Планета Берсеркера (Планета Смерти)
Шрифт:
— Что это за позорная вещь, о которой ты говоришь? — Этот вопрос задал Лерос, который закончил свое совещание с другими знатными жрецами и уже некоторое время слушал рассказ Жиля.
— Я говорю об одном из древних врагов наших предков, о берсеркере, — произнес Жиль. Затем он кратко передал свой разговор с Суоми в лесу. — Если Андреас не заставил умолкнуть инопланетников, которых он удерживает в храме, они смогут подтвердить, что он похитил у них корабль. Возможно, они смогут и рассказать, с какой целью.
— Почему мы должны верить этим пришельцам, а не Верховному жрецу? — выкрикнул кто-то с вызовом.
Жиль еще раз повысил голос. — Инопланетники не притаскивали с собой этого фальшивого Торуна. А вот Андреас и его жрецы Внутреннего
Лерос мрачно кивнул. — Настало время нам задать Андреасу несколько неприятных вопросов, если еще не поздно. — Поднявшийся ропот одобрения быстро прекратился, потому что люди хотели услышать, что еще скажет Лерос. Тот продолжил: — Однако, я думаю, что не тебе указывать, что мы должны спрашивать. Чей агент ты, коварное создание? — Жиль пожал плечами и охотно признал: — Меня сюда послали те, кого вы называете Братство. Но при чем тут это, честный Лерос? Сегодня я не рассказал вам и не показал ничего, кроме очевидной правды. И я вижу теперь, что наше Братство воюет не с народом горы Богов, а только с Внутренним кругом и его предводителем.
Лерос проворчал что-то, возможно, слегка смущенный столь быстрым ответом, наполовину убежденный им, и наполовину успокоенный его спокойствием. Однако прежде чем он смог ответить, его отвлекло возвращение какого-то человека, очевидно, ранее посланного узнать, что происходит в храме. Этот посланец сообщил, что двери и ворота, ведущие к комплексу храма, заперты и забаррикадированы изнутри, а солдаты дворцовой охраны под непосредственным командованием Верховного жреца занимают все прилегающие территории. Андреас не вышел, однако велел передать, что все шпионы, предатели и одураченные ими будут скоро трепетать перед его гневом.
— Он не хочет отвечать на справедливые вопросы? — воскликнул Лерос. — Он не желает объяснить, почему он осмелился выдавать эту... эту тварь... перед нами за бога?
— Нет, Лорд Лерос, он не захотел.
— Тогда все понятно, — вскричал Лерос. — Андреас больше не может выступать от имени Торуна! Великий Торун, будь с нами сейчас! Будь с нами, ибо мы готовимся в бою доказать, кто может тебе служить по-настоящему!
Вслед за этими словами раздались крики, молитвы, повсюду слышался деятельный шум — люди бросились вооружаться, торопливо обсуждали планы организации нападения, спорили о том, следует ли кого-либо из военных командиров, о которых было известно, что они находятся в полях неподалеку, вызывать вместе с их войсками, чтобы просить их или приказать им выбить Андреаса из храма. Последнее предложение было отвергнуто криками. Томас сообразил, что солдаты, засевшие сейчас в храме, представляли собой слишком небольшую силу, чтобы долго удерживать его против восставших горожан. Ладно, пусть стратеги спорят, а он разберется, что нужно делать, когда дело дойдет до драки.
Обнаружив, что он вновь остался на время более или менее наедине с Жилем, Томас сказал ему: — Спасибо тебе за то, что ты вступил в схватку с чудовищем, я этого не забуду. — Томас начинал понимать, насколько умен оказался Жиль, и осознавать, что ему самому понадобятся мудрые советы, чтобы удерживать властные позиции среди этих людей.
— Я буду только рад, лорд Томас, если моя помощь тебе понадобится для чего-нибудь.
— Зачем Братство прислало тебя сюда?
