Плавания вокруг света и по Северному Ледовитому океану (др.изд.)

Литке Федор Петрович

Приложение В

Письмо Иоанна Балаха к Герарду Меркатору, из Аренебурга 1581 г.

«Помня, сколько охотно читывал ты древних землеописателей, радуюсь я, что встретился с подателем сего письма. Рекомендую тебе его, как человека, который может быть тебе полезен в таком деле, о коем ты давно с великим трудом старался собирать известия и в рассуждении которого новейшие наши географы между собой не соглашаются; я говорю об открытии мыса Табина и славного и богатого царства Китайского. Человек сей родом из Фландрии, званием солдат, был несколько лет пленным в России и состоял в службе некоторых знатных особ Якова и Аникия (Jacovius amp; Unekius), которые посылали его в Антверпен для нанятия там за хорошую цену несколько искусных и опытных мореходов; и когда он им таковых доставил, построили они для преднамеренного путешествия на реке Двине два корабля, с помощью некоторого искусного немецкого художника. Податель сего говорит

весьма свободно и открыто, что путешествие в Китай через Восток сколь кратко, столько же и удобно; что он сначала ездил берегом к реке Оби через Самоедскую и Сибирскую землю и водой вдоль реки Печоры; что для сего покушения снарядил он в губе Св. Николая судно, сидевшее неглубоко в воде, и, снабдив оное всем для того пути потребным и людьми, знавшими как самоедский язык, так и положение реки Оби, отправился на нем в конце мая к востоку вдоль земли Угорской, Печорской и острова Олгой (Долгой); что, миновав остров Вайгач, лежащий между Угорией и Новой Землей, достиг он залива, вдающегося к югу, в которой впадают реки Мармезия и Кара, населенные иным родом самоедов, весьма диким; что река Обь, по сказанию самоедов, имеет 70 устий, между коими многие большие острова населены разными народами; что в реке Оби должно зимовать, чтобы приготовиться к дальнейшему пути; что оттуда в Китай можно достигнуть в одно лето, если только не препятствуют льды, носящиеся пред устьем реки, иногда в большем, иногда в меньшем количестве, и прочее».

Балах оканчивает письмо свое желанием, чтобы много странствовавший солдат этот побольше имел сведений в географии.

Глава вторая

Первое плавание брига «Новая Земля» 1821 года

Приготовления. – Описание Архангельского порта. – Выступление в море. – Бедственное положение брига в Белом море. – Встреча льдов в Северном океане и борьба с ними. – Открытие берега Новой Земли, свободного ото льдов, и его описание. – Вторичная встреча льдов. – Возвращение в Архангельск.

Все путешествия в полярные моря доказывают, что встречаемые мореходами препятствия ото льдов бывают в разные годы весьма различны. Сверх множества примеров, представляемых нам путешественниками к северу и северо-западу, найдем мы несколько таковых и в нашем обозрении путешествий к Новой Земле. Голландцы в 1594 году нашли как Югорский Шар, так и Карское море ото льдов свободными, а в следующем году со всевозможными усилиями и величайшими опасностями едва дошли до Мясного острова. Баренц в 1596 году дошел до северо-восточного конца Новой Земли, где, однако же, от множества льда потерпел кораблекрушение. Через 16 лет после него Фан-Горн встретил у берега Новой Земли непроходимую стену льда. В 1664 году Флагманг нашел как у мыса Желания, так и к северу и к востоку от него, совершенно чистое море, а Вуд 12 лет спустя не мог проникнуть за параллель 76°. Лейтенант Муравьев в 1734 году плавал по Карскому морю, не встречая никаких препятствий, а во все последующие годы как он, так и преемники его встречали множество льда. Причина этого удивительного различия лежит в том, что количество льдов в каком-нибудь месте зависит не столько от географической его широты или средней температуры года, как от стечения множества обстоятельств, считаемых нами случайными, от большей или меньшей степени стужи, царствовавшей в зимние и весенние месяцы; от большей или меньшей силы ветров, дующих в разные времена года, от направления их и даже от последовательного порядка, в каком они от одного направления переходили к другому; и, наконец, от совокупного действия всех этих причин не только в том самом месте, но и на реках, посылающих свои льды к нему. Итак, одно или даже и несколько неудачных плаваний в Полярном море ни в коем случае не могут служить доказательством постоянной его ледовитости.

Доводы эти сохранили свою силу, невзирая на неуспешное плавание лейтенанта Лазарева, которое тем менее могло их опровергнуть, что особенные обстоятельства вынудили его прежде времени оставить свое предприятие; и потому правительство, решась возобновить эти попытки, предписало выстроить у города Архангельска бриг, который в июне 1820 года уже был спущен на воду. Снаряжение предположенной экспедиции отложено было по неизвестным причинам до следующего года, когда по рекомендации капитана Головнина, [128] с которым я незадолго перед тем возвратился из путешествия вокруг света, морской министр назначил меня ее начальником и по этому предмету снабдил следующим предписанием:

128

Ныне генерал-майор флота, генерал-интендант и непременный член Государственного Адмиралтейского Департамента, состоявший в то время по особым поручениям при морском министре адмирале маркизе де Траверсе.

«Цель поручения, вам делаемого, не есть подробное описание Новой Земли; но единственно обозрение на первый раз берегов

оной и познание величины сего острова по определению географического положения главных его мысов и длины пролива, именуемого Маточкиным Шаром, если тому не воспрепятствуют льды или другие какие важные помешательства.

В сем предположении надлежит вам отправиться из Архангельска не прежде, как в половине будущего июля; ибо по всем вероятностям в это время года море около Новой Земли бывает ото льдов свободнее. Прежние опыты свидетельствуют, что ранее сего времени плавание в упомянутом море затруднительно из-за льдов и туманов.

Вам следует направить ваш путь прямо к середине Новой Земли, если ветры и льды позволят; если же нет, то старайтесь увидеть ту часть онаго, которую будет удобнее. Употребите все средства, от вас зависящие, чтоб вернее определить широту и долготу приметных мест сей земли. Если найдете возможным, не подвергаясь опасности быть стесненным ото льдов, съехать на берег, то не упустите сего и старайтесь описать и сделать ваши о нем замечания, сколько сие от вас будет зависеть; но больше всего старайтесь проверить по возможности длину пролива, именуемого Маточкиным Шаром; если в одном месте льды воспрепятствуют вам приблизиться к берегу, то попробуйте в другом и третьем, располагая курсами вашими, смотря по приметам, где меньше препятствий для сего покушения.

Судя по состоянию судна и здоровью экипажа, можете пробыть у Новой Земли, пока позволит время, а потом возвратиться в Архангельск. Впрочем, в сем отношении не отнимается у вас воля поступать по собственному вашему усмотрению; но ни в каком, однако, случае не следует вам оставаться там на зимовку. Если же, паче чаяния, необходимость к тому вынудит вас, то главнейшее попечение приложите о сохранении здоровья экипажа и о целости брига, чтобы на следующее лето возвратиться. На такой случай предоставлено от меня главному командиру Архангельского порта отпустить на ваше судно избу в срубе и кирпич или же верх (крышу для всего судна) с двумя каминами и двумя чугунными печками. От вашего усмотрения зависит взять то или другое, так как и оставить избу для прибежища кому-нибудь из промышленников, в таком месте, которое признаете за благо.

По возвращении вашем в Архангельск рапорт и замечания ваши, также и шканечный журнал, имеете отправить в С. – Петербург на имя морского министра, а по сдаче брига дозволяется и лично прибыть сюда».

Получив от Государственного Адмиралтейского Департамента потребные мне карты, книги, хронометры и некоторые другие инструменты, я отправился из Санкт-Петербурга по последнему санному пути и в первых числах апреля прибыл в Архангельск.

Знаменитый в истории российского флота и российской торговли город Архангельск, именуемый также Городом, по преимуществу лежит на правом берегу реки Северной Двины, в 40 верстах от ее устья на широте 64°34'10' 'N и долготе 40°34' O от Гринвича. [129] Вытекающая в этом месте из Двины река Кузнечиха разделяет Архангельск на две части: 1) Город, собственно так называемый, лежащий по южную сторону Кузнечихи, и 2) Соломбальское селение, или просто Соломбала, лежащая по северную сторону.

129

Дом главного командира в Соломбале.

Крутой, высотой от трех до четырех сажен, мыс, образуемый правыми берегами Двины и Кузнечихи, на котором стоит ныне город, именовался в старину Пур-Наволоком. [130] До XVI столетия находился на этом урочище один только мужской монастырь Архангела Михаила; но в 1584 году тут был основан посад с острогом, названный Новохолмогорским, к которому три года спустя перевели производившуюся дотоле на Никольском или Пудожемском устье торговлю с англичанами, основанную в 1553 году капитаном Ченслером, открывшим случайно путь к реке Двине. Новохолмогорский город, названный в начале XVII столетия по монастырю Архангельским, населен был стрельцами, составлявшими гарнизон острога, и разным народом из окольных двинских деревень и посадов. Сначала зависел он от воевод Холмогорских, но в 1702 году сделан областным, а потом и губернским.

130

Известия о первобытном состоянии Архангельска почерпнуты мной из «Истории о городе Архангельском» В. Крестинина, С. – Петербург, 1792, и из «Исторических начатков» этого же писателя.

Тупая, выдающаяся к западу оконечность Пур-Наволока составляет почти середину города, который от нее простирается к юго-востоку по берегу Двины и к северо-востоку по берегу Кузнечихи, протяжением всего верст на шесть и шириной около версты. На этой оконечности около 1670 года построено огромное четырехугольное каменное здание, имевшее в окружности более версты, с башнями, которое служило вместе и крепостью и гостиным двором. Ныне в южной части этого приходящего в упадок здания находятся биржа, таможня, пакгаузы и прочее; в северной был прежде монетный двор.