Планета Скарсида
Шрифт:
— Сделайте же что-нибудь, Моррис! — вскричал старик.
— Уже, уже! — бормотал тот, поглядывая то на небо, то на идущих торжественными рядами собакоидов.
— Подъём!!! — закричали сверху. — Враги идут!!!
В ракетах началось шевеление и крики — коты пытались подняться после своего феноменального обжорства.
— Ну всё, паника пошла. — со смешком заметил Моррис.
— Вам смешно?!! — вознегодовал архивариус. — Вы удивляете меня, Моррис!
Забыв об опасности, квази ринулся из убежища, чтобы поднять в битву братьев-квази.
— Стой! — громовым голосом
На каменное плато падал чудовищный дождь из крупных предметов, в которых можно было признать погибших скворров, мёртвых собакоидов, множество всякой утвари. Это падало обратно всё то, что взлетело при вторжении армии квази. Снаряды были увесисты, некоторые даже не успели разморозиться — огромные птицы взрывались при ударе о камень. Вот почему Моррис велел ставить корабли вертикально! Он знал, что это будет!
Квази сидели в своих крепких деревянных кораблях, которым удары мороженой птицы и собачатины были нипочём, даже при разбитых иллюминаторах, а вот нападающим пришлось очень скверно. Густой дождь из мороженого мяса и кирпичей сбивал их с ног, снаряды обрушивались на них, по камню разлетались куски, на которых скользили ноги. Бронированные монстры падали и катились по склону к стоянке вражеских ракет.
— Вот тут бы сети! — скулил в азарте Культяпкин. — Тащите сети! Вяжите негодяев!
Однако, сети тут были совершенно не нужны, поскольку со скафандрами собакоидов стали происходить странные вещи. Непробиваемые доспехи вдруг начали рваться и расползаться, теряя куски. Потрясённые коты наблюдали из своих иллюминаторов как их враги лишаются своей защиты, враз становясь крайне уязвимыми под градом падающей птицы. Спустя ещё несколько минут с отрядом собакоидов было покончено — они более не двигались. И тут только в кораблях дружно раздался громовой вопль восторга. Первый бой был выигран даже без всякого участия квази-котов. Вокруг кораблей валялась битая и расплющенная птица — псы лишились своих запасов пищи, так много было погибших скворров. И это только те, что выпали здесь, а сколько их попадало по всей планете!
— Дайте мне бумагу. — прошептал Культяпкин, глядя огромными глазами поверх очков на картину потрясающего побоища.
— Первая проверка. — тихо сказал Моррис Инге. — Он испытывает нас.
— Так это не победа?! — потряслась она.
— Нет. Это в манере Рушера — выслать пробные силы и посмотреть, что будет.
Поэтому Моррис, хотя и принимал восторженные поздравления, был весьма сдержан. Он был уверен, что самого Рушера в тех горах не было — он наверняка по своей обычной манере прятался где-нибудь подальше и в безопасности наблюдал результаты боя.
***
По каменной пустоши, которая простиралась на сотни миль вокруг, прошла волна дрожи. В окнах кораблей задребезжали осколки стёкол и мелко заплясали пустые тыквы.
— Начинается землетрясение. — деловито заметил вождь Ватрушка. — Пора мотать отсюда, пока не попадали ракеты.
В другое время они бы просто бросили
Если кто и остался в горах живой, то мог видеть потрясающую картину: вся эскадра поднялась с места, как огромная стая, и улетела, оставив внизу полный разгром. Они летели низко над землёй собакоидов и наблюдали, какой огромный урон нанесло падение мороженой птицы и прочих вещей. То, что было не добито ранее, теперь было окончательно разрушено. Всюду перемещались толпы беженцев. Завидев летящую эскадру, они бросались врассыпную. Коты хохотали у иллюминаторов и кидались сверху через разбитые окна яичной скорлупой.
Меж тем Псякерня прошла половину малой орбиты и теперь ушла из зоны пекла. Континент опять был лицом к Джарвусу-1, но теперь не было такого страшного жара, потому что планета была в самой удалённой точке малой орбиты. Погода явно стала портиться, похолодало, и вдруг пошёл дождь — то выпадала вода, выпаренная во время чудовищной бани. Ливень лил так сильно, что сбивал с ног бегущих собакоидов. У них больше не было убежищ в крепостях, поскольку строения оказались разрушены, и вода проникла в глубокие подземные убежища. Реки стали выходить из берегов.
— Мне кажется, что Псякерня скоро сдастся. — заметила Инга, глядя с высоты полёта на картины разрушений. — Крокодалсы уничтожены эпидемией, и, возможно, вид не восстановится. Сельское хозяйство разрушено, животноводство понесло полны урон. Собакоиды разбиты наголову.
— Это коты могут так думать. — тихо ответил Моррис, уловив в её голосе нотку сочувствия побеждённым. — Для квази этого достаточно. Но ты же знаешь, что война ещё не начиналась.
— Что же за человек этот Рушер? Зачем ему нужна эта война?
— Хотел бы я сказать, что это существо, живущее и дышащее разрушением, но это будет неправдой. Рушер в такой же мере разрушитель, как и созидатель. Здешняя война для него просто небольшая разминка. Это просто способ добиться желаемого — той массы Сил, которая даже несравнима с тем небольшим запасом, что выдан нам для Поединка. Настоящее кредо Рушера — всё или ничего.
— Зачем ему весь объём Живой Силы? — тихо спросила Инга.
— Чтобы перекраивать Вселенную по своему желанию. Вполне в его вкусе сталкивать в драке целые галактики.
— Сдаётся мне. — прошептала девушка. — Что есть в вас нечто общее. Ты увлечён уничтожением планеты не менее твоего врага. Ведь это твой враг, Моррис, а не квази-котов.
— Спасибо, милая. — холодно ответил Габриэл. — Ты рассуждаешь, как кухарка. Есть у меня иной выход, нежели война? Что ты предлагаешь — сдаться? Тогда Рушер получит то, чего желает — Силы. Это не просто моё дело, моё или Занната. Не просто наша война — это часть битвы, и я обязан выиграть, потому что не знаю, как обстоят дела у остальных.