Плачущие тени
Шрифт:
Платон понуро покачал головой и поднялся из-за стола.
— Я буду у себя в комнате, — пробурчал он и вышел из кухни.
— И что с ним делать? Ума не приложу… — сникла Наталья Петровна. — Я думала, он уже взрослый и спокойно воспримет твое появление. А получается, мы его раздражаем.
— Ему нужно время, чтобы привыкнуть. Я не вижу здесь никакой проблемы, — бодро продолжая резать мясо, отозвался Саша. — Завтра мы проведем день втроем, возможно, мне удастся найти к нему подход.
— Я тоже буду стараться. Только мне не нравится, что его раздражает
— Ната! Не дави на него! Ты же, как наседка, вокруг вертишься! Дай ему вдохнуть свободной грудью! Удерживай, отпуская. Знаешь такое выражение?
— А если…я отпущу его, и он не вернется? — бледнея от своей догадки, спросила она.
— Что значит, не вернется? — весь перемазанный в маринаде и мясе, озадаченно повернулся к ней Саша.
— Если он не захочет поступать на юридический? Или, еще хуже, к отцу уедет? Как я тогда жить буду?
— Тогда, милая моя, — раскрывая ей свои широкие объятия, заулыбался Саша, — мы с тобой заведем собаку и будем много путешествовать.
— Собаку? — прижимаясь к его широкой груди, жалобно переспросила Наталья Петровна.
— Ну, да. Собаку. Ты не любишь собак?
— Люблю, конечно. Но…собака не заменит мне сына!
— Конечно, не заменит! Но нам куда-то надо будет девать твою идею опекать ближнего! — стараясь не перемазать ее грязными руками, во всю хохотал Саша.
Когда он ушел, была глубокая ночь. Наталья Петровна с наслаждением приняла душ, переоделась для сна и улеглась в свою постель. Она уже думала немного почитать что-нибудь из прозы и включила ночник, когда на пороге комнаты прорисовался силуэт Платона.
— Сынок! Ты что затаился? — приподнявшись на локте, сняла очки и отодвинула электронную книгу в сторону Наталья Петровна.
— Я его терпеть не могу. — Плотно сжав губы, произнес Платон.
— Кого? — испуганно села на постели она. — А ну-ка, иди сюда, сядь рядом.
— Твоего Александра Константиновича! — присев на край разложенного дивана, пояснил сын.
— Это почему еще? — захлопала глазами мать.
— Потому что он невыносим! Ведет себя, как будто он здесь самый главный! Как он вообще мог тебе понравиться? У вас на юридическом факультете нормальных мужчин нет? Все такие раздутые и самодовольные?
— Но… как же это, Платоша? Никакой Саша не раздутый… он просто к тебе подход найти пытается, только и всего. А ты, как баран, уперся и не хочешь идти на контакт.
— Да какой может быть контакт, если он, кроме как поучать, не знает ничего? И баллы он доберет, и мясо жарить меня научит! Может, прежде чем к нам в семью лезть, надо было мое мнение спросить?
— Платон, так нельзя! Ты придираешься по пустякам! Пойми, мы с Сашей проводим много времени вместе, и естественно, что он хочет узнать тебя лучше. Ему приятно, что у вас много общего! Как старший по званию, Саша пытается показать тебе все положительные стороны будущей профессии. Разве это плохо?
— Терпеть нравоучения от тебя, мама, это одно. Но принимать их от совершенно постороннего человека, это ужасно!
— Это не нравоучения, Платон! Это твоя будущая реальность!
— Да я лучше утоплюсь, чем жить в такой реальности!
— Ты хоть понимаешь, что сейчас говоришь? Я ради тебя столько сил потратила! Поступление почти у нас в кармане! Надо просто безупречно сдать ЕГЭ! И все, ты студент!
— А что, если я не хочу быть у тебя студентом?!
— Как…не хочешь? — осеклась на полуслове и судорожно сглотнула Наталья Петровна. — Да разве есть хоть один человек, который не хочет учиться на юридическом факультете?
— На факультете, может быть. Но у своей мамы — ни за что на свете, — будто нарочно, холодно отозвался Платон и поднялся. — Спокойной ночи.
— Это ты так хочешь мне отомстить за появление Саши? — оторопело проговорила Наталья Петровна. — Из-за этого весь сыр-бор?
— Нет. Просто я строителем быть хочу, — уже возле двери произнес сын и вышел в коридор.
— Никакого строительства! — истерично выкрикнула ему вслед Наталья Петровна. — И Саша будет в нашей жизни! Тебе придется с этим смириться! Так же, как и с юридическим будущим!
Ответом ей был громкий хлопок двери. Платон постепенно уходил из-под ее влияния.
Станица Мелиховская приятно радовала глаз. После городской суеты залитые солнцем песочный пляж, живописная лодка на берегу и только начинающие зеленеть деревья казались земным раем. Наталья Петровна впервые за долгое время облачилась в джинсы и спортивную куртку, и ей это очень нравилось. База отдыха вдохновила даже Платона. Он перестал хмуриться и увлекся рыбной ловлей.
Саша познакомил Наталью Петровну со своими друзьями — двумя грузными сотрудниками прокуратуры со своими вторыми объемными половинками и детьми. Это были приятные люди, привыкшие чтить закон и радующиеся шансу отдохнуть от службы на природе. Наталья Петровна и Платон идеально вписались в общую атмосферу. Пока жарили шашлык, много смеялись, вспоминая студенческое прошлое, юридический факультет и своих преподавателей. Чуть позже, за столом, обсуждали работу. Первое время Наталья Петровна с тревогой посматривала на сына, но вскоре ее сомнения рассеялись. Платон улыбался и даже вставил пару фраз в общую беседу. «Возможно, — размышляла она, нарезая овощи для стола, — Платон вчера сказал это просто из ревности к Саше. Ему сейчас хорошо, и он, скорее всего, через некоторое время успокоится».
После шумного застолья все отправились на пляж. Мужчины пытались ловить рыбу, дети бегали вокруг лодки, играли в догонялки. Наталья Петровна сидела на берегу и старалась ни о чем не думать. Солнышко нагрело ее черную спортивную крутку, лицо и руки. Протягивая ладони к солнечному свету, она тихо наслаждалась этой маленькой радостью. Вскоре позади нее устроился Саша. Чувство приятного покоя он тут же рассеял свежим анекдотом и смехом. Наталья Петровна поглядела на него с укором, но не удержалась и тоже рассмеялась.