Пламя и сталь
Шрифт:
Несмотря на нелепый вид, полтора десятка особей могли оказать существенное сопротивление даже полусотне флорианцев, не говоря уж о роте саргонцев.
— Вам нужны флорианцы? — Хишану было трудно смотреть в глаза матке, потому как он не мог понять, какие глаза являются основными, и взгляд постоянно перебегал с одного на другой. — Я знаю, где они находятся.
— Я теперь тоже. — В подземелье снова послышалась серия коротких вздохов. — Можете пойти с нами и достать нужный вам прибор.
К этому моменту флорианцев уже загнали в одну из комнат бункера и, даже не собираясь
Хишан вскрыл перекрытия так, что плита упала лишь одним концом, образуя своего рода пандус для боевых особей, и, не дожидаясь, пока муравьи начнут карабкаться вверх, метнул в дыру плазменный шар максимально возможного для себя размера.
Взрыв частично разметал, частично ослепил флорианцев, и когда муравьи пошли в атаку, полноценно ответить им смогли лишь считаные единицы.
С самого рождения каждая боевая особь уже обладала всем комплексом знаний и умений опытного воина шаран. Полуметровые жвала муравьев, страшные в ближнем бою, перекусывали тела пополам, а закрепленные на боках пулеметы рвали флорианцев в клочья.
Командир десантниц, как самая опытная, отстреливалась до последнего, но и ее постигла та же участь. Один из муравьев замер на мгновение, получая новый приказ от матки, и, отойдя на несколько метров, одной длинной очередью превратил ее тело в кровавый фарш.
— Блокирующего поля нет! — Рада схватилась за медальон, собираясь активировать портал, как на ее плечо легла рука Хишана.
— Подожди. — Он забросил «Конвар» за спину и шагнул к матке. — Я благодарю тебя за помощь. — Он поклонился. — Могу ли я еще что-то для тебя сделать?
— Заберите та-глах. — Незнакомое слово гулко отдалось в коридоре коротким эхом. — Не хочу, чтобы память о нас пропала без следа или досталась Флоре.
— А…
— Бери, идиот! — прошипела Рада прямо в ухо и для закрепления тезиса крепко приложила Хишана локтем по боку.
— Вся память нашей цивилизации, причины Исхода и все, что было потом. — На пол перед Хишаном выкатилась черная шайба размером с ладонь. — А я пойду наверх. Как вы, люди, говорите, умирать надо с музыкой?
Глава 18
И пусть мы проиграли войну, но мы выиграли Время. Бросив себя на костер цивилизации, мы сделали из людей могильщиков шан-рок. Они встретят не аморфное сообщество, но готовые к бою, отмобилизованные армии, способные перемолоть орды шан-рок в пыль и развеять в пространстве без следа.
Очистительное пламя войны выжгло слабое и закалило сильное в человеческой расе.
Надеюсь, результат нашего решения окупит все потери прошедшей между нами и людьми войны, и они будут помнить о нас не как о захватчиках и агрессорах, но как об учителях, преподавших важный и бесценный урок ценой собственной жизни.
Музыку Хишан с Радой наблюдали уже со скрытого маскировочными полями корабля-разведчика.
Потеряв практически всех дронов, рота саргонцев спешно эвакуировалась из бункера, а стоило десантным капсулам оторваться от планеты, как поверхность вспучилась мощным взрывом. Видимо, муравьи все же привели в действие устройство самоликвидации.
К удивлению Хишана, ему даже не пришлось проводить долгие часы, составляя отчеты о проведенной операции. Зато его спутницу ждали совсем не праздные разговоры о том, как, что и зачем происходило в подземелье. Несмотря на устройства записи, зафиксировавшие каждый шорох в радиусе двадцати метров, Нарга Сено интересовала прежде всего реакция Хишана, его эмоции и прочее, что не могло быть зафиксировано техникой.
— Последний раз, слышишь? Последний раз ты меня уговорил на подобную авантюру. — Несмотря на внешнее спокойствие, Рада была зла как тысяча шарконов. — Я уж не говорю о том, что мы могли несколько раз сдохнуть, но выглядеть перед ним такой дурой…
Не отвечая, Нарг встал и медленно прошелся вдоль каюты, массируя шею.
— Он так тебе понравился?
— А уж это точно не твое дело! — Губы девушки плотно сжались, словно не давая вырваться наружу очередной дерзости.
— Давай, давай, выкладывай. — Стоя спиной к Раде, он через огромный панорамный иллюминатор смотрел, как в бархатной черноте космоса сверкают звезды.
— Понимаешь, для него было нормой, что он, если нужно, должен погибнуть, спасая меня. И не по приказу, а только потому, что он так решил. Вот решил, что это правильно, и все! Значит, делать он будет только так, как правильно, и никак иначе. Альфа-воин, понимаешь? И значит, все остальные — его стая. Даже после того, как я сдвинула бронедверь плетением двенадцатого уровня, Хишан не перестал так считать.
— Ну, резонно. — Нарг пожал плечами. — Сам-то выплескивал порой и до четырнадцатого.
— И все равно на стандартной атаке не поднялся выше десятого, — сердито возразила девушка. — Змей, которых он создал, можно не считать, потому что они выплескивались почти на посмертном выхлопе.
— А ты много знаешь хаторан, способных на такое?
— Человек сто знаю. — Рада удивленно посмотрела на магистра.
— Ну так открою тебе страшный секрет. Сто человек — это очень мало. Даже на несколько миллиардов населения. — Кон Сено усмехнулся. — Мы слишком погрязли в спокойствии. Новую войну нам не выдержать, что бы ты по этому поводу ни думала. И вот такие, как Хишан, — наша надежда. Надежда, что он взорвет наше общество изнутри раньше, чем его уничтожат снаружи. Потому что первое будет хоть и болезненным, но терпимым, а вот второе — просто смертельно.
— И теперь ты будешь его пихать в разные переделки…
— Временами. — Нарг улыбнулся. — А между, как ты говоришь, переделками, будем учить всему, что может и не может пригодиться.
Пребывающего в шоковом состоянии Серга эвакуировали четыре оставшихся в строю робота его взвода. Сразу попав в цепкие руки корабельных медиков, он пребывал в спасительном беспамятстве, пока доктор пытался понять, как вообще можно было выжить после таких повреждений имплантированного нейрошунта. Специалист по имплантам как раз прогонял контрольный тест, когда в лазарет зашел командир батальона Этон Тасо.