Планета свиней
Шрифт:
9
Западная линия фронта застыла у Красноярска. За последние пять лет она не сдвинулась ни на метр. Лобовые атаки случались крайне редко. В основном перестрелки и ленивые бои, чтобы кабаны находились в тонусе. Тактика стояния приносила очевидную пользу. Каждые сутки бойцы погибали, обеспечивая сывороткой тысячи человек в мирных городах. Такая компания должна продолжаться вечность: Сибирь воевала с Красноярском, Бурятией и Читой. Можно было найти ещё десяток соперников, но и этих княжеств было более чем достаточно.
Были у Сибири
Три медвежьих полка и двадцать семь тигров-снайперов поддерживали ратный дух кабанов. Порой косолапые сами вступали в бой с китайскими секачами. Однажды у озера Далайнор случилась битва медведей с низкорослыми вепрями и целой ротой китайских панд. Это было настоящее рубилово.
Сибирские топтыгины, как всегда, навеселе шли в атаку – в полный рост. Медведи отменные бойцы, а вот солдаты из них, как из кота полисмен или свиньи счетовод. Дисциплина шалит, субординация на нуле. Зато всегда много выпивки. Потому заградотрядами командовали только люди. Но в тот день мишки отказывались подчиняться. Они не слушали приказов капитана Кантемирова и шли в бой напролом. Зачем понадобилось геройствовать – до сих пор не известно.
Сначала погиб один пьяный буян, за ним второй, третий. Когда перемололо до четверти личного состава, медведи взбесились и, не замечая минных полей, ворвались в китайский окоп, где их поджидали не только кабаны, но и отборные части пекинских панд. Возможно, в учебниках истории ещё опишут тот бой.
Гигантскими когтями медведи рвали свиней. Панд в плен не брали вообще. Чёрно-белые гибриды могли запросто расправиться с кабанами, но противостоять сибирской моще бурого антропоморфного медведя, они не в силах. На беду в роте панд оказались особи женского пола – медицинское отделение. Восемь девчонок, небольшого росточка, в голубых касках с красным цветком вместо звезды. Возбуждённые резнёй медведи изнасиловали всех восьмерых, а затем вытащили из них кишки.
Захватив вражеский окоп, косолапые требовали поддержки, рассчитывая продолжить сражение. Капитан Кантемиров приказал отступать, но его снова не слушали. А когда командир пригрозил косолапым трибуналом, тогда не него напали. Кантемиров сдержал первые удары, после чего впал в ярость. В порыве бешенства он убил пять медведей и семерым нанёс смертельные увечья, от которых они скончались в течение суток.
Итог бездумной атаки печален. Линия фронта прорвана, но паритет быстро восстановлен. Со стороны Китая погибло до двух сотен вепрей и три взвода панд. Рота сибирских медведей расформирована. Капитан Кантемиров отправлен на пенсию, и сегодня скучает в Тындинском военном училище, преподавая боевые искусства
***
Сентябрьский вечер, но было тепло. На передовой западного фронта тишина. Солдаты только поужинали и готовились встретить ночь. В блиндаже пили чай три офицера: командир батальона Чуки – здоровущий боров весом за триста кило, ротный капитан Сыч и молодой вепрь, вчерашний подросток – лейтенант Сашка – взводный.
– Красноярские нам неровня, – рассуждал майор Чуки. – Я воевал в Забайкалье. Сражался с казанским ханом на Волге. Гонял панд за Амуром. Могу ответственно заявить, лучше сибиряков нет никого!
– А как же московские? – тихонько хрюкнул лейтенант. – Московские, вон какие сильные. Они под себя всю планету подмять хотят.
– Согласен, – махнул рылом майор. – Армия у них огромна. И воюют они смело. Потому что идейные. Есть у них высокая цель, и идут к ней московиты вприпрыжку.
– А что это значит, идейные? – не унимался лейтенант.
Проявляя политическую подкованность, капитан вставил свои три сибирские копейки:
– У московских мировоззрение имперской. Они глобально мыслят. Широко. За горизонт. Понимаешь? Считают себя светочами на Земле. Хотят захватить всю планету, чтобы построить рай для свиней. Для нас, то есть. Но по факту работают против себя, потому что большой кусок в горле застрянет, – важно сказал капитан Сыч и, взяв со стола краюху чёрного хлеба, которая весила грамм пятьсот, запихнул себе в пасть.
Лейтенант подлил кипятку в кружку капитана и спросил:
– А светоч, это кто такой?
Сыч задумался, подбирая слова. Не найдя, решил пошутить, но совсем примитивно:
– Да чучело одно! Хочешь, скажу, что такое чучело?
– Я знаю, – немного обиделся лейтенант. – Но всё-таки непонятно, почему московская армия берёт город за городом, а мы стоим на месте. И получается, что сражаются впустую сибиряки… и ничего у московских в горле не застряло.
Майор хлебнул чайку, прищурился и похвалил молодого.
– Ты хоть и салага, но нормально соображаешь. Хотя совсем не в ту сторону. Опыта тебе бы набраться, чтобы стать такими, как мы.
Лейтенант вытер ладонью, вспотевший лоб.
– А ещё… объясните мне, товарищи офицеры… почему люди всегда в сторонке. Когда они впадают в ярость, то могут с тигром справиться или даже с двумя, но всё равно сидят в тёплых домах и не высовываются. А мы в окопе год за годом… Люди даже оружие в руках не держали, только ложки и вилки. Жрут, спят, по телеку свинофутбол смотрят и не воюют. Почему?
Майор с капитаном переглянулись.
– Когда я был юнцом, таким как ты, то бегал с автоматом, кричал ура и не о чём не думал… а ты другой. Новое поколение ещё покажет себя. Точно тебе говорю. Так держать, сынок! – снова подбодрил Сашку комбат, поражаясь сообразительности паренька.
Капитан прожевал хлеб, глотнул горячей водички, настоянной на иван-чае, и положил лапу на плечо лейтенанта.
– Значит, хочешь стать такими, как мы? Хорошо подумал?
– Такими, как вы? – переспросил молодой и почувствовал дрожь в коленях.