Жиль сделал легкое движение головой, как бы осуждая сам себя. — Я оказался лучшим бойцом, которого они смогли найти. Меня послали на турнир от одного из районов, находящихся практически под их контролем. Конечно, они надеялись, что я выйду победителем в турнире, чтобы затем действовать против горы Богов, занимая какое-то важное место прямо на ней. Но задолго до окончания турнира, я понял, что мне не победить. Ты и некоторые другие воины были явно сильнее меня. И тогда я придумал план, где использовал Джуда Исакссона... но, скажи мне, Лорд Томас, а ты почему здесь оказался?
— Я? — Томас был удивлен.
— Да. Я не думаю, что ты когда-либо верил, что здесь настоящий Торун, который наградит тебя бессмертием. Я рассказал истинную причину моего участия в турнире. А в чем твоя причина?
— Хм. Ну, драться — это мое ремесло. Да, это было опасно, как любая настоящая драка, но я надеялся победить. Я еще никогда не встречал человека, который устоял бы против меня в поединке один на один.
Жиль был просто в восхищении. — А тебе не приходило в голову подумать, что каждый из нас мог совершенно честно сказать о себе то же самое? Каждый из всех шестидесяти четырех?
Томас заморгал.
— Нет, — произнес он медленно. — Нет, я как-то об этом не задумывался. — Неожиданно он вспомнил крайнее изумление на безбородом лице умирающего молодого Брама. Было ли это во втором круге или в третьем? Он уже не помнил, но, казалось, это было очень давно.
Он поднял руку над плечом и погладил висевшее за спиной тяжелое копье. Придется заказать новое. Мало того, что у этого сломалось острие, так еще и древко было все в зазубринах и ослаблено, так как его стальные защитные полосы перекрутились и растянулись под рубящими ударами меча Торуна. — Я мечтал о власти, хотел быть среди тех, кто правит миром с вершины этой горы.
Жиль подсказал: — Ты думал, что они затевают турнир для того, чтобы самый лучший воин этого мира пришел сюда и стал чемпионом горы Богов. А уж став этим воином, ты бы имел большую власть и богатство.
— Да. Почти что так и было.
— Неплохо отгадал, верно? Я тоже верил, что у турнира есть подобная цель, хотя некоторые детали были мне непонятны... во всяком случае, мы, похоже, ошибались. Андреас и его Внутренний круг так или иначе обманывали всех. Простых воинов — бесхитростной историей про богов, а нас — тем, что давали нам вообразить, будто мы умнее других и можем понять истинную цель.
Томас разразился страшными ругательствами, упоминая всех богов, которых смог сразу припомнить. — Тогда зачем же на самом деле они устраивали турнир? Андреас со своей бандой даже и не смотрели на нас — ни для того, чтобы аплодировать нашему искусству, ни для наслаждения нашими страданиями. И никому ведь не позволялось смотреть, за исключением нескольких жрецов да еще инопланетников. Ну зачем, скажи, зачем надо было проповедовать и понуждать нас убивать друг Друга?
— Они хотели бессмысленного убийства, — пояснил Жиль, — потому что на самом деле они не поклоняются Торуну, в котором воплощены и жизнь, и доблесть, и какая-то цель, кроме разрушения. Они никогда бы не смогли заставить народные массы поклоняться их подлинному богу, который есть не что иное, как Смерть. Торун ценит женщин и вино, красивые сказания и яства. Особенно он почитает мужество, которое делает возможными все остальные доблести. А они поклоняются смерти и эта смерть воплощена в берсеркерах, смерть без чести или цели, просто смерть. — Жиль замолчал и покосился на тело Торуна, лежащее вниз лицом на земле в грязи возле фонтана неподалеку от уставившегося в небо трупа Фарли. Затем Жиль продолжил: — Нет, это еще не все. Ты совершенно прав, почему это Андреас и его люди и сами не смотрели за ходом турнира, где могли бы наслаждаться убийствами, и другим смотреть не давали? Только пришельцам разрешили прийти... а пока те смотрели, их корабль был захвачен. Не в этом ли все дело? Лучшие герои нашей планеты сражались и умирали только для того, чтобы заманить сюда инопланетников с их кораблем.