Планета Охотников

Перри Стив

— Быть может, несмотря на наши яркие чудесные индивидуальности, в нас больше общего, чем различного? Хочешь, я сегодня вечером угощу тебя пивом и мы потолкуем?

Он внимательно посмотрел на нее:

— По рукам. Какие могут быть возражения?

— Хорошее пиво обычно помогает... — Выглянув в окно, девушка увидела, что они уже недалеко от Эвастонвиля. — И что-то говорит мне после сегодняшних событий, что нам обоим нужно... выпить, даже хотя обычно я и не пью пива.

— Как вы себя чувствуете, мисс Пьезки?

— Лучше.

— Не

могу вам передать, мисс Пьезки, как мы опечалены всем, что случилось с вами. — Ливермор Эвастон говорил в своей обворожительной манере. Вкрадчиво и нежно. — Вспомните, все было оговорено в нашем договоре. Вы ведь юрист. Вы отдавали себе отчет в том, что это опасное мероприятие.

Пьезки зло посмотрела на него. Она промолчала, но в глазах ее промелькнула угроза. Через минуту она сказала:

— Я припру вас к стене, если смогу.

Ну что за милый, славный народ эти юристы. Взять, например, Брукинса. Этот подонок сидел в углу, явно не имея ни малейшего желания находиться здесь. Так нет же. Он ждет, когда наступит его очередь отвечать на вопросы.

Чет Зорски тоже здесь, внимательная и настороженная. Откинувшись в кресле и изучая пациентку, делает в уме какие-то заметки.

Ну и, разумеется, старина Эвастон собственной персоной. Он вообще достоин восхищения. Внушительный и внешне уверенный, он пытается убедить пострадавшую в том, что в случившемся есть и ее вина. Однако его беспокойство проступает сквозь маску самоуверенности. Когда он услышал, что нашли еще одного юриста-консультанта, он сразу примчался в этот бокс.

— Может быть, проблему виновности и невиновности вы обсудите позже? — вмешалась в их разговор Мачико. — Сейчас нам прежде всего нужна информация о происшедшем.

— Мисс Пьезки, мы уже несколько раз слышали от вашего коллеги рассказ о том, что произошло на той злосчастной охоте. Не были бы вы так любезны рассказать нам вашу версию?

Пьезки закашлялась.

— Вам не хуже? — спросила медицинская сестра, промывшая раны и царапины и наложившая повязки.

— Нет, не хуже. Небольшая боль в груди. Наверное, простыла. Что-то першит в горле. Дайте стакан воды.

Сестра принесла воду. Больная осушила стакан залпом:

— Спасибо. Мне уже получше.

И она рассказала свою историю.

Сначала все дословно сходилось с рассказом Брукинса. Охота, товарищи по охоте, добыча, невидимые убийцы, гибель первых двух мужчин, проводников...

Потеря памяти... В пересказе женщины, однако, подвиги юриста были не столь великими, как в его собственном изложении.

— Что же случилось, когда вы споткнулись?

— Не помню. — Она покачала головой. — Что-то темное. Помню крики и свой собственный приглушенный стон, как будто что-то сдавило мне горло... и это все.

Она приложила руку к груди:

— Сестра, нет ли у вас чего-нибудь от боли в желудке? Кажется, у меня начался сильный приступ изжоги.

Было видно, что пострадавшая чувствовала себя не очень хорошо, но ничего такого, что насторожило бы Мачико.

— Вы лежали на одном месте, не передвигаясь, почти два дня и в основном без сознания?

— Я помню, что лежала в кустарнике. И все. Я так счастлива, что я... жива, — сказала Пьезки, взяв у медицинской сестры стакан с каким-то шипучим лекарством и поблагодарив ее.

— Они оставили ее в живых... Любопытно, — сказал Эвастон.

— Возможно, они ее не заметили, — заметила Зорски. — Скорее всего, прошли мимо, так как женщина лежала в стороне.

“Правдоподобно, — подумала Мачико. — Они убежали довольно далеко. Охотники не могли уловить сенсорами ее тепловой образ”.

Но в этом же районе были чужие, которые не давали покоя Ногучи.

— Послушайте, Брукинс, вы случайно не видели, на эту женщину не нападало никакое животное? — спросила она внезапно.

Брукинс отрицательно покачал головой:

— Нет. Как я уже говорил, я думал, что ее убили. Правда.

— А приглушенный крик? Что-то упало ей на голову? — “Упало... Как она не подумала об этом раньше?” — Брукинс. Это очень важно. Вы действительно ничего не видели? Вы могли бы поклясться на Библии? Потому что если что-то подобное было, женщине угрожает смертельная опасность от...

— Я мог бы поклясться на Библии, — перебил ее юрист, выглядевший как сама оскорбленная добродетель.

Внезапно лицо Пьезки передернулось, на нем отразилось удивление.

— С вами все в порядке, мисс Пьезки? — снова спросила медицинская сестра.

Пьезки отрыгнула, затем перевела дух и улыбнулась:

— О, теперь получше.

На лице больной читалось облегчение. Она откинулась на спинку кресла.

Мачико немного расслабилась.

Вдруг Пьезки страшно закричала, судорожно передернулась, и на ее груди стремительно вырос пузырь.

— Все назад! — закричала Мачико.

Но прежде чем хоть один из присутствующих, застывших на месте, смог шевельнуться, пузырь прорвался. Из него, подобно чертику из ларца, выскочило окровавленное существо червеобразного вида. Оно на секунду замерло на растерзанной груди женщины. Кровь брызнула из раны во все стороны, как из взбесившегося пульверизатора. Она оросила всех присутствующих.

Петра Пьезки, опустив глаза, посмотрела на тварь, произведенную ею на свет. На искаженном болью лице появилось удивление. И вот ее голова уже безжизненно откинулась назад. В остановившихся глазах застыл ужас.

Червеобразное существо стало торопливо выбираться из тела.

— Не двигаться! — первой пришла в себя Мачико и выхватила из кобуры револьвер.

Тем временем это “нечто” перевалилось через подлокотник кресла, со шлепком плюхнулось на пол и поползло прочь, оставляя кровавые следы.