Пламенеющий Ангел
Шрифт:
Удовлетворенная, она вернулась в кухню, налила сидр и достала печенье. Раздав еду детям, она решила еще раз проверить в спальнях, чтобы убедиться: Беннетт там нет. Ее действительно не было. Нест вернулась в кухню, размышляя. Только одно имеет смысл сделать. Обратиться в полицию. Хотя это совсем неприятно.
Она пила сидр и жевала печенье вместе с малышами, когда из глубин дома донесся лязг металла. Звук был одиночный, потом все стихло.
Она посидела минутку, не двигаясь, потом поднялась с места, вышла из кухни и сделала несколько шагов по коридору. Остановилась и прислушалась.
—
Спустя мгновение в доме погас свет.
Джон Росс видит сон о будущем. День пасмурный, серый, света почти совсем нет. Сейчас утро, но солнце едва пробивается сквозь туман. Со всех сторон его окружают стены полуразрушенных зданий, отчего он ощущает себя крысой, попавшей в лабиринт. Он быстро бежит по улицам, бросаясь от одной двери к другой, обшаривая темные углы. За ним снова гонятся, и он чувствует: преследователи близко.
Он находится в деревне. Скрывался там несколько дней, усталый, измученный, лишенный магии. Его черный посох, украшенный рунами, с ним, но магия сейчас замерла в нем. Выплеск магии в прошлом оставил Джона без помощи магии в настоящее время. Прошло уже больше недели с тех пор, как магия в последний раз подчинялась его командам, — и это самое большое время, какое он проводил без нее. Он не знает, почему так произошло, и сейчас ему приходится постоянно скрываться. В мире будущего, которое он не сумел предотвратить, неделя без защиты и без оружия кажется длиною в жизнь.
Впереди он видит силуэты деревьев, окруженных густым туманом. Если ему удастся добежать дотуда, у него появится шанс. Кто-то из деревенских предал его, так бывает всегда. Они зависят от него, но не доверяют ему. Его магия могущественна, но еще и страшна. Рано или поздно кто-нибудь всегда решает, что он опаснее, нежели прежде-люди или демоны, с которыми он сражается. Они попадаются на удочку заблуждения, будто, предав его, они тем самым улучшат свое положение и даже спасут свою шкуру. Такой подход, в конечном счете, и положил конец человеческой цивилизации. Он давно уже это понял, но до сих пор не может привыкнуть. Даже убегая от преследователей, он так и пылает гневом и отвращением к продажным тварям, пытающимся выторговать себе спасение за счет другого.
Звук погони уже слышен вдали, и он ускоряет шаг, стремясь скрыться среди деревьев. Убежав из деревни и затерявшись в лесу, он сумеет не попасть к ним в руки. Он физически силен, закален годами жизни под игом Пустоты. Хромота больше не беспокоит его, как это было в старом мире, где правило Слово. Он знает, как убегать и как прятаться, как нападать и защищаться, так что его нелегко будет взять. Он помнит, как немного ему удавалось в старом мире. Тогда он тоже был Рыцарем Слова, но в старом мире еще оставалась надежда. Его охватывает горечь: если бы он действовал тогда более успешно, сейчас не пришлось бы бороться за выживание.
Тени пожирателей собираются в тени деревьев и тают в темноте. Они всегда с ним, надеются, что однажды сумеют добраться до него, как до других. Куда бы Джон ни отправился, они всюду тащатся за ним. Пришлось к этому привыкнуть. Он — настоящий магнит для всякого рода хищников, а пожиратели — первые в списке. Иногда они почти добираются до него, но им не
За его спиной со стороны деревни слышатся стоны. Демоны и прежде-люди собирают урожай смерти, обращая деревню в пепел. Это было неизбежно. Все сообщества людей, неважно, укрепленный ли это город или незащищенная деревня, должны быть уничтожены. Истребление человечества — цель, к которой стремятся служители Пустоты. Однажды эта цель будет достигнута, и день этот уже не за горами, пусть даже некоторые, включая Джона, пытаются помешать им. Она будет достигнута потому, что в прошлом все шансы спасти мир были утрачены, и Слово затерялось во времени.
То слева, то справа происходит какое-то движение, и он понимает, что охотники уже окружают его, двигаясь быстрее, чем он ожидал. Он замедляет бег и прислушивается, пытаясь понять, что делать. Но времени на раздумья не остается, и, спустя минуту, он снова припускает бежать, потеряв надежду оторваться от преследователей. Ему это и не удается. Они настигают его минутой позже, вначале их всего двое, они дико орут, что обнаружили его, потом подтягиваются остальные — и вот уже лес кишмя кишит ими. Но Джон продолжает бежать, петляя вдоль лощины и по холмам, отшвырнув от себя несколько самых дерзких, решившихся напасть в одиночку. Он пытается призвать на помощь магию, надеясь на ее возвращение сейчас, когда он так остро в ней нуждается. Но магия не реагирует.
Его схватили на поляне, где было достаточно места, чтобы собрались все. Он неистово борется, собрав все силы, все боевые навыки, но нападающие превосходят его численностью. Его бросают, пригвоздив к земле множеством рук. Зловоние прежде-людей бьет в ноздри. Их глаза горят лихорадкой ожидания. Пожиратели ползают по нему, радуясь его беспомощности, начинают прикасаться к нему, смакуя эмоции, рождаемые на свет.
Среди толпы появляется демон, он вырывает черный посох из рук Джона. Прежде никто не мог сделать такое, и все из-за магии: тогда она защищала его, а теперь ушла. Демон изучает посох. Его уродливое лицо покрыто черной щетиной и изрыто странными ямами, где кожа натянута прямо на кости. Он пытается разломить посох на половины, пользуясь своей нечеловеческой силой, но посох сопротивляется. Разочарованный, демон швыряет посох наземь и прыгает на нем — снова безрезультатно. Наконец, демон обрушивает на него свою магию, отчего пара стоящих неподалеку прежде-людей разлетается на куски, и посох начинает тлеть и дымиться, лежа на земле.
Потом Джона уволакивают с поляны — дюжина рук вцепилась и тащит в сторону деревни. Демон следует за ними, в руках у него обломки посоха. Джон слышит стоны и крики раненых и умирающих людей, предоставивших ему убежище, а потом предавших — виновных и невинных одновременно. Многие погибнут сегодня до заката дня, и на сей раз он тоже будет в их числе. Мысль о смерти не пугает Джона: он жил с этой мыслью постоянно и успел с ней свыкнуться. Боли он тоже не страшится. Вся его кожа саднит от ран, кровь заливает руки и ноги, но он даже этого не чувствует. Боль засела глубоко в сердце.