Пламя подлинного чародейства
Шрифт:
Они брали свое числом и накрывали верхушку стены, уже местами похожую на спинку дикобраза из-за застрявших там стрел и копий, целым ливнем снарядов, надеясь зацепить высовывающихся из-за зубцов для удара защитников. Иногда получалось, несколько мертвых людей уже лежали, раскинув руки в стороны, словно сломанные манекены. А ведь большую-то часть наверняка оттаскивали в сторону, чтобы не мешали остальным. Если бы оборотни, составлявшие процентов семьдесят штурмующих, имели на вооружении, хоть что-нибудь, кроме когтей и зубов, обороняющимся уже пришел бы каюк, но, к счастью, изменившиеся под влиянием проклятия люди оказались для столь сложной деятельности недостаточно сообразительны. Обычным оружием пользовались лишь поднятые некромантами мертвецы, да и то не особо удачно. Нет, они, конечно, стреляли, вот только при
Намного большую опасность представляли колдуны и суккубы, выцеливавшие защитников с земли магией, преимущественно ледяной. Впрочем, за это они расплачивались тем, что большинство обитателей монастыря, не занятых выбиванием демонов с насыпей, старались попасть именно в них. Прямо на моих глазах высунувшийся в бойницу монах прицельно швырнул огненный шар в группку из парочки обольстительниц, метающих ввысь ледяные иглы, и чернокнижника, прикрывающего их от стрел каким-то блекло-серым и слегка переливающимся радугой маревом. В результате взрыва волшебник свалился от перенапряжения и был немедленно застрелен каким-то снайпером, а священник получил по морде острой сосулькой, раскровенившей ему щеку до кости, несмотря на возникшее вокруг слуги Отца Времен золотистое сияние магического щита.
— Правее! Правее! — внезапно заголосил инквизитор, отвлекая меня от идущей уже на расстоянии каких-то пятиста метров битвы. Он несся впереди всех и от возбуждения даже подпрыгивал на бегу. Кстати, а угрозу с тыла уже заметили, и большая часть оборотней, без особого толка рычащая на стены, где демоны с пандусов пытались одолеть вестников, постепенно разворачивалась мордами к более доступным, хоть пока и более далеким целям. Интересно, а кто и как ими управляет? Вот бы разрушить эту связь и полюбоваться на то, как монстрики разорвут сначала колдунов и демонов, а потом друг друга. — Туда, где у них лагерь! Нам надо разрушить алтарь Многоликой, чтобы в обитель из столицы смогли открыть портал!
— Да что ж ты молчал, паразит! — высказала мое мнение Сандра, видимо, вспомнившая молодость, когда ходила по океанам вместе с дедушкой своей воспитанницы. — Курс на частокол, макрель сухопутная! Сломаем капище, и паладины тут всех в пыль втопчут!
Надеюсь, воины света все же не будут утруждать себя тем, чтобы перебить еще и несколько сотен беглых каторжников, которым чего-то там обещала инквизиция. Кстати, а слона-то я и не приметил. Вернее, целого мамонта. В стороне от дороги стояло нечто, вероятно, являвшееся лагерем осаждавших. Ну, во всяком случае, вкопанные в землю колья там действительно имелись, вот только забор они не составляли, поскольку было их штук тридцать, не больше. И на каждом сидел человек. Мертвый. Лица казненных этим изуверским способом кривились в гримасах жутких страданий, а свежеобструганная древесина потемнела от впитавшейся в нее крови. А еще над этим лагерем шел снег. Нигде больше он не падал, а вот там был, выдавая место поклонения силам тьмы, в этом мире захапавшим себе еще и холод. Внутри магической метели копошились чьи-то фигурки. И кажется, они там кого-то приносили в жертву вот прямо сейчас.
Шесть сотен человек, полгода сражавшихся с регулярной армией крупнейшего государства округи, спешили к чернокнижникам как воплощение их профессионального кошмара — толпа обывателей, жаждущих устроить самосуд над пойманными колдунами. А сбоку к нам уже неслись оборотни. Много. Очень много. То ли инквизитор наврал о количестве осаждающих, то ли их за время его отсутствия стало больше благодаря полученному откуда-то подкреплению. Среди заключенных, которые находились к ним ближе всего, а потому лучше видели приближающуюся угрозу, началась паника.
— Строй! Строй! — надрывались Сандра и некоторые десятники с особо крепкими нервами. — Щитоносцы в первую линию! Кто видит идиота с длинным копьем в глубине рядов, бейте труса!
На нас налетел порыв ветра, пахнущего одновременно и морозом и тленом разложения. Свет, изливающийся с небес, исчез, а золотой круг на шее инквизитора вспыхнул и прожег ему одежду. И кожу под ней. А следом даже мясо. Когда со священника сорвали его символ веры, тот уже не дышал. Видимо, умер от болевого шока. Или от отката. Не знаю, каким именно образом не имеющие своего дара священники получают помощь свыше, но может, и они страдают тем или иным образом от этого бича магов?
К счастью, несмотря на возникшую суматоху, построение закончилось раньше, чем оборотни успели до нас добраться. Несколько дезертиров, побежавших в разные стороны, все же нашлось. Да уж, естественный отбор в действии. Окружившие нас монстры, скачущие вокруг выставленных в их стороны копий, словно гигантская стая обезьян, догнали и разорвали их в клочья. Самых везучих. Один весьма выдающийся по физическим параметрам быстроногий трус, вполне способный выступать на гоночных соревнованиях даже без машины, погиб куда более страшной смертью. На полном ходу он налетел на высунувшееся из земли лезвие и благодаря набранной инерции покатился дальше. Большая часть тела в одну сторону, а отрезанная нога в другую. Лагерь чернокнижников был вовсе не беззащитен, как казалось на первый взгляд. По его периметру из-под земли вставали трупы. Вооруженные. И было их не меньше сотни. А на своих кольях зашевелились казненные, и почему-то мне очень не понравилось фиолетовое свечение, вдруг окутавшее их тела.
— Как на учениях! Не стоим! Вперед! — подбадривали десятники, назначенные на эту должность Кассандрой или даже стихийно образовавшиеся, но не собирающиеся выступать против клейменой аристократки. — Копья втянуть, подождать, пока твари приблизятся, и колоть их! Колоть! У кого есть дротики, кидай так, чтобы шагах в десяти от строя падали! Их там много, не промахнетесь!
Все-таки некоторое подобие разума люди, превращенные в оборотней, сохранили. Кинься они грудью на острия, то первые бы погибли, но наш строй оказался бы проломлен, и завязалась бы мясорубка, дающая преимущество монстрам. Но поскольку твари по мере возможностей старались проскользнуть мимо оружия, мы получили возможность сражаться не сразу со всеми вместе, а лишь с теми, кто умудрялся все-таки приблизиться к щитам. Жидковатый град метательных копий, бросаемых задними рядами в прямом смысле слова наугад, тоже нет-нет да и собирал своих жертв. Сухие щелчки арбалетов извещали о том, что стрелки, ухитряющиеся найти бреши между головами своих товарищей по оружию, как могут уравнивают шансы, но, увы, их было слишком мало. А пращей в толпе не размахнешься.
— Алхимик! Брешь на северо-востоке! — скомандовала Кассандра.
В нескольких местах монстрам действительно удалось растолкать копья или переломать их, и теперь когти и клыки спорили с короткими мечами, позаимствованными из уничтоженного лагеря легионеров. Возможно даже, что кто-то из бывших хозяев клинков был сражен своим же оружием. И теперь моя девушка пускала в ход свои самые лучшие и самые преданные кадры, чтобы не дать оборотням вгрызться слишком глубоко.
— Сандра! — раздалось за спиной. — То же самое на севере!
— Но… — попыталась заикнуться мутантка.
Выражение ее лица увидеть уже не получилось, поскольку я проталкивался через нервничающих людей к тому месту, где кипел бой.
— Быстро! — скомандовала клейменая аристократка. — Только самоубийца будет покушаться на командующего во время боя, а если нас опрокинут, так и так не жить!
Пятая или четвертая спина, которую надо было обойти, завалилась назад, а за ней обнаружился оборотень с окровавленной пастью. Бич священной воды оторвал ему голову. И еще двум следующим за ним тварям. Резерв опустел на четверть. Практика показала, что вкладывать излишнюю силу в заклинание просто ни к чему. Существ из плоти и крови оно прекрасно уничтожает и на минимальной мощности.