Плачет рея по пирату
Шрифт:
– Ну и как, присмотрелись? – хмыкнул Олег.
– Присмотрелся, – удовлетворенно кивнул резидент.
– И что скажете?
Негр добродушно улыбался. Невзоров разглядывал его с нескрываемым любопытством. Нелепо было предполагать, что на встречу явится эдакий русоволосый блондин с голубыми глазами, но вот только он никак не мог предположить, что контактер будет выглядеть столь типично: обыкновенный африканец, ничем не отличающийся от остальных чернокожих жителей Найроби, даже улыбался он как-то по-кенийски. Весьма походил на представителя койсанского племени, которых немало в
– У вас хорошая выдержка, – одобрительно кивнул резидент. – Мне сообщили, что придется иметь дело с настоящим профессионалом. Вот я и решил понаблюдать за вашей реакцией.
– Надеюсь, что вы не разочарованы?
– Нисколько. Давайте немного пройдемте по парку, – неожиданно перешел он на русский язык. – Здесь так чудесно пахнет. В Найроби этот парк – мое любимое место.
– Вы хорошо говорите по-русски, – заметил Невзоров, поднимаясь.
– Особенно для негра, который родился в России, – сдержанно заметил новый знакомый.
По обе стороны от асфальтированной дорожки произрастали какие-то высокие кусты с большими желтыми цветами. Они так ароматно благоухали, что невольно хотелось чихнуть, и Невзоров уже дважды сдерживался.
– Вот как… И где же именно?
– Не буду уточнять, где именно, только скажу, что родился в средней полосе России. Мой отец был родом из Эфиопии, а мать – русская. Так что по паспорту я остался русским. Не правда ли, очень занятно для человека с черной кожей, – усмехнулся новый знакомый.
– Пожалуй, что так, – сдержанно согласился Олег. – Можно один вопрос?
– Задавайте, будем считать это неофициальной частью нашего контакта.
– Как вы попали в разведку?
Новый знакомый понимающе кивнул:
– Разведка – очень многоплановый предмет, кого там только не встретишь! Есть экстрасенсы, различного рода телепаты, имеются математики и лирики. Что удивительно, для всех там находится место и каждый выполняет свою часть работы. Так что нет ничего удивительного в том, что работа нашлась и для человека с черной кожей, но с русскими мозгами.
– Пожалуй, вы правы. В какой-то степени это даже плюс.
– Ха-ха! Особенно для Африки.
Новый знакомый оказался остроумным человеком.
– Я окончил университет, исторический факультет. Хотел заниматься историей Африки и ее проблемами. Что тут поделаешь – видно, сказались гены, как-то потянуло. А потом, когда я уже учился на последнем курсе, ко мне подошел человек, назвался сотрудником ФСБ и сказал, что органы безопасности уже давно присматриваются ко мне и что на меня имеются определенные виды. Обещал интересную работу, заманчивые перспективы, после содержательного разговора оставил свой номер телефона.
– И вы так сразу согласились?
– Ну почему же сразу? – Резидент выглядел почти обиженным. – Я почти месяц размышлял. Согласитесь, это не так уж и мало!
– Согласен с вами.
– Я ведь и в самом деле рассчитывал серьезно заниматься наукой. Было место в аспирантуре, намечались определенные научные перспективы. К тому времени я уже знал три языка, так что мне пришлось от многого отказаться, когда я согласился на службу в ФСБ.
– Да, пожалуй.
– Я же прекрасно знал, на что иду. За десять лет службы поменял четыре африканские страны, и очень хочется верить, что нигде не наследил. И знаете почему?
– Почему? – Разговор увлекал.
– Работа в Африке имеет особенную специфику. Здесь не существует такой практики, как обмен шпионами, так что контрразведка с легкостью может перешагнуть через все международные нормы, чтобы отправить меня на тот свет. Поэтому я очень остерегаюсь делать неверные шаги. Это не теплое место, это Африка! По-другому – раскаленная сковорода. Так что поджарить на ней могут очень крепко… В буквальном смысле этого слова.
За разговором незаметно прошли в самый конец парка, где росли баобабы. Расположились за небольшим столиком, под огромным деревом с широкими листьями. Кроме преимущества в виде тени от густой кроны, здесь было еще одно – безлюдье. Большинство гуляющих предпочитали центральную аллею с ее многочисленными беседками.
– Вам здесь не тяжело? Все-таки Россия далеко.
– Как-то привык, – пожал новый знакомый плечами. – А потом меня принимают здесь за своего. Стараюсь их не разочаровывать.
– Но у вас цвет кожи белее, чем у здешних. Это вам не мешает?
– Скорее всего, наоборот, где-то даже помогает. Белые люди сейчас по-прежнему в почете, так что срабатывает. Как мне вас называть? Джон или еще как-нибудь?
Невзоров улыбнулся:
– Для вас я – Джон Эйрос.
– Вот и славно.
– А мне как к вам обращаться?
– Зовите Иваном.
– Вам очень подходит это имя, – улыбнулся Олег.
– Я это знаю, – без тени смущения отозвался резидент. – Так что вас интересует?
– Нам известно, что сомалийские пираты очень тесно сотрудничают с исламистами. По существу, Сомали становится базой для террористов разного рода. Там они проходят подготовку, оттуда разъезжаются по всему миру: в Америку, в Европу.… Немало их и в Чечне. Один такой отряд, состоявший практически из представителей клана Дарод, воевал с федеральными войсками у села Ведено. Деньги, которые они получают за заложников, также переправляются на Северный Кавказ. На них покупается оружие, устраиваются террористические операции. По нашим оперативным данным, в Аденском заливе в ближайшее время планируется нечто очень крупное. Есть информация, что на одном из кораблей переправляются ракетные комплексы. На другом предположительно – стрелковое оружие. Рисковать мы не можем, в этом регионе наши существенные интересы. Через Суэцкий канал переправляются сотни наших военных и торговых судов. Так что нам нужно предотвратить намечающуюся акцию. Вы что-нибудь знаете об этом?
– К сожалению, я не вхожу в руководство организации, но кое-что мне известно. Действительно могу подтвердить, что сейчас в Аденском заливе находятся два корабля. На одном находятся ракетные комплексы, а на другом – во всяком случае по моим данным – пулеметы, гранатометы и автоматы.
– Можете узнать координаты кораблей? И куда они транспортируют это оружие.
– Задача не из простых.
– Попытайтесь выяснить.
– Как срочно вам это нужно?
– Чем скорее, тем лучше.