План б
Шрифт:
Мы находим офис, который ищет Кайл, в крыле больницы, которое кажется медицинским офисом. Я не обращаю на это особого внимания, потому что думаю, что это больше его дело, чем мое. Войдя внутрь, Кайл подходит к администратору, а я сажусь. Сейчас только девять утра, а в приемной уже две другие женщины. Одна, заметно беременная и одинокая, украдкой бросает быстрый взгляд на Кайла, когда он садится рядом со мной, и я представляю, о чем она думает. Что мне повезло. Повезло, что мой муж/парень/партнер достаточно заботлив, чтобы сопровождать меня на прием.
Если бы она только знала.
Не
Здесь нечему завидовать. Проходите.
Дверь рядом с секретаршей открывается, и высокий горячий парень в белом лабораторном халате с огромной ухмылкой окликает Кайла. О, черт побери, это кузен Кайла? Когда он сказал, что его кузен — гинеколог, я представляла себе старого пузатого чувака лет пятидесяти-шестидесяти. Кузен-врач Кайла горяч. Хуже того, ему за сорок. Знаете таких? Все ещё суперподтянутые, с волосами, но очень уверенные в себе как будто они знают толк в своем деле?
Я следую за Кайлом, дверь в приемную закрывается за нами, и двое мужчин по-братски обнимаются, прежде чем одновременно повернуться ко мне.
— Доктор Миллер, но вы можете звать меня Люк, — говорит мне его кузен, протягивая руку с ещё одной широкой улыбкой. Кажется, он ничуть не смущен этим маленьким импровизированным визитом, что меня успокаивает. Только когда мы вошли в дом, мне пришло в голову, что меня здесь могут считать шлюхой-врагом. Что, конечно, несправедливо. Но жизнь часто бывает несправедлива к женщинам.
— Дейзи, — говорю я ему, радуясь его непринужденным манерам.
Затем мы оказываемся в смотровой комнате, и Люк готовит меня к забору крови. Думаю, он все делает сам, а не отдает нас в руки подчиненного. Полагаю, это семейное преимущество. Он работает быстро, и у него отличная манера поведения у постели больного. Кайл болтает с ним о его жене и детях, и похоже, что они близки, что меня удивляет, но я не знаю почему. Я уже поняла, насколько Кайл близок со своей сестрой, но, наверное, я не могу избавиться от желания представить его в образе какого-то засранца-плейбоя.
— Хорошо, а от тебя мне нужен только мазок со щеки, — говорит он Кайлу, держа в руках то, что по сути является ватным тампоном на конце длинной палочки.
— Вы, должно быть, шутите, — говорю я. Они оба поворачиваются и смотрят на меня, похоже, смущенные моей вспышкой. — Меня нужно проткнуть иголкой, а ему всего лишь нужно взять мазок со щеки? Как мило с его стороны. — Я хмурюсь, пока Люк берет мазок у Кайла, а потом думаю о чем-то другом. — Эй, а ваша лаборатория проверяет на ЗППП?
— Мы можем. Конечно, — легко отвечает Люк. Опять же, как будто это все неважно. Никакого осуждения.
— Хорошо. — Я улыбаюсь. — Проверь Кайла на все.
Кайл только хмыкает и закатывает на меня глаза, как будто я смешна, но эй, это не я пришла со старым изношенным презервативом. Кроме того, мы вообще ничего не использовали прошлой ночью, так что пока мы проводим тесты, чтобы все доказать, я не думаю, что поступаю
В качестве дополнительного бонуса, это очень заводит, когда мужчина закатывает рукав рубашки, верно? Кайл вытряхнул плечи из своего пиджака и загибает свою, и… черт бы побрал эти гормоны.
— Хотите взглянуть на ребёнка? — Люк закончил с Кайлом, Кайл уже закатывает рукав и надевает пиджак. Я не ожидала этого, было слишком рано для стандартного УЗИ, когда я была у своего врача, поэтому мы решили этого не делать.
— Эм, просто обычное УЗИ, да? — спрашиваю я. — Я уже достаточно созрела для этого?
— Да. Вам даже не придется раздеваться. Просто задрать рубашку настолько, чтобы обнажить живот. Если хотите?
Да, я хочу! Мысль о том, чтобы увидеть его — ребёнка — во всей его зернистой красе, внезапно заставила мое сердце биться очень быстро. Я киваю головой в знак согласия, бросаю быстрый взгляд на Кайла, а затем снова на Люка.
— Да, — говорим мы оба одновременно.
— А что за другой вид ультразвука? — спрашивает Кайл, когда Люк выходит из комнаты, чтобы взять то, что ему нужно. Я лежу на столе с ужасной хрустящей бумагой под собой, одеяло расстелено на моих коленях.
— Эм… — Боже, почему беременность так смущает? Я даже едва беременна, а это значит, что впереди ещё месяцы постыдных вещей. Или, может быть, это не было бы неловко, если бы я знала Кайла лучше, но ситуация такова, какова она есть. — Другой вид — внутренний. — Я делаю странный жест рукой, когда говорю это, что ничему не помогает. — В основном им приходится засовывать палочку внутрь. Как тощий фаллоимитатор. — На лице Кайла ничего нет, но он несколько раз моргает, осознавая это. Я думаю, он лучше перенес известие о моей беременности, чем то, что я ему только что показала. — И твой горячий кузен никогда не увидит мою вагину. Ясно?
— Твердое нет, — соглашается Кайл, качая головой, а затем наши глаза встречаются, и мы оба пытаемся не рассмеяться.
Люк возвращается с аппаратом для сонограммы на тележке, и прежде чем я успеваю опомниться, он выливает холодный липкий гель мне на живот, и мы делаем это. Я ещё не округлилась, мой живот все ещё плоский, что делает это ещё более сюрреалистичным. Невероятно сюрреалистично, когда Люк включает аппарат, а я смотрю на слизь на своем животе, и, Боже мой, мое сердце бешено колотится. У меня будет ребёнок. Настоящий ребёнок, который больше не кажется таким абстрактным. Это больше не просто положительный тест, если я могу увидеть его, услышать сердцебиение. Я стану мамой. В реальной жизни. Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Навсегда.
Я прикусила губу, и когда Кайл взял меня за руку, я позволила ему. Я чертовски волнуюсь, но я уверена, что не должна быть такой, поэтому я сжимаю его руку сильнее, чем это, вероятно, необходимо. Мне страшно. Я взволнована. Я потрясена.
А ещё я не привыкла быть такой впечатлительной.
Люк начинает с того, что прижимает ультразвуковую штуковину к моему животу. Почему медицинское оборудование такое странное? Как эта штука вообще работает? Ведь это просто пластиковая штуковина, соединенная шнуром. Это, наверное…