Пламя смерти
Шрифт:
— Ну-ка, а с этого места поподробнее, — оживился Харнор.
Дилль рассказал о разговоре с каганом и своей задумке, и мрачное лицо суперинтенданта прояснилось.
— Ты молодчина! — похвалил он. — С заговорённым оружием вопрос мы утрясём. Не думал, что у простого адепта такая торговая хватка. Хочешь пойти в интендантство? Я поговорю с гроссмейстером о твоём переводе.
— Мастер, зачем мне ваше интендантство? Будет достаточно, если Академия выделит мне простой процент от продаж кереша. Скажем, четверть.
— Ты спятил!
— Мастер, я ведь мог и сам заняться этим — достаточно было попросить короля. Ради родной Академии я готов на двадцать процентов.
— Не будь жаднее гномов. Академия никогда не платила адептам таких деньжищ. Но для тебя я готов сделать исключение — пять процентов.
— Мастер, хиваши ведь прислушиваются ко мне. А кто знает, какие трудности возникнут во время переговоров? Пусть будет пятнадцать, я готов и дальше вести нищенский образ жизни.
— Иди в церковники — там сквалыги сидят почище, чем гномские торгаши. Восемь процентов и ни грошом больше.
— Десять, и по рукам.
— Уговорил, я сообщу гроссмейстеру. Ты точно не хочешь перейти в интендантство?
— Мастер, я же боевой маг.
— Страшно подумать, что было бы, будь ты финансистом, — проворчал Харнор.
— Кстати, мастер, а не завалялось ли у вас на складах безразмерного мешка? Мой хиваши отобрали.
— Безобразие! Потерял ценнейший артефакт. За это полагается штраф в размере восьмидесяти золотых.
— Вычтете из моих будущих доходов. Ну, так есть, или нет? А то мой новый посох некуда спрятать.
— Так ходи, — буркнул Харнор. — Зайдёшь на третий склад, скажешь кастеляну, что я велел выдать.
— Спасибо, мастер! — расплылся в улыбке Дилль. — О, наставник, рад вас видеть. И тебя, юный разбойник, тоже.
К ним подошли Шетерн и Шаберт. Лошадиное лицо бывшего преподавателя философии и истории магии вытянулось ещё больше, когда он услышал, что один из адептов рад его видеть.
— В самом деле? — кисло спросил Шетерн. — Или вы с Теовульфом по штрафам соскучились?
— Наставник, — Дилль стал серьёзным, — занятия по вашему предмету — та ещё мука, но именно благодаря знаниям, полученным на ваших уроках, я сумел выжить.
— Вообще-то я теперь преподаю риторику, — заметил Шетерн, — а философию и историю магии ведёт архимаг Нешел из бывшей тилисской Академии. Поверь, адепт, по сравнению с ним, я — сущий агнец.
— О как! — физиономия Дилля тоже вытянулась. — Наставник, быть может, вы найдёте время поднатаскать нас с Тео? За нами числятся кое-какие долги по философии.
Шетерн посмотрел на Дилля, затем на Тео, с удивлением пялившегося на друга, и кивнул.
— Найду. Неужто вы за ум взялись?
— Знаете, наставник, за последнее время я понял одну важную вещь — знания никогда не бывают лишними.
— Похвально, — раздался резкий голос. — Наконец-то я вижу не мальчика, но мужа.
Дилль повернулся в сторону говорившего — им оказался гроссмейстер Адельядо собственной персоной. Позади главы Академии стояли мастера из совета магов, среди которых с улыбкой до ушей находился и Оквальд, который успел оповестить главу Академии о возвращении адептов и Гейрге. Адельядо подошёл к Диллю, осмотрел его с ног до головы, провёл ладонями вдоль его лица и хмыкнул.
— Аура в порядке, на вид вполне живой. Оквальд, ты был прав — это действительно наш младший брат дракона.
— Здравствуйте, ваша премудрость, — поклонился Дилль.
— Здравствуй, адепт!
К величайшему удивлению Дилля, гроссмейстер вдруг обнял его и похлопал по спине.
— Жив, демоны меня раздери! — Адельядо отпрянул и снова осмотрел его. — Глазам не верю. Вампиры утверждали, что ты попал в плен к колдуньям — я уж давно оплакал тебя.
— Гроссмейстеры ведь не плачут, ваша премудрость, — улыбнулся Дилль.
— Само собой, это фигуральное выражение, — усмехнулся Адельядо. — Не хватало ещё проливать слёзы по какому-то адепту. Вот ведь каменюка бессердечная, мог бы и сказать…
— О чём вы, ваша премудрость? — удивился Дилль.
— Так, ни о чём. О, Илонна тоже в порядке? И драконица?
— Да, мне удалось снять с них печать смерти, — небрежно ответил Дилль. — Ваша премудрость, мне бы на склад сбегать за безразмерным мешком.
— Сдаётся мне, это не тот посох, что был у тебя раньше. Или он изрядно почернел с того времени, как я тебе его вручил.
— Прежний, увы, пропал. Этот я раздобыл в Джиббе.
— В Джиббе? — протянул Адельядо, на пару секунд замолк и сказал: — Аура у него странная. Чёрная. Никогда такого не видел.
— Ведьмы сказали, что этот посох мага Джиббы. Ну, того, кто заклял пустынную деву.
— Деву? Ты везде поспел, как я погляжу. Подожди, какие ведьмы?
— Колдуньи Ковена, которого больше нет.
Гроссмейстер даже головой потряс.
— Ты и с ними пообщаться успел? А почему больше нет?
— Я их того… попалил. За это каган Джагатай проникся ко мне такой благодарностью, что решил пойти на мировую с Ситгаром и даже начать торговлю. Мы с мастером Харнором уже обсудили одну сделку, которая принесёт Академии кое-какую прибыль.
— Так, ну-ка, пошли ко мне в кабинет! — распорядился Адельядо. — Все трое. Я должен всё знать в мельчайших подробностях. Илонна, хватит сюсюкаться с котом! Теовульф!
В просторном кабинете гроссмейстера стало тесно от собравшихся мастеров. Диллю пришлось в который уже раз рассказывать о своих приключениях. Магистр Марзан — помощник Адельядо, лихорадочно записывал повествование, некоторые мастера тоже делали пометки. А потом Диллю устроили настоящий допрос. Гроссмейстера и мастеров интересовало всё, особенно когда речь шла о магии хиваши. Час спустя Дилль чувствовал себя выжатым до предела.