Пламя страсти
Шрифт:
Мужчины вокруг негромко обсуждали, как бы им склонить Хэзарда к продаже участков, а Венеция предавалась воспоминаниям о его крепком теле. И как она ни пыталась внушить себе, что там, на балу, под светской маской таился варвар, убийца, животное, прогнать эти воспоминания ей не удавалось…
Наконец Венеция решительно тряхнула головой и прислушалась к разговору. Оказалось, что участки Хэзарда вклинивались в уже купленную компаньонами землю и если их не удастся купить, то позже возникнут проблемы с «Законом начала золотоносной жилы». Согласно этому закону, если человек владеет началом золотой жилы, он может следовать за этой жилой
— Кстати, это не Хэзард был на балу в Виргиния-сити несколько недель назад? — спросил Терледж Тейлор, вице-президент компании «Буль Майнинг». — Никогда бы не подумал, что чистокровный индеец может получить приглашение на бал.
Вице-президент не ведал, что список приглашенных составляла Люси Аттенборо.
— Насколько мне известно, он сын вождя, — раздался еще один голос. — Его родители умерли прошлой зимой от оспы, когда эта болезнь выкосила почти все их племя.
— Судя по всему, мы имеем дело с весьма необычным золотоискателем, — вступил в разговор мужчина, сидящий слева от Венеции. — Если он не принимает деньги, может быть, мы могли бы предложить ему другой участок? Или заключить с ним договор, предусмотрев для него скромный процент от дохода? Вероятно, он полукровка и чуть более образован, чем его сородичи. Или просто более умнее.
— Я слышал, что он учился в Гарварде, — сказал Фрэнк Гудвин, — если вы говорите о том мужчине с длинными черными волсами, что сидел с нами за карточным столом во время бала. — Его густые брови недовольно сошлись на переносице. — Он меня совсем обчистил.
— Он всех обобрал практически до нитки, — пробурчал его партнер Генри Девиль.
— С трудом верится, что этот человек учился в Гарварде, — продолжал Фрэнк. — Я знаю, что они принимают сиамских и китайских принцев, а теперь там учится даже русский князь. Но индеец… Черт возьми, я в это никогда не поверю!
— Проклятье, да мне плевать, достаточно ли он цивилизован, чтобы танцевать с самой английской королевой! — встрепенулся Янси, не обращая внимания на присутствие Венеции. — Нам нужны его участки. Вопрос в том, как их получить.
— А может быть, мне поехать и поговорить с ним? — спокойно предложила Венеция.
— Это даже не обсуждается! — резко оборвал ее отец. — Ты же все слышала: он уже убил трех человек.
— Послушай, отец, этот индеец кажется вполне… — Венеция замолчала, подыскивая подходящее слово. — …Он вполне любезен с женщинами. На балу я слышала, как он разговаривал с женой судьи, и сама перекинулась с ним парой фраз. Если это тот самый человек, то он не может причинить вреда женщине. Позвольте мне попробовать. Во всяком случае, я смогу подъехать достаточно близко, чтобы поговорить с ним.
Мужские голоса слились в единый хор, обсуждая возможные варианты. Венеция терпеливо ждала, когда они придут к выводу, что это единственно возможное решение проблемы. Сама она твердо знала, что, если не попытается что-то предпринять, им придется вернуться в Виргиния-сити без этого столь необходимого участка земли.
— Я считаю, что мы должны попробовать, — наконец сказал Фрэнк.
— А я говорю нет! — рявкнул полковник Брэддок. Устремив на отца спокойный взгляд, который всегда убеждал его, что в желании дочери нет ничего опасного, Венеция заговорила:
— Папа, ведь я могу защитить себя.
— Давай, Билли, соглашайся! — подхватил Фрэнк. — Вряд ли он нападет на нее среди бела дня. А кроме того, мы ведь будем стоять у самого подножия холма.
— Хэзард не причинит вреда женщине, — раздался другой голос. — Говорят, что он любит женщин — и очень.
При этом замечании Брэддок нахмурился еще больше, но тут вмешался Терледж:
— Вспомни: судья Аттенборо пригласил его на бал. И мне показалось, что он выглядел таким же джентльменом, как и мы все.
— Терледж прав, папочка. Его бы не пригласили на бал, если бы он не умел себя вести.
Разумеется, Венеция отлично понимала, ради чего его пригласили и кто именно это сделал, но об этом говорить явно не стоило. Она выжидательно смотрела на отца, рассчитывая на то, что он никогда не умел ни в чем отказывать единственной дочери. Расчет оказался правильным. Еще немного поворчав для вида, полковник Брэддок сдался.
5
Джон Хэзард Блэк стоял под палящими лучами солнца в конце неровной тропы, сжимая в руках ружье, и спокойно наблюдал за группой одетых всадников, которая остановилась у подножия холма. Вот от этой группы отделилась женская фигура и начала медленно подниматься вверх. Тропа была неровной, усеянной обломками кварца, что в высшей степени затрудняло дорогу визитерам.
На женщине были черные саржевые брюки, заправленные в высокие сапоги для верховой езды. Когда она подошла ближе, Хэзард узнал это облако золотых волос и нахмурился. Досадно, что именно ее решили к нему подослать! Белая хлопковая блуза с заложенными спереди складочками подчеркивала золотистую кожу, которую он так хорошо помнил. Правда, теперь она совсем потемнела от загара, что совершенно не подходило для леди. «Наверняка она забыла свой зонтик от солнца в Виргиния-сити», — с сарказмом подумал Хэзард.
Когда между ними осталось не более десяти ярдов, Хэзард едва заметно переменил позу и убрал палец со спускового крючка. Их глаза встретились. Девушка сначала вспыхнула, потом сразу же побледнела, и Хэзард не без удовольствия отметил это про себя.
— Вы оторвали меня от еды. Оставьте ваше оружие на веранде и заходите в дом. — Не дожидаясь ответа, он повернулся, дошел до своего грубо сколоченного жилища и скрылся за дверью.
Положив свой «кольт» на шаткий столик, Венеция прошла через маленькую веранду и остановилась у порога. Хэзард уже сидел за столом и ел. Он был только в узких облегающих штанах из шкуры антилопы и мокасинах; его обнаженный мускулистый бронзовый торс смущал Венецию, но она твердо решила не опускать глаз.
— Могу я войти?
Хэзард поднял брови, разглядывая тонкую фигурку, стоящую перед ним. Он хорошо помнил ее, но при дневном свете она показалась ему моложе и еще красивее.
— Разумеется, — ответил он.
Когда Венеция вошла в крохотную комнату, Хэзард встал, подошел к двери и закрыл ее. Возвращаясь к столу, он задержался совсем близко от девушки, и ей показалось, что от него исходит ровное мощное тепло. Его черные глаза очень внимательно смотрели на нее. Венеция взглянула на губы Хэзарда и сразу же вспомнила его жаркие поцелуи…