Планета для контакта
Шрифт:
Он надолго замолчал, словно ждал от Физика каких-то особенных, важных сейчас слов. Но тот лишь молча, ссутулившись, шёл рядом, тяжело прихрамывая под своей ношей, словно рюкзак у него стал тяжелее от его слов.
Вернулись они в лагерь поздно вечером.
Оба пришли молчаливые, усталые и подавленные. Кибернетик сразу же ушёл в пещеру. А Физик долго стоял рядом с Практикантом. Райкову хотелось избежать предстоящего разговора, но когда Физик спросил: — «Может, пройдёмся?» — он только кивнул.
— Последнее время ты совсем
— Да.
— Я просил тебя вести дневник, но даже это ты делаешь не очень аккуратно.
— Вчера я заполнил почти за весь месяц.
— Я смотрел. Там совсем нет анализа твоего состояния и ощущений, которые ты испытываешь во время экспериментов.
— Во время экспериментов я не испытываю никаких ощущений.
— И совершенно напрасно. По крайней мере, напрасно не стараешься понять, что ты ощущаешь в момент, когда…
— Дело не во мне. Уверяю тебя, я не ощущаю ничего необычного. Почти ничего.
— Вот это самое «почти».
— Не понимаю, зачем тебе… ну, в общем, сначала я должен представить себе это со всеми деталями, потом напрягаю волю, представляю, как мысленный слепок материализуется, и в какой-то момент что-то срабатывает. Это требует большого напряжения воли и внимания, поэтому случайные мысли-образы не могут материализоваться.
Они спускались по длинной, метров сто, каменной лестнице, ведущей от их жилья до самого дна ущелья. Физик всё время шаркал по ступенькам, словно ему трудно было поднимать ноги. Райков подумал, что Физику уже немало лет и что, наверное, это последняя его экспедиция. Но почти сразу же поправился. Для всех них это была последняя экспедиция.
Он упрямо повторил:
— Никому всё это не нужно. Вы живёте в каком-то сне. Придумали забавы. Надоело…
Вдруг Физик взял его за руку. Практикант вздрогнул, так непривычен был этот простой жест.
— Для Земли не так уж важно, вернёмся мы или нет.
Несколько секунд они молча стояли на последних ступеньках лестницы. Вечерние тени уже накрыли дно ущелья, лестницу, клеть подъёмника.
— Что же важно? — тихо спросил Практикант. — Что же тогда для нас важно?
— Сохранить и передать людям то, что есть у тебя.
— Но я ведь не знаю самого главного: как это получается. А если бы даже знал, всё равно сначала надо вернуться…
— Или передать.
— Передать?
— Ну да. Просто передать тем, кто когда-нибудь прилетит сюда вслед за нами. Сохранить и передать.
— Но что? Что передать?
— Вот это я и стараюсь понять. Ищу всё время. И ещё мне хотелось бы знать, для чего они всё это затеяли. Не верю, что им так уж безразличен результат эксперимента.
— А если прав Миша? Если они хотели доказать нам нашу беспомощность?
— Нельзя забывать, что, решая этот вопрос, они оперировали не нашей, не человеческой логикой, поэтому вряд ли мы когда-нибудь сумеем до конца понять, почему они так решили. Но одно мне ясно: в этой странной
— Хочешь его использовать как хранилище информации для тех, кто прилетит сюда после нас?
Физик кивнул.
— Но, может быть, его постигла участь шлюпки?
— Не думаю. Вряд ли их интересуют наши механизмы. Кроме того, ты же сам сказал, что они покинули планету до конца эксперимента. А если мы заложим информацию в робота, эксперимент фактически будет продолжаться даже после того, как мы сойдём со сцены…
— Пока что нечего в него закладывать! Нет у нас никакой серьёзной информации.
— Да… ты прав… Но ведь здесь, на планете, была гуманоидная цивилизация, по крайней мере её представители. И если информация, которую тебе передали, верна, именно здесь они учились управлять материей. Должны же были остаться какие-то следы. Нам бы транспорт, хотя бы небольшой вездеход из планетного комплекса, но и его не удалось собрать…
— Я бы мог тебе представить вездеход, даже звездолёт, только это будет игрушка, макет. Я уже пробовал.
— Я знаю.
— Знаешь?
— Да, я видел, как ты пытался одним махом справиться с нашим «ИЗом».
— Может, ты знаешь, почему мне это не удалось?
— Ты и сам это знаешь.
— Но подожди! Тогда надо начинать с малого, с каких-то частей, деталей, всё вместе мы могли бы вспомнить! Ведь мы же всё знаем о его системах! Знаем, где расположен каждый винтик! Надо изготовлять отдельные части, а потом собирать их в более сложные! Вместо этого ты меня заставляешь делать какие-то дурацкие упражнения!
— Даже если бы это было возможно, не хватило бы всей нашей жизни. Но это невозможно. Вот, например, генератор защитного поля, довольно простое устройство, в сущности, многослойный конденсатор, правда, слои расположены в пакетах через половину длины альфа-волн, чтобы получить интерференцию. Ты помнишь длины этих волн?
— Ну, приблизительно…
— А ещё сдавал мне зачёт. Я помню их с точностью до сотых долей ангстрема. Ты можешь вообразить в натуре величину, равную ангстрему? Нет, не можешь. Даже не пытайся, она для твоего сознания слишком абстрактна, потому что неуловима для человеческих органов чувств.
— Делают же эти пакеты на земных заводах!
— Да. Но даже контроль за такими процессами доступен только автоматам. Человек слишком грубое устройство.
Послышался протяжный визг и металлический глухой стук. Прямо напротив них остановилась кабина подъёмника. Распахнулась дверца, на площадку лестницы выпрыгнул Кибернетик.
— Вот вы где!.. По-моему, мы никогда не найдём этого робота, и завтрашний поход не имеет смысла.
— Почему ты так думаешь? Мы же только начали поиски! В конце концов, он мог просто застрять где-нибудь из-за мелкой неисправности.