Планы ветряной мельницы
Шрифт:
Таблетка во рту стала таять и растекаться по языку, и Ахромеев рефлекторно скривился.
Графин с водой и дольками лимона оказался на видном месте – на обеденном столе. Ахромеев запил, наконец, таблетку и устало прикрыл веки.
Позвонить и попросить о помощи – это было так не характерно для Кружалиной, что другого мнения быть не могло: придется мобилизоваться, собрать себя в кучу и навести справки, что там у Ликухи случилось.
Однако же позвонила! Значит, он выбрал правильную стратегию: отстал от нее. Перестал
Он вернулся на диван, выудил из кармана толстовки мобильную трубку и попросил встроенную «Алису»: «позвони Шургину».
– Ало? – бодро откликнулся на другом конце связи Шургин.
– Привет, – грустно произнес Ахромеев. – Алеха, что там у вас стряслось?
Бывший сослуживец Алексей Шургин и поведал Ахромееву странную историю, в которую угодила Кружалина.
Ахромеева бросило в пот, и он не сразу сообразил, что это начала действовать жаропонижающая таблетка.
Выслушав Шургина, болящий задал ему несколько вопросов, на которые у Алексея не было ответов, и простился.
Оба знали, что ответы надо найти, и чем быстрей, тем лучше.
Какой бы Ликуха не была эгоисткой, Ахромеев ее в обиду никому не даст. Почему?
На этот простой вопрос у Ахромеева был один простой и ясный ответ: потому что Ликуха Кружалина – его любимая женщина, его жена. Что бы она сама по этому поводу не думала и не говорила.
Лично он развод считал временным неудобством и даже кольцо обручальное с пальца не снял…
…Детектор лжи, он же полиграф, размещался в полуподвальном помещении офиса, в вотчине Алексея Шургина.
Он встретил Лику с мрачным видом в мрачном коридоре без окон, провел в комнату с плотными шторами, попросил отдать ему сумку и оставил наедине с плюгавым службистом в сером джемпере и джинсах. По совпадению Лика тоже была в сером джемпере и джинсах.
– Присаживайтесь, – скучным голосом велел Плюгавый.
Небольшой ноутбук с проводами и датчиками вогнал Лику в ступор. От стресса она поглупела, реакции у нее замедлились. Это происходило с Ликой всегда, стоило ей расстроиться.
Она подалась к стулу за монитором, но служака не дал ей сбиться с курса. Он направил ее к инквизиторскому креслу, усадил и опутал датчиками.
Лика сглотнула. Сердце колотилось как у испуганной птицы, ладошки и подмышки взмокли.
– Ваша задача – на все вопросы отвечать «нет», – объяснил Плюгавый. – Вы меня понимаете?
Анжелика затравленно кивнула.
– Вас зовут Анжелика Васильевна Кружалина?
– Нн-нет, – с запинкой ответила Лика.
– Вы любите спиртное?
– Нет.
– Ваш день рождения 12 февраля?
Снова секундная заминка:
– Нет.
– Вы употребляете наркотики?
– Нет.
– Вы уже совершали кражи?
Вот оно,
– Нет! – возмутилась Лика.
– Ваши родители звонят вам?
– Нет. – Чем дальше, тем вернее Лика чувствовала себя подопытной морской свинкой.
– Вы шпионите в пользу конкурентов?
– Нет! – выкрикнула несчастная подопытная.
Вопросы повторялись и чередовались, и Лика потерялась во времени. Казалось, унизительная процедура не закончится никогда.
Она все-таки закончилась. Когда у Лики уже плыли круги перед глазами, и она уже путала смысловое значение частиц «нет» и «да», и, спотыкаясь, заплетающимся языком отвечала невпопад.
Всегда вежливый и молчаливый Алексей с виноватым видом вернул Лике сумку и проводил по подвальным лабиринтам наверх.
Когда Анжелика вышла из офиса на улицу, она испытывала такое острое чувство гадливости, точно все эти два часа рылась в мусорных отходах.
Лику встретила та же морозная сырость, тот же мокрый снег и ветер, те же голые деревья, те же машины на парковках. Мир и не заметил, что над Анжеликой Кружалиной надругались в извращенной форме.
Больше всего ей хотелось поскорее попасть домой, в душ, смыть с себя похожие на плевки вопросы.
Она села в свою простуженную «ауди» и подождала, пока прогреется двигатель.
Постепенно брезгливость сменилась опустошением.
До ее сознания донесся аэропортовский перезвон, Лика расстегнула молнию на сумке и достала телефон.
– Анжелика Васильевна? – услышала она уже знакомый бас из Магадана. – Это Федор Маршалов.
– Да, я слышу, – сделав над собой усилие, отреагировала Лика.
– Как у вас дела? Мне сказали, что в «ESG» начато против вас внутренне расследование.
Анжелика сдвинула брови. Вот только этого не хватает! Не иначе Лариска-крыска, язык как помело.
– Федор, как вас по батюшке?
– Можно просто Федор, – разрешил бас.
– Мои дела вас не касаются, – резко ответила Лика. Все же намек гада Ахромеева на железную леди имел под собой основание.
– Подождите, – заспешил далекий Федор, – я уверен, что вы ни в чем не виноваты.
– Благодарю, – сухо произнесла Лика. – Но я не нуждаюсь в вашем сочувствии.
– Это не сочувствие. Я в точно таком положении, как вы. Мы с вами друзья по несчастью, понимаете, о чем я?
Намек был более чем прозрачным, и Анжелика сосредоточилась.
Какая между нею и Маршаловым может быть связь? От Москвы до Магадана шесть тысяч километров. На Дальнем Востоке ей бывать не приходилось, она вообще дальше Сочи нигде не бывала – Ахромеев был «не выездной».
– Почему вы так решили? – наконец, разлепила рот Лика.
– Потому что под меня копают, пытаются завести дело. Я предлагаю объединить усилия.
– Каким образом? Вы в Магадане, а я в Москве.
– Мне кажется, надо искать причину в «ESG».