Пламя смерти
Шрифт:
— Ваше Величество, я проверю дары на предмет яда.
В тронном зале воцарилось молчание. Наконец, дверь бокового входа отворилась, и в неё сунулся лейтенант Настон.
— Ваше Величество, вернулся посол. Я не пущу его к вам.
Брови короля удивлённо поднялись.
— Что случилось?
— Этот хиваши притащил сюда целую толпу. Правда, там…
Адельядо выступил вперёд и сказал:
— Настон, здесь я и граф Альфитриан. Как ты думаешь, гроссмейстер и лучший боевой маг Ситгара смогут защитить короля?
— Но их же… — Настон увял
Мимо Настона прошёл Таюн-багатур с большой шкатулкой в руках. По его знаку в Тронный зал начали входить мужчины с музыкальными инструментами. Они быстро расселись вдоль стены — там, где недавно стояли ситгарские придворные, и заиграли хивашскую мелодию. Едва послышалась музыка, как в зал вбежал десяток девушек. Они сбросили с себя покрывала из плотной светлой ткани и остались в традиционной одежде танцовщиц из рыболовных сетей и прозрачных вуалей. Под звуки музыки девушки начали танцевать, извиваясь, словно пустынные змейки.
Король, выпучив глаза, смотрел на танец обнажённых девиц. Адельядо забыл про магию, и синие искры над его ладонью сами собой угасли. Архиепископ Одборгский отвёл взгляд куда-то в сторону, но нет-нет, да и посматривал на танцовщиц. И даже вечно невозмутимый прокуратор Венген изобразил на своём лошадином лице нечто похожее на удивление. А Дилль почувствовал, как у него на голове зашевелились волосы. Он шагнул к послу и свирепым шёпотом спросил:
— Это что?
— Подарок от кагана, — сверкнул белозубой улыбкой Таюн-багатур. — Я же сказал, каган прислал то, что так тебе понравилось в Эрмелеке. И даже вдвое больше. Ведь ты не обидишь царя царей, могучий маг, отказавшись от его подарка?
— Э-э-э, нет конечно, — промямлил Дилль. — Передай ему спасибо и всё такое. Но я думал, он пришлёт мне мешочек кереша.
— Вот ещё! — фыркнул хиваши. — Поверь, маг, эти наложницы куда ценнее мешка пряности. Каган отобрал самых юных и лучших. Они умеют не только танцевать. У них множество достоинств. Ты сможешь убедиться в этом уже сегодня вечером. А музыкантов можешь не брать — на это каган не обидится. Я бы не взял.
Посол подмигнул Диллю и обратился к Юловару:
— Ваше Величество, в этом ларце — кереш. За ужином вы лично можете убедиться, как восхитительна эта приправа. Недаром мы зовём её дитя солнца…
Адельядо тут же принялся нюхать открытый ларец, громко чихнул, поводил руками над его содержимым и вынес вердикт «безопасно». Пока король, архиепископ и прокуратор с любопытством разглядывали невзрачный серый порошок, Дилль подошёл к гроссмейстеру и непочтительно дёрнул его за рукав.
— Ваша премудрость!
— А? — Адельядо повернулся к нему.
— Ваша премудрость, сделайте что-нибудь с этим, — Дилль ткнул пальцем себе за спину, где кружились юные танцовщицы.
— Я уже староват для такого рода развлечений, — усмехнулся Адельядо.
— Да я не про то, — смутился Дилль. — Илонна мне башку отвернёт, когда их увидит. И тогда вы лишитесь очень нужного адепта. Надо от них избавиться.
— И как ты себе это представляешь? Это ведь подарок от кагана. Ты же не хочешь, чтобы едва зародившийся мир между странами нарушился из-за твоего отказа.
— Да. То есть, нет, конечно. Ваша премудрость, придумайте что-нибудь.
— Вообще-то, мастер придумок у нас ты, — гроссмейстер откровенно улыбался, глядя на взъерошенного Дилля.
Дилль понял, что помощи от Адельядо не дождаться. Во всяком случае, не сейчас. Он принялся лихорадочно придумывать очередную историю, которую Таюн-багатур должен передать Джагатаю вместе с извинениями и танцовщицами. Но, как назло, в его обычно изобретательную голову ничего не приходило. Мало того, посол, увидев его задумчивый вид, подошёл и спросил:
— Маг Диллитон, я вижу на твоём челе тень недовольства. Тебе не нравится подарок?
— Нравится. Каган щедр сверх всякой меры, — буркнул Дилль. — Ты понимаешь, Таюн-багатур, у меня скоро свадьба…
— О-о! — хивашский воин вскинул руки. — Ни слова больше! Я всё понял и сейчас же пошлю гонца к кагану об этом известии. Не сомневайся, для того, кто избавил нас от ведьм, царь царей не поскупится на дары.
— Да я не про дары. Я имел в виду, что эти девушки…
— Каган посвятил меня в твою тайну, маг, — посол снизил голос. — Не переживай, вместе с дарами он пришлёт тебе в десять раз больше танцовщиц.
— Теперь мне точно конец, — пробормотал Дилль, глядя в спину отошедшему послу. — Похоже, самое время спросить у короля, нет ли у него какого-нибудь очень срочного поручения, которое выполнить может только боевой маг. И, желательно, куда-нибудь на край света.
Глава 39
Если посмотреть с высоты драконьего полёта на пустыни, что простираются южнее хивашских земель, то можно увидеть в самой их середине город мёртвых. Лис-Эт-Таш. Уже сотни лет жёлтые горячие пески медленно, но неотвратимо поглощали заброшенную столицу царства древних некромагов. Полуразрушенные здания, зияющие чёрными окнами, постепенно утопали в песке и становились обиталищем различных существ — как живых, так и возникших после магических опытов некромагов. Около нескольких колодцев, на дне которых ещё плескалась вода, зеленели остролистые пальмы — остальной город превратился в засыпанное песком и прахом времени кладбище. Лис-Эт-Таш являл собой лишь высохшую мумию былого великолепия.
Тем удивительнее было видеть две человеческие фигуры, идущие по мёртвым улицам. Закутанные с головы до пят в длинные одеяния, они шли, тщательно осматривая местность на предмет хищников и магических ловушек.
— Не хочешь поохотиться на джейранов? — спросила Гилиан. — Мне надоело жрать сусликов. К тому же, их становится всё меньше.
— В предместьях Лис-Эт-Таша, кроме джейранов, есть и куча хищников, — саркастически усмехнулась Силлит. — Забыла, сколько нам пришлось драться в прошлый раз?