План соблазнения
Шрифт:
Глава 2
— Послушай, ты с ума сошел? — Анна пододвинула Лео горячий пенистый капучино.
— Ты поступил неразумно, — мягко упрекнула его мать, Роза, ставя на стол блюдо с воздушными булочками. Две из них она положила на тарелку Лео.
Лео с огромным трудом сдерживал ярость. Возвращаясь в Бандарру, он всегда вынужден был выслушивать нравоучения членов своей семьи. На этот раз он решил медленно вздохнуть и позволить им высказаться, а потом все равно поступить по-своему. Он организует должный уход за бабушкой, а затем сядет на ближайший рейс до Мельбурна, где его никто не побеспокоит.
Роза тщательно размешивала сахар в кофе:
— Мне жаль, что ты не зашел домой, а прямо из аэропорта отправился в больницу. В этом случае можно было избежать неприятностей.
Во второй раз за последние сутки Лео лишился привычного самообладания и резко произнес:
— Мы сейчас говорим о бабушке! Конечно, я отправился прямо в больницу. Как еще я мог поступить после того, как ты и Анна рыдали в трубку, не говоря уже о Бьянке и Кьяре с их текстовыми сообщениями?
У него сдавило живот, когда он почувствовал новый прилив страха, какой испытывал вчера вечером, стоя в изножье узкой больничной койки и смотря на свою бабушку. Она всегда была полна энергии, но вчера выглядела хрупкой и крошечной под накрахмаленными белыми простынями. Он ненавидел чувство бессилия, которое заставляло его возвращаться в прошлое. В очередной раз ему пришлось вспомнить залив в устье реки Ваджера и то, как сильно он подвел Доминико.
Лео резко потер подбородок.
— Я дождался врача бабушки и переговорил с ней. Я так понимаю, вы рады тому, что она ею занимается.
Его мать одарила его печальной улыбкой:
— Эбби Макфарлан просто святая. Я рассказала ей о том, как беспокоюсь о твоей бабушке. Эбби терпела все выходки бабушки и приходила к нам домой до тех пор, пока бабушка наконец не позволила ее осмотреть.
Анна рассмеялась:
— Это правда, но даже бабушка не смогла научить Эбби готовить. Она безнадежна.
Лео нахмурился, когда в мозгу внезапно возник нежелательный образ взлохмаченных волос цвета корицы и карамели и зеленых глаз. В глазах Эбби он не увидел восторга, какой привык замечать во взглядах других женщин. Ее образ не давал ему уснуть ночью, что еще сильнее его разозлило. Женщины вроде Эбби Макфарлан никогда не удостаивались его взгляда, не говоря уже о том, чтобы появляться в его снах. За исключением неудачного, наспех устроенного брака, в котором он был верен Кристине, Лео всегда сам выбирал себе женщин. Все они были высокими, статными, модно одевались и обладали божественной красотой.
«Назови хотя бы одну женщину, которая тебя действительно заинтересовала за прошлый год».
Не желая развивать эту тему, он вернулся к разговору:
— Ну, мне наплевать на ее готовку и на то, что она даже не похожа на врача. Однако меня не впечатлили ее методы лечения.
Анна подняла тонкие брови и оглядела Лео с головы до ног:
— Большой брат, ты стал городским снобом. Эбби может одеваться, как охотник на крокодилов, но ее методы лечения безупречны. За двенадцать месяцев она сделала для нашего города больше, чем старый доктор Рентон за двенадцать лет.
От раздражения в его жилах забурлила кровь.
— Это ни о чем не говорит.
Его отец, Стефано, который отмалчивался все это время и читал последний выпуск «Ежемесячника винодела», опустил журнал и посмотрел на Лео поверх очков без оправы:
— Твоя ошибка в том, что ты забыл: Бандарра не Мельбурн, и здесь не так много врачей.
Роза вздохнула:
— Твоя бабушка стареет, сынок.
Нет. Он хотел закрыть уши руками, как делал в детстве, когда не желал что-то слышать. Сейчас он не хотел слышать и думать о том, что бабушка может умереть. Бабушка играла в его жизни особую роль. Она была частью всех его детских воспоминаний. Она всегда его обнимала, пока родители занимались виноградниками; трепала его за ухо, когда он становился слишком развязным, и всегда кормила его, как короля.
Она очень помогла ему после того случая.
Раздражение Лео достигла предела. Хватит! Каждый член семьи высказал свое мнение, и теперь говорить будет он.
— Я квалифицированный практикующий хирург и говорю вам, что принял решение и намерен довести дело до конца. — Он отодвинул свой стул, и ножки громко царапнули начищенный до блеска деревянный пол.
— Вот иди и занимайся своими пациентами, но бабушке нужно не только лечение. — Стефано поднялся. Его тихий, но решительный голос задержал Лео, который собрался уходить. — Больше всего она нуждается в том, чтобы ты показал себя настоящим внуком и уделил ей время. На самом деле все члены твоей семьи хотели бы, чтобы ты нашел для них время.
У Лео сдавило горло. Он напрягся всем телом, словно приготовившись бежать. В течение многих лет он прилетал в Бандарру всего на сорок восемь часов, часто меньше.
— Папа, я не могу. Я занят.
— Ты всегда занят. — Отец допил кофе. — Ты ведь смог прилететь сюда ради бабушки. Я уверен, ты сможешь договориться с коллегами и остаться дольше, если захочешь. После того как тебе исполнилось восемнадцать, ты никогда не приезжал на сбор винограда, и мы ни разу не попросили тебя приехать. Но теперь ты здесь. На этот раз нужно, чтобы ты остался — ради бабушки, матери и остальных членов семьи. — Он взял Розу за плечи и нежно их сжал.
У Лео перехватило дыхание. Он попытался придумать предлог, чтобы не оставаться в Бандарре. Он уже собрался оправдываться и извиняться, но непримиримый взгляд отца заставил его промолчать. Отец знал, какими будут его оправдания. Семейные узы опутывали Лео и привязывали к месту, где он не хотел находиться.
Анна подмигнула ему:
— Давай, старший брат, поживи с нами немного. Будет как в старые времена. Мы здорово повеселимся.
Меньше всего Лео был уверен, что во время пребывания в Бандарре он будет веселиться.
Разочарование и ярость бушевали в душе Лео, когда он уселся на неудобное сиденье автомобиля. Прокат автомобилей в Бандарре не предоставлял в пользование роскошных «феррари», поэтому Лео пришлось втиснуться в маленький салон, не предназначенный для таких высоких людей.
Хотя не было еще девяти утра, лучи жаркого солнца проникали через автомобильные стекла без тонировки. День обещал быть очень жарким. Лео надел солнечные очки-авиаторы и опустил защитный козырек. Вот уже семнадцать лет отец не выдвигал Лео ультиматумов. Но Лео не мог согласиться с мнением членов семьи по поводу медицинского обслуживания его бабушки.