Пламенное сердце
Шрифт:
Она продолжала целовать меня с той же яростью, так сильно, что оцарапалась губами о мои зубы. Всего несколько капель, но как только я ощутил на своем языке сладкий, металлический вкус ее крови, меня накрыл ослепляющий экстаз. Она отстранилась с тихим вздохом, и глядя на нее в переменчивом свете, я мог видеть, как ее лицо исказилось в не меньшем удовольствии, когда едва заметная доза моройских эндорфинов проникла в ее кровь. Губы ее приоткрылись, а глаза расширились от желания. Без малейшего сомнения я знал, что если притяну ее шею к своим клыкам, она позволит мне погрузить их в нее. Если бы я захотел, то мог этой ночью получить ее кровь и обладать ее телом. И я хотел этого.
Она колебалась надо мной в течение нескольких напряженных секунд, и в каждом из нас велись напряженные баталии. В тот момент искушение прошло, и мы внезапно посмотрели друг на друга, как будто ничего не случилось с яростью, разрушившей память о ее крови. И у меня было море желаний, и все были связаны с ней. Ее страсть была взаимной, поскольку она пробормотала мое имя и прижалась ко мне так крепко, что её ногти впились в мою кожу, как будто она боялась, что может потерять меня, если отпустит.
Позже она упала сбоку от меня, все еще прижимаясь ко мне, пока ее прерывистое дыхание приходило в норму. Я обнял ее за плечи, сердце мое неистово стучало в груди от случившегося. Я больше не злился. Скорее, был напуган тем, как близка она была к смерти. Но она жива. Я повторял это про себя снова и снова, крепче сжимая вокруг нее свои руки. Она цела и невредима. И не собиралась никуда уходить.
Если честно, я признавал, что понимаю причину, по которой она держала меня в неведении. Мне не нравилось это, но я понимал. И если бы мы поменялись ролями, я сделал бы то же самое, чтобы защитить ее. Также мне было сложно судить это потому, что я сам скрывал некоторые секреты после того, как стал принимать стабилизаторы настроения.
Последний важной частью во всем этом было то, что их риск окупился. Я не мог отрицать результаты. Кровь Олив работала. Так или иначе, через нашу неуклюжесть и догадки, мы фактически создали волшебную вакцину против стригоев. Если бы только был способ снова повторить ее.
– Ты знаешь, – я размышлял, обдумывал рассказ, – Ангелина и Нейл действительно поставить все на поток сегодня вечером. Я никогда не буду смеяться над ними снова.
– Никогда? – передразнила Сидни.
– Ну, может быть, не так много.
– Эдди тоже «поставил все на поток», – напомнила она мне.
– Да, я знаю, но это нормально для него. – Я вспомнил сказанные ею ранее слова. – Подожди. Ты сказала, Джилл поцеловала его?
– Ага. Это было на самом деле очень романтично, в некоторой степени это выглядело как «почему-ты-просто-рискуешь-собой-ты-дурак». – Она сделала паузу. – На самом деле, это было на подобие того, что только что произошло с тобой и мной.
– Лучше бы этого не происходило, – проворчал я.
– Хорошо. Давай скажем просто: мотивы были те же самые, – поправилась она.
Я вздохнул, делая мысленную пометку поговорить с Джилл завтра.
– Видя всех живыми, я могу признать, что большое дело
– И завтра ночью мы увидимся с Маркусом и передадим другое большое дело, – сказала она. – Может быть, это все достаточно безумно, чтобы сработать.
– Это всегда так, – ответил я, поглаживая пальцами ее влажное от пота плечо. Когда я двинулся к ее шее, пальцы мои коснулись тонкой металлической цепочки, и я обнаружил, что она сняла не все. На ней все еще был деревянный крестик из ипомеи, который я сделал для нее, и внезапно это показалось мне еще более сексуальным, чем если бы она была полностью обнаженной.
– План побега номер сорок пять, - сказал я. – Присоединиться к нудистским колониям на Фиджи.
– Есть ли такое на Фиджи?
– Ну, они должны быть там, где тепло, не так ли?
Паники, нахлынувшей на меня от возможности потерять ее, было почти достаточно, чтобы вновь побудить меня к сексу. Но мы проговорили всю ночь, и по мере этого наши мысли и чувства стали одним целым. В объятиях друг друга мы испытывали радость и покой, а равновесие, которое мы привнесли в жизнь каждого из нас, позволило мне забыться более глубоким сном, чем тот, который у меня был раньше.
Я не знал, с какими вопросами она столкнется на следующий день. Мисс Тервиллигер оправдывает уход на долгое время, но, конечно, Зою заинтересует, что задержало Сидни на всю ночь. Может быть, Сидни могла бы сказать, что было так поздно, что она осталась на диване Джеки. Как бы там ни было, я мог видеть в решимости Сидни на следующее утро, что она столкнется с этим. Это ее битва, не моя.
Она порыскала среди ингредиентов, оставленных Кэсси, и нашла достаточно, чтобы приготовить нам блинчики. На самом деле у меня не было сиропа, но было малиновое варенье. Мы намазали его на блины, и это было лучшее, что я когда-либо пробовал. И так мы сидели за кухонным столом с нашими блинчиками и кофе, Сидни читала новости на своем телефоне, я листал сборник стихов, и я не сомневался, что я мог бы делать это всю свою оставшуюся жизнь.
– План побега номер семьдесят три, – произнес я, – открыть блинный ресторан в Швеции.
– Почему Швеция?
– Потому что у них там нет блинов.
– На самом деле есть.
– Хорошо, тогда, похоже, у нас уже есть рынок в этом месте.
С двойственными чувствами я оставил ее в Амбервуде, скорее потому, что это означало конец тому очарованию, в котором мы пребывали с прошлой ночи. И хотя нам было чем заняться, я все равно собирался увидеть ее позднее.
– Ты же знаешь, я люблю тебя, – желание поцеловать ее на прощание было настолько сильным, что я чуть не нарушил наши правила.
Она улыбнулась, такая прекрасная и золотистая в позднем утреннем свете.
– Не так сильно, как люблю тебя я.
– О боже. Мои мечты наконец сбылись: мы спорим, кто кого сильнее любит. Так вот. Я начну. Я люблю тебя больше. Теперь ты.
Сидни рассмеялась и открыла дверь:
– Я брала курсы искусства спора. Твоей логике не сравниться с моей. Спокойной ночи.
Я наблюдал, как она уходила, и не двинулся с места, пока она не скрылась внутри здания.
Звук входящего сообщения настиг меня, когда я вошел в свою квартиру. На секунду мне показалось, что это Телефон Любви, но потом я вспомнил, что был идиотом и потерял его. Когда я позвонил в кофейню, в которой это произошло, мне сказали, что в их бюро находок есть несколько телефонов, так что я намеревался зайти туда чуть погодя. Тем временем сообщение пришло на мой обычный телефон, писала Лисса: «Бегом к ноутбуку. Нужно поговорить с глазу на глаз».