерневшего серебра.
Ничего такого ей видеть доселе не приходилось.
Подумав немного, девушка начала расстегивать пряжки. Это удалось не с первого раза, странная конструкция была уж слишком непохожей на ту фурнитуру, которую Катька видела в своей хоть и не длинной, но богатой событиями и приключениями жизни.
Ощущение чего-то неправильного вновь возникло в её душе. Но одновременно что-то словно манило её побыстрее расстегнуть замысловатые массивные застежки старого серебра. Вот, наконец, ей это удалось, и она вытащила на свет Божий содержимое пояса.
Это было изделие размером с детское блюдце, выполненное из старого отливающего
Минуты две Катерина беззвучно материлась про себя.
Должно быть, она крепко прогневила Бога или беса, раз ее нанесло на этого делового прибалта!
За такую штуку он прибьет не задумываясь - да она сама бы прибила кого хочешь! А главное, откуда мужик ее взял? Где вообще можно взять такое?! Он что, Оружейную палату ломанул?…
Ч-черт, что же делать?!
Вновь скользнула взглядом по поросшему буйным полуседым волосом паху.
Хозяйство было действительно дай Бог каждому.
Еще года два назад Катрин пожалела бы, что ей не придется познакомиться с мужиком поближе. Но она уже напробовалась этого добра достаточно, чтобы даже тени грешных мыслей не возникло в ее изящной головке.
Пожалуй, будь на ее месте Зойка-Медичка, любившая секс пуще всего…
(Так на то она и Зойка-Медичка, работающая от всей души под самым завалящим клиентом, и за то получающая не двадцать пять или в лучшем случае, пятьдесят, как все прочие девки, а не меньше сотенного).
Минут пять Катерина сидела прямо на полу рядом с похрапывающим прибалтом, и думала, что ей со всем этим делать.
Ясное дело, соваться с подобной штучкой к «деловым» ювелирам, которым она иногда сбывала подарки клиентов, смысла нет - они если и не сдадут её ментам, от греха подальше, то цены настоящей не дадут в любом случае.
А бранзулетка, как несложно было догадаться, тянула на сотни тысяч. Может, и не в рублях.
И Катрин знала даже, как их получить.
У нее есть паспорт спившейся двоюродной сестры, ныне догнивающей в деревне на Ярославщине с таким же пьяницей мужем и забывшей обо всем, кроме водяры.
По этой ксиве она устроится на какой-нибудь корабль загранплавания - рыбообработчицей, поварихой, официанткой или кто еще там есть?
А потом сойдет в первом же порту и…
Она не будет спешить и сначала осмотрится и обвыкнется за кордоном - вот и пригодится английский, который изучила специально для общения с клиентами.
Но сейчас главное - убежать отсюда прочь - как можно дальше.
Торопливо сунула побрякушку в сумочку, но потом вдруг зачем-то вынула ее и с минуту любовалась великолепной завораживающей игрой камней…
Ей пришлось сделать усилие, чтобы вновь спрятать украшение, после чего Катерина вылетела из номера, как ошпаренная…
Спустя несколько часов коридоры гостиницы «Россия» огласил бешеный рев, достойный медведя, которому прищемили причинное место.
Влетевшие в номер, занимаемый гостем из какой-то Богом забытой латиноамериканской страны, коридорные и горничные увидели дикое зрелище - громадный голый татуированный мужик сидел на ковре и, потрясая широким кожаным ремнем, ревел в голос, обливаясь слезами и ругаясь на никому непонятном языке.