Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Плавучая опера
Шрифт:

К счастью для мэрилендского суда, наследство оспаривали лишь два основных претендента и четыре второстепенных. Элизабет Суитмен Мэк, вдова завещателя, добивалась, чтобы законным был признан документ под.№ 6, относящийся к концу 1933 года: согласно ему состояние отходило к ней практически целиком, если будет выполнено вышеупомянутое условие, касавшееся игристого шампанского. Гаррисон-младший настаивал на законности документа № 8, плода размышлений зимой 1934 года: при условии его идейной непорочности, о чем тоже упоминалось, почти все доставалось ему. Три незамужние дамы - Дженис Коско, Шерли Мей Грин и Бернис Силвермен, профессиональные сиделки, обслуживавшие престарелого Мэка соответственно во время первой, второй и третьей стадии его недомоганий, предпочитали завещания 3, 9 и 12 - в таком именно порядке. Каждая в выбранном ею документе находила свидетельства щедрости своего нанимателя, явно избыточные,

если подразумевать только образцовое выполнение претенденткой обязанностей. Последним из заинтересованных лиц оказался настоятель церкви мэковского прихода: вариант № 13 завещал основную часть капитала этой церкви, причем была выражена твердая надежда, что обогащение и рост влияния организованной религии поспособствуют скорейшему и решительному отходу народных масс от насаждаемого ею учения.

Тяжба наследников представляла собой назидательное зрелище. Миссис Мэк обратилась в балтиморскую фирму "Даген, Фробель и Кемп", представлявшую в суде ее интересы. Мэк-младший прибег к услугам фирмы "Эндрюс, Бишоп и Эндрюс" из Кембриджа; сиделки и настоятель обзавелись собственными адвокатами. Все немножко опасались сразу же обратиться в суд, и несколько месяцев шесть соперничающих сторон довольствовались угрозами, контругрозами и прочей чепухой, если подразумевать юридический аспект дела. Затем пять из шести объединились, чтобы покончить с настоятелем, и он выбыл из борьбы, как только сиделки одна за другой подтвердили, что к моменту составления документа № 13 мистер Мэк уже был не в своем уме. Месяц спустя, прибегнув примерно к такой же тактике, мисс Коско и мисс Грин устранили мисс Силвермен, которой было клятвенно сказано, что в случае успеха любой из двух оставшихся претенденток 20 процентов добычи отходит ей. Далее Билл Фробель из конторы "Даген, Фробель и Кемп" предпринял неожиданный маневр, представив скрепленные подписями свидетельства двух горничных-негритянок, утверждавших, что они, служа у Мэков, видели, как мисс Грин одаряла усопшего ласками "противоестественными и отвратительными", каковые ласки аппетитно расписывались, - познакомив юную леди с этими свидетельствами, Билл дал ей понять, что в случае, если она не сочтет неблагоразумным и дальше оспаривать приз, эти признания появятся в печати. Мне так и не удалось выяснить, были свидетельства подложными или нет, но свое дело они, во всяком случае, сделали, тем более что этому помогло обещание миссис Мэк выделить из наследства несколько тысяч долларов, после чего мисс Грин решилась искать удачи где-нибудь вне дворцов юстиции.

Итак, к 1936 году половина участников из состязания выбыла, и тут началась настоящая гонка. Соперничали теперь лишь мисс Коско, Гаррисон-младший и миссис Мэк. Всем им предстояло доказать два пункта: что папаша Мэк, говоря юридическими терминами, оставался вменяемым, когда составлял интересующее каждую из сторон завещание, и что остальные варианты суть только бред душевнобольного. В этом смысле позиция мисс Коско, надо сказать, была самой сильной, поскольку ее завещание (оно датировано февралем 1933 года) оказалось самым ранним. Но ее сгубила любовь; своим адвокатом она пригласила собственного ухажера, мальчишку, едва окончившего колледж, да и не очень далекого. После первого же нашего спарринга, который проходил еще не на судебном ринге, стало ясно, что ни со мною, ни с Фробелем ему не тягаться, а когда под конец 1936 года он по моральным соображениям отверг очень приличную сумму, которую Фробель предлагал в качестве отступного, сомнения, что он нам не соперник, развеялись совсем.

Все и происходило, как следовало ожидать: в мае 1936 года шпаги были скрещены в зале балтиморского суда по наследственным делам, и Фробель, не прилагая особых усилий, достаточно внятно всем разъяснил, что адвокат мисс Коско сущий осел, а сама она девица, которая норовит лишить безутешную вдову законно причитающегося ей наследства посредством соблазнения впавшего в слабоумие под старость лет, хотя миссис Мэк по доброте души, в глубоком мраке обретающейся, предлагала этой неразборчивой девице вознаграждение, намного превышающее истинно ею заслуженное своими трудами (разумеется, последний довод не был принят во внимание как не подтвержденный убедительными доказательствами), итак, приняв в соображение все изложенное, остается лишь воздать должное долготерпению и добросовестности суда, сохранившего самообладание при виде настолько плохо закамуфлированной попытки поживиться за чужой счет. Надо думать, Фробель аргументировал свои доводы очень убедительно, поскольку дело было решено в его пользу, а уж известно, какие выдающиеся умы заседают в судах по наследству, даже и балтиморских. И когда вслед за тем Фробель опять предложил мисс Коско договориться по-хорошему, назвав сумму значительно меньшую, чем в первый раз, ее юный ходатай смиренно согласился, смирившись с почетным поражением, а подавать апелляцию и не подумал - тянул с ней, пока срок не истек.

Так, и Фробель тогда же, в июне, обратился в суд уже непосредственно от имени миссис Мэк, без колебаний объявив, что ее покойный супруг был уже невменяемым, когда составлял документ № 8, тот, который интересовал Гаррисона, и с тех пор так и пребывал в умопомрачении. Если бы его аргументы нашли доказательными, завещание № 6, привлекательное для миссис Мэк, становилось окончательным, поскольку мисс Коско сошла с дистанции. А если эти аргументы отвергались, изъявлением последней воли автоматически оказывалась бумага № 8, наша бумага.

Особой разницы между душевным состоянием Мэка в конце 1933 года и в начале 1934-го не было. Я представил свидетельства мисс Коско и мисс Грин, заявивших, что и в 1933-м, и в 1934-м Мэк от них требовал, чтобы содержимое его ночного горшка выливали в бутыли из-под маринада, которые запечатывались и отправлялись на хранение в винный погреб, и впечатление у меня было такое, что судья, этакий тугодум, счел Мэка помешанным смолоду. Газеты высказывались в том духе, что неопровержимых фактов не могут представить ни одна сторона, ни другая, но вообще-то нехорошо, когда мать с сыном сутяжничают до того самозабвенно, побуждаемые исключительно своекорыстием. Словом, все старались сделать так, чтобы кончилось мирным дележом половина на половину, однако Гаррисон и его мамочка, которые никогда друг к другу нежности не испытывали, по совету своих адвокатов отказались от этого предложения наотрез. Фробель был уверен в себе и соблазнился хорошим гонораром, я тоже считал, что могу выиграть дело, и мне было любопытно, как оно пойдет.

Если не забыли, по завещанию № 6 все отходило к миссис Мэк при условии, что с 1920 года она не притрагивалась к игристому шампанскому. Наше завещание все отказывало Гаррисону, если он после 1932 года повернул прочь от Москвы, а миссис Мэк получала несколько сотен вышеупомянутых бутылей из-под маринада. В обоих документах особо указывалось, что при несоблюдении сформулированных условий права наследования переходят к другому лицу, являющемуся следующим ближайшим родственником почившего.

Аргументация Фробеля строилась на двух основных доводах: 1) столь явно выраженное отвращение завещателя к игристому шампанскому не свидетельствует об умственном расстройстве, лишающем дееспособности документ № б, где в качестве обязательного условия для получения наследства выдвинут запрет прикасаться к данному напитку, однако тот факт, что спустя всего несколько месяцев завещание радикальным образом изменено, хотя никакое внешнее обстоятельство подобному изменению не способствовало, говорит о душевном заболевании, начавшемся именно в указанные месяцы; 2) пункт, касающийся бутылей из-под маринада, появляется только в завещании № 8 и сохранен во всех последующих вплоть до № 16, а этот пункт доказывает, что мистер Мэк уже не контролировал собственные побуждения и поступки.

 Отчего же не контролировал?
– возразил я.
– Может быть, он просто не любил свою жену.

–  Позвольте, - тут же парировал Фробель, - в разных вариантах завещания бутыли отказываются разным лицам, а не все время миссис Мэк.

–  Не забывайте, впрочем, - говорю я, - что содержимое бутылей сохранялось, поскольку он им дорожил, стало быть, отказывая бутыли в завещании, мистер Мэк желал выказать свое расположение тому, кто их получит по наследству. Разве расположение к какому-то лицу свидетельствует о душевном заболевании?

–  Нисколько, - отвечает Фробель.
– Однако, выказывая расположение к супруге, он бы отказал ей и состояние, а не только, гм, свои экскременты.

–  Откуда это следует?
– возражаю я.
– Напомню, что в одном из завещаний весь капитал оставлен церкви именно по той причине, что церковь ему не нравится. Стало быть, вполне допустимо, что отказанное по завещанию моему клиенту должно подчеркнуть нерасположение к нему, тогда как отказанное вашему - наоборот, знак расположения.

–  Теоретически допустимо, - улыбается Фробель.
– Но утверждаете ли вы, что в данном случае дело обстоит именно так?

–  Нет, не утверждаю. Просто отмечаю возможность подобного толкования последней воли.

–  И тем самым, - подхватывает Фробель, - признаете, что завещание № 8 такой же продукт расстроенного ума, как и завещание № 13, по которому наследником оказывается упомянутая выше церковь. Человек в своем уме не прибегнет к карательной мере, представляющей собой дар в три миллиона долларов, или вы не согласны?

Да, Билл Фробель был настоящий адвокат. По части юридических экспромтов у нас с ним соперников во всем Мэриленде не нашлось бы.

Поделиться:
Популярные книги

Я еще не князь. Книга XIV

Дрейк Сириус
14. Дорогой барон!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я еще не князь. Книга XIV

LIVE-RPG. Эволюция 2

Кронос Александр
2. Эволюция. Live-RPG
Фантастика:
социально-философская фантастика
героическая фантастика
киберпанк
7.29
рейтинг книги
LIVE-RPG. Эволюция 2

Матабар

Клеванский Кирилл Сергеевич
1. Матабар
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Матабар

Кодекс Крови. Книга VII

Борзых М.
7. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга VII

Безымянный раб [Другая редакция]

Зыков