Плачет рея по пирату
Шрифт:
Впрочем, пустая помеха!
Пальцы бесстыже оттянули бюстгальтер и дотронулись до соска. Рука, скользнув по крепкому девичьему бедру, поползла вверх и приостановилась, словно принимала решение. А потом двинулась еще выше, наслаждаясь каждым сантиметром кожи, каждым овалом, встретившимся на пути.
– Вот сейчас как дам половником по голове за гнусное приставание, – шутливо сказала Земфира, даже не думая сопротивляться.
Любимая женщина хороша тем, что принадлежит тебе без остатка. На улице тоже немало красивых женщин, но они чужие.
И уже серьезно, отстраняя разом обе его руки, она сказала:
– Ой, у меня сейчас гуляш подгорит! Да и борщ… Давай я сначала с одним делом разберусь, а уже потом другим займемся. – И, заметив, как обиженно поджались губы Тимофея, добавила примирительно: – Ну, пойми ты, не могу я заниматься сразу двумя делами одновременно.
– Жаль! Уверяю тебя, интересная получилась бы практика.
– Ты все смеешься….
Приоткрыв крышку, Земфира принялась помешивать борщ. Аромат усилился. В этот раз пряностей было побольше, да и мяса пошло втрое больше прежнего.
Ласки откладывались на неопределенное время. Тимофей успел убедиться, что если уж Земфира чего-то решила, то свернуть ее с намеченного пути способен разве что бронепоезд, мчащийся на всех парах. Ладно, придется немного обождать. Но зато ожидание всегда сполна оправдывает себя.
– Нет, я серьезно…
– А еще что ты скажешь?
– Знаешь, что я подумал, – нам нужно съезжать отсюда.
– Почему? – удивилась Земфира. – Мы ведь только что устроились.
– Нас могут вычислить. Заявится участковый, станет интересоваться, кто здесь проживает… И что мы ему предъявим? Паспорта, по которым нас разыскивают? Я тут сходил в одно место… В общем, нужно сфотографироваться, и нам сделают новые паспорта, – не стал вдаваться в подробности Воропаев. – А потом мы с тобой уедем.
– И куда?
– Надо подумать.
– А ты так и будешь таскать с собой чемодан денег, которые украл у бандитов? Вот остановит тебя милиция, начнет проверять, и что ты им тогда скажешь?
– Я их не украл, а заработал!
Неожиданно в дверь продолжительно позвонили.
– Интересно, кто бы это мог быть?
Земфира лишь пожала плечами. Тимофей осторожно приблизился к двери и посмотрел в глазок. Прямо на него, искаженная окуляром, смотрела круглая физиономия. Судя по тому как по-свойски гость оперся о дверь, стало понятно, что просто так уходить он не собирается.
Так оно и произошло: второй звонок не заставил себя долго ждать, теперь он был еще более продолжительным, а в следующую секунду, явно теряя терпение, в дверь дважды ударили, и пьяный голос произнес:
– Мирон, ты чего, уснул что ли?
Оставаться за закрытыми дверьми было глупо. Сбросив цепочку, Тимофей широко распахнул дверь. Его встретила изрядно помятая и поцарапанная физиономия.
– Ты кто? – удивленно воззрился на него гость.
Вопрос слегка обескуражил:
– Это я должен спросить у тебя. Все-таки ты ко мне стучишь, а не наоборот.
– Мирон мне нужен…
– Здесь нет никакого Мирона. Здесь я живу.
– А Мирон где живет?
– Я не знаю.
– Что-то я тебя не понимаю, братан. Здесь Мирон жил… Мы с ним не одну бадью водки выжрали.
Вопрос следовало решать как-то кардинально.
– Когда ты его видел в последний раз?
Глаза гостя чуток прищурились, выдавая нешуточный мыслительный процесс. Гением мысли его, конечно, не назовешь, но если парня еще малость поднапрячь, то он может вспомнить даже таблицу умножения.
– Ну-у, как тебе сказать… На прошлой неделе я к бабе своей уезжал, – легко поделился воспоминаниями гость. По тому, как блеснули его глаза, было понятно, что встреча была приятной. – Пробыл у нее дней пять. Точно! Две недели назад мы с ним встречались. Сначала флакон у него дома раздавили, – кивнул он в глубину комнаты, – а потом решили догнаться, ну и еще взяли пузырь за углом… Там у автобусной остановки, здесь же на лавке и приговорили. А вот когда последние пол-литра догоняли, так нас баба какая-то шуганула. Сказала, что ментов на нас натравит, вот мы и ушли. Так где Мирон-то?
– Нет его, говорю; как ты уехал, так он сразу и помер!
Рот парня перекосило:
– Помер… Ну и дела! Кто бы мог подумать. Он же мог больше меня выпить и всегда был как стеклышко. Что же на него такое нашло?
– Теперь-то уже не спросишь, – философски заметил Тимофей.
– Не спросишь, – легко согласился гость. – А ведь как хотелось поговорить.… Теперь даже душу отвести не с кем.
– Точно, душевных людей мало.
– А может, мы с тобой?
– Чего со мной? – не понял Тимофей.
– Махнем! – Парень приподнял пластиковый пакет, в котором отчетливо просматривались контуры пол-литровой бутылки.
– С удовольствием бы, братан, но не могу я сейчас. Бабу на койке оставил. Вот мы сейчас с тобой здесь перетираем, а она меня там растопыренная ждет. Вся соком изошла.
Гость понимающе закивал:
– Это святое! Пойду… Загляну еще как-нибудь. Ну, ты ей впарь там по самые помидоры, скажешь, что это подарок от Егора. – Уже спускаясь по лестнице, он забормотал: – Это надо же… Помер!.. Так ты впаришь за меня?
– Договорились, – сказал Тимофей, закрывая дверь.
В коридоре с нахмуренным лицом стояла Земфира.
– И кто же там лежит растопыренный?
– Ну, началось, – тяжело вздохнул Воропаев. – Ведь надо же мне было как-то спровадить этого дурня. Теперь ты убедилась, что здесь нам не дадут житья? Каков хозяин квартиры, таковы и его дружки. Завтра пойдем делать документы. А дальше – как судьба распорядится.
Глава 15
НАЧНЕМ С ВАС, МИЛОЧКА