Пламя Феникса
Шрифт:
– А что с реликвиями? – спросила она.
– Все три предмета некогда принадлежали Богине Солнца, каждый обладал магическими свойствами. Небесный меч мог разрушить любые оковы, Зеркало Мудрецов – показать правду и очистить душу. Ожерелье впитывало в себя все болезни, тьму, печали. Однако, собранные воедино, они превращались в Ключ Деструкции, способный отворить Врата в мир мертвых.
– Ключ Деструкции как отворяет двери, так и запирает, – добавила Юви. – А сейчас Риок, должно быть, уже в Ремесисе, где находится вход в Глубину. Ремесис – это магический город, и если распахнуть там двери,
– Тогда мы пойдем туда, – заявил Кейто, – и остановим Тайцу.
– Во мне больше нет силы, – ответила Юви, печально глядя на него.
– И во мне тоже, – отозвалась Лали. – Риок забрал ее с помощью ожерелья. Оно впитало мою силу, и теперь он, наверное, может использовать ее.
Рев над головами стал громче – но вот Виктор взмахнул рукой, и над ними начал собираться золотой купол. Силы возвращались к Архитектору. Магия ремесиса никуда не исчезла. Пока.
– Мы будем ждать вас здесь, я не могу бросить Юви. Теперь мы знаем нашего врага в лицо, а значит, у нас есть шанс на победу, – подытожил правитель.
– Разве ты не слышал, брат? Я бесполезна!
– Как бы не так, – отозвался Самсон. – Почему, думаешь, яд до сих пор не подобрался к твоему сердцу, фэн-луни?
Лали сощурилась, не понимая, о чем он.
– Печать Феникса, которую тебе поставили на церемонии. В ней заключен ремесис. Твоя сила при тебе, Лали, осталось только разбудить ее. Я помогу… Я пойду с тобой.
Ксиу хотела остановить его, но он был непреклонен.
– Обещай мне, что вернешься, – взмолилась она.
– Сделаю все, что в моих силах, – ответил Самсон, крепко поцеловав ее.
– Я тоже иду, – поднялся на ноги Роши. – Я не знаю ничего: ни кто я такой, ни жив даже или нет, кроме одного – именно ты, Лали, наполняешь меня жизнью. Юви вернула мне ремесис. Тот кинжал забрал лишь часть моей силы, оставив деструкцию и позволив Риоку еще больше манипулировать мною. Деструкция и ремесис – две стороны одной силы, и нам, тем, кто воскрес, подвластны обе.
– Кейто? – вдруг позвал Виктор.
Демон выступил вперед, приближаясь к Юви и Виктору.
– Спасибо тебе, – проговорил Виктор. – Возможно, мы больше не встретимся в этом мире, поэтому спасибо.
– Ох, Виктор, брось уже эти трепетные прощания, – ответил Кейто, заставив Лали чуть улыбнуться, но ее улыбка померкла, когда она увидела лицо Дженни. Сестра стояла неподвижно, будто окаменела, и не реагировала на них. Время утекало, и пора было двигаться дальше. Лали не хотелось оставлять правителей в таком состоянии, она боялась больше никогда их не увидеть.
Лали знала, что нужно делать. Она, сомневаясь, получится ли, начертила в воздухе квадрат, призывая Тайный Архив. Лали чуть не подпрыгнула от радости, увидев синюю голову дахини.
– Ты пропустишь нас, госпожа? – обратилась к ней Лали. Даже бесстрастная дахини изумленно посмотрела ей за спину, где стояли ее новые союзники – принц Фениксов, Дракон и демон Запределья. Трое мужчин, с судьбами которых ее связали. Она не одна, раз у нее за плечами такая сила.
Истинный Феникс был готов одолеть тьму.
Великий Князь Тайцу не торопился: он так долго пробыл божеством времени, что мог себе это позволить. И всегда любил выждать подходящий момент – разве не в этом сила могучего полководца?
Он спустился к самому источнику магии, который десятилетие назад распечатали Виктор и Юви, и вот-вот добьется желаемого – отныне ничто не будет стоять между ним и его любимой. Однако на сердце, если оно еще у него осталось, было пусто.
Все тайны были открыты, почти все. Его руку прожигали ключи Ремесиса, сопротивляясь деструкции. Просторная пещера, в которой он оказался, наполнялась новыми звуками – сюда стекались стражи города, защищая самое дорогое им. Магию. Стражам приходилось, ощерившись, отступить, уйти с его пути: как-никак ключи были у него.
Тайцу усмехнулся и сдавил артефакты в ладони, впиваясь в них деструкцией, заставляя существ скулить от боли. Жалкие создания. Рано или поздно он бы добился своего, это лишь мелкие камешки под его ногами, они только и могли что вызывать раздражение, но не причинять настоящего вреда. Его уже никто не мог остановить.
Он мечтал вернуться к жизни и обрести полную власть, но при Захвате Ремесиса все поменялось в один миг. На казни магов он увидел прекрасное бесстрастное лицо. Девушка тоже была среди поверженных мартимьян, она принадлежала к семье Журавля, и на ее глазах только что погибли сестра и отец. Ни один мускул ее величественного лица не дрогнул, хотя в сверкающих черных глазах Тайцу видел боль. Ее выдержка внушала восхищение. С тех пор он не мог избавиться от мысли, что должен сделать эту девушку своей. Даже став рабыней, она никому не принадлежала. Рита всегда поступала так, как считала разумным для всех и для себя. И даже их любовь ничего не изменила.
Риок хотел избавиться от оков, которые связывали его с перстнем и с Октавианом, но план провалился из-за упрямства Риты. Если бы она позволила вернуть ее! Он бы сделал это немедленно! Тоска по ней превратила его жизнь – жизнь, которую он так жаждал, – в мучение. Теперь смерть была недоступной и даже желанной. Разрушить миры ради любимой? Ему это было по силам, но, конечно, с помощью других.
Столкнуть главных игроков лбами оказалось не так уж и сложно. И Тайцу всегда был рядом, оставаясь в тени. Он и сам был Тенью, Великой Тенью деструкции, в черной душе которой однажды вспыхнул свет любви. Если бы Тайцу решил создать новую стихию – то это была бы Любовь, самая буйная и свирепая сила, которая способна взбудоражить такое древнее существо, как он. А теперь больше не останется границ. Он разрушит их и объединит миры, и они с Ритой начнут все заново.
Тайцу приблизился к плите, на которой некогда покоились ключи, и разложил их по каменной поверхности. Потом занес над ними другой ключ – саму деструкцию. Сверкнуло зеркальное лезвие стиги, засияли яшмовые камни в рукоятке, послышались крики сотен тысяч несчастных, заточенных внутри теневого меча – для великих деяний требовались жертвы, кровь, мучения.
Раздался страшный треск, когда Тайцу опустил меч и разрубил плиту надвое, уничтожая ключи Тейр, распахивая двери в Запределье. Теперь остается лишь ждать, пока воды Глубины не захлестнут мир живых, а когда все уравняется, он найдет ту, которая дороже ему всего на свете.