Планета стеклянных дождей

Царева Юлия

Текс нахмурился, а Сонара фыркнула. Послав ей воздушный поцелуй, шутник скрылся за дверью.

Как бы я не относился к Сезу, но спецом он был отличным. Да сюда бы другой и не попал. И наша маленькая компания из пяти человек представляла собой торжество эклектики и почти взаимозаменяемости.

Трое мужчин и две женщины, запертые в крошечном подземном шаре исследовательско-добывающей станции на огромной безумной планете в 63 световых годах от Земли. Единственные живые организмы. Почти не рассчитывающие на возвращение домой. Поэтому надежда казалась не последней, а скорее

призрачной.

Текс — руководитель, инженер, оператор грузовых капсул, пилот, прекрасный аналитик, наш голос в бескрайней вселенной и просто бог, дослужившийся почему-то всего лишь до полковника. Очевидно это и повлияло на выбор Корпорации. Они закрыли глаза на его совершенно невыносимый характер, хотя по всем психотестам наша пятерка была абсолютно совместима.

Я перевел взгляд на Сонару, сосредоточенно проверяющую все системы Крота-1 и коротко отдающую распоряжения Хоуп. Самая молодая из нас, талантливый программист и нейроэлектронщик. Неужели она не могла заниматься исследованием применения опалита дома? Почему она здесь? Ради управления примитивными бурильщиками?

— Род, ты отсмотрел вчерашние образцы? Не видел результатов спектрографии, — Текс кивнул на мониторы.

— Сейчас пришлю. Но предварительно скажу, что скорее всего мы отклонились от основной жилы, потому что содержание опалита в образцах снизилось на тридцать процентов по сравнению с прошлонедельными.

Я с трудом оторвался от наблюдений за девушкой, то и дело заправляющей за ухо тёмную прядь, и чтобы сфокусировался на длинном унылом лице Текса.

Опалит. То, ради чего мы все здесь. То, из-за чего наши семьи получают неплохие возможности для жизни дома как компенсацию всех возможных рисков. Опалит, малоизученный минерал, формирующийся в суровых условиях Стекляшки. Однако и то, что про него уже узнали, открывает невероятные технологические возможности. Собственно, то почему здесь оказался я благодаря своим работам в сфере изучения химико-физических свойств минералов.

…

Моя лаборатория была гораздо просторнее диспетчерской, и, если я включал проекцию окна, вообще не отличалась от подобной где-нибудь на Земле. Я усмехнулся странной иронии. Дома моя лаборатория точно также размещалась под землёй, на нижних уровнях огромного исследовательского центра Корпорации. И там не предлагался на выбор вид из несуществующих окон. Но здесь они не поскупились, и, включая, скажем, сосновый лес, я почти слышал ветер и птиц.

— Хоуп, выгрузи данные по образцам. Что с вечерней партией?

На мониторах вспыхнули бесконечные ленты таблиц.

— Отправить данные Тексу? — спросил искин приятным женским голосом, я поморщился. Давно можно было привыкнуть, что Хоуп записывает наши разговоры.

— Я провела сравнительный анализ. Образцы находятся в антирадиационной камере. Обработка закончится в час и шестнадцать минут по стандартному времени.

— Спасибо. Я пока еще в силах сам нажать "Отправить".

— Вас что-то беспокоит? Хотите пройти внеплановый тест?

— Нет, Хоуп, благодарю. Я просто посмотрю цифры еще раз. Отключить видеонаблюдение.

— Это нарушение протокола, сэр.

Отключение видеофиксации возможно только в личных помещениях членов команды.

— Знаю. Я просто хотел тебя позлить.

— Позлить, сэр? — я готов был поклясться, что в голосе искина прозвучало удивление. — Я отмечаю небольшое повышение температуры тела. Вы точно не хотите пройти тест?

— Нет. Мне нужно работать. Проекцию образцов N-58 и О-1.

Освещение затемнилось и в центре комнаты повисли трехмерные голографические кристаллические решётки. Я попытался сосредоточиться на них, но почему-то увидел перед собой не молекулы, атомы и связи, а звездное небо с рисунком созвездий. Не сразу, но мираж удалось отогнать.

Мелодичный сигнал сообщил о том, что отчет ушел к Тексу. Он просмотрит его для формы, подпишет и отправит на Землю. Данные об исследованиях они получат через полтора стандартных года или около того, зависит от патрульных или транспортников, которые перехватят его на промежуточной станции, и буквально довезут домой, прыгая как блохи через подпространственные аномалии.

Мы здесь три стандартных года, следовательно до дома дошли наши первые отчеты. А ведь с тех пор я значительно продвинулся в исследовании опалитов в качестве проводников и информационных носителей. Но и "Странник", звездолет, доставивший сюда нас и оборудование, тоже еще не вернулся на марсианскую орбиту.

По спине пробежал холодок, как всегда, когда я об этом думал. Ведь случись с нами что, наши семьи узнают только спустя полтора года. О спасательной миссии речи вообще не шло, что было прямо зафиксировано в контракте. Пятнадцать лет в аду, вот на что мы подписались. Если кто-то и прилетит раньше, то только, чтобы засвидетельствовать факт нашей неудачи. "Неплохо ты назвал пять трупов", усмехнулся я.

Почему я опять думал об этом? И раздражение после выходки Сеза никуда не делось, а Хоуп его только усугубила.

Может она права и время пройти обследование?

Запертые в замкнутом пространстве станции, постоянно контактирующие друг с другом, мы обязаны были проходить психологическое тестирование раз в три месяца по хронометражу станции, а не реального времени Стекляшки.

Если что-то шло не так, наблюдались отклонения, первые симптомы агрессии, бессоница, Вера, наш штатный врач и психолог, подбирала подходящий комплекс средств. Более того, к "дню отдыха", который опять-таки полагался по протоколу, добавляли еще два дня полнейшего безделья либо работы в оранжерее, еще одном детище Веры.

…

Сама станция представляла собой полую сферу с толстенными многослойными стенками, способными выдержать давление и температуры огненной планеты. Ее проектировали несколько лет, ведь опалит на Стекляшке обнаружили, еще когда я был ребёнком. И по меркам космических путешествий это был грандиозный проект.

Внутри сфера делилась на несколько уровней, причем большую ее часть занимали технические этажи систем жизнеобеспечения и управления различными роботизированными механизмами, склады, ангары для Кротов, пусковая камера для грузовых капсул и цех первичной очистки руды.