Плата Харону
Шрифт:
Наступило молчание. Дронго покачал головой: «Ай да Игорь».
— Вы хотите сказать…
— Я ничего не хочу сказать. Просто говорю то, что думаю.
— И тем не менее вы уже сказали. Почему я должен считать, что это могла сделать женщина?
— Ненависть или ревность — очень сильная причина для убийства. Вы об этом не думали?
— О ревности или об убийстве? — Игорь впервые чуть улыбнулся:
— Обо всем понемногу. Просто в этом доме была довольно фальшивая атмосфера. Я ведь работал с обоими супругами и поэтому все видел. Хозяин дома был настоящий
— С ней он тоже встречался? — А как вы думаете?
— Ваша жена — его троюродная сестра. Но вы, очевидно, не очень любите Блумберга. Можно узнать почему?
— Нельзя. Я отношусь к нему нормально, вот и все.
— Ваша жена бывает у них дома?
— Не вижу в этом необходимости, — неожиданно резко ответил Игорь.
— Но они же родственники.
— Седьмая вода на киселе. Тоже мне, родственники, — пробормотал Игорь.
— Вы не пускали свою супругу сюда?
— Не пускал. Это все имеет отношение к нашему делу?
— Вы ее ревновали к Блумбергу.
— Занимайтесь своим делом, — с неожиданной ненавистью сказал Игорь. — Что она делает и кто она — я сам разберусь. Она уже давно уволилась из банка и работает в другом месте. Вы лучше разбирайтесь с женщинами Сергея Леонидовича, которые были вчера вечером на даче.
— Она работала в банке? — удивился Дронго. — Странно, что Блумберг мне ничего об этом не говорил.
Внезапно он все понял. Очевидно, президент банка испытывал определенные чувства и к своей дальней родственнице, из-за чего ревнивый и ущербный молодой человек, вынужденный перейти из милиции в охранники банкира, чувствовал себя дискомфортно. На этом нужно было сыграть.
— На дачу приезжали другие женщины?
— Когда как, — нехотя ответил Игорь.
— А у Блумберга были постоянные связи?
— Об этом лучше спросите Сайда Сафарова. Они как раз вчера говорили на эту тему с Блумбергом.
— Говорили или ругались?
— Спорили, — нашелся Игорь.
— Ясно. А Лейла Махмудовна знала об этом?
— По-моему, нет. Но Лариса точно не знала. Она в это время была в городе.
— У вас интересные наблюдения, — заметил Дронго, — вы можете сказать, где вы были в момент покушения?
— В момент убийства я был в этой комнате, — спокойно заявил Игорь.
— Откуда вы так точно об этом знаете? Может, это было чуть позже или чуть раньше.
— Нет, — возразил Игорь, — я ведь бывший работник милиции. И на такие вещи насмотрелся. Убийца не выходил через дверь. Он вышел из этой комнаты.
— С чего вы взяли?
— Я как раз проверял дом и вошел в эту комнату. Окно было открыто, я подошел ближе и увидел, что кусты смяты. Тогда я не придал этому значения.
Просто закрыл окно. А когда мы вернулись, уже зная, что случилось с Пашей, я снова сюда зашел. И нашел на полу вот это.
Игорь достал из кармана небольшой патрон.
— Убийца лез отсюда и случайно выронил патрон, — показал он на свою находку.
Дронго
— Вы еще спрашивали у меня, какие будут патроны. Боевые или нет, — вспомнил он.
— Просто я хотел убедиться, что Блумбергу ничего не угрожает. Я все-таки отвечал за его охрану, — снова замкнулся Игорь.
— И еще вы спросили, видел ли я трупы?
— Вы казались мне несколько более самоуверенным, чем на самом деле должны быть. Но когда я узнал, что перед покушением вы надели на Блумберга бронежилет, я понял, что ошибался.
— А нельзя предположить другое? — спросил Дронго. — Сначала вы спросили меня о том, какие патроны будут применяться при покушении. Затем вы все подготовили. Вы единственный человек среди всех шестерых, кто мог спокойно убрать Пашу, а потом недрогнувшей рукой, рядом с еще теплым трупом, стрелять в своего хозяина. И повод у вас был очень серьезный. Он наверняка приставал и к вашей супруге, из-за чего вы ее заставили уйти из банка. Потом вы вернулись.
Охранники показали, что перед самыми выстрелами выходил только один человек. И этим человеком были вы, Игорь. Вы сразу рассудили, что подозрение упадет на вас, и придумали историю про открытое окно и найденный патрон. Впечатляет такая версия?
— Да, — подумав, осторожно согласился Игорь, — но я не убивал Пашу. Мы с ним дружили.
— Это не факты. А увольнение вашей жены, ваш выход из дома, ваша прежняя служба в МВД и даже найденный патрон — все это факты.
— Если бы я убил Пашу, я бы не отдал вам этот патрон.
— А может, вы отдаете его специально, чтобы запутать следы?
Игорь взглянул Дронго в глаза.
— У вас всегда бывают такие дикие версии?
— Зачем вы выходили из дома?
— Я не выходил. Просто открыл дверь и посмотрел во двор, потом вернулся и вошел в эту комнату. А когда все случилось, я осматривал окно.
— И не торопились узнать, что именно случилось с Блумбергом? Может, потому, что знали, каков характер ранений хозяина дома?
— Нет, просто я знал, что там много людей и помогут без меня. А потом я пошел с вами, чтобы узнать, как убили Пашу. Я уже не сомневался, что там произошло нечто непредвиденное.
— Хорошо. Предположим, вы правы и я поверил в ваш рассказ. Но тогда договаривайте до конца. Кто, по-вашему, мог совершить это преступление? Лейла Махмудовна или Лариса? Я не представляю себе хозяйку, которая бежит в ночной темноте в своем платье, чтобы убить своего водителя и выстрелить в своего мужа.
— Ревность может заставить совершить и нечто гораздо более страшное, — с неприятной улыбкой сказал Игорь.
«У этого молодого человека сильные комплексы, — подумал Дронго, — может, после того как его выгнали из МВД, он и стал так закомплексован?»
— Ларису вы тоже подозреваете?
— Ее в первую очередь.
— А мужчин?
— Их меньше, — рассудительно ответил Игорь, — хотя про Сайда я вам уже говорил. Он вчера громко спорил со своим родственником. Но Кузнецов и Семен Григорьевич действительно не могли. Их я не подозреваю. Хотя все еще нужно проверить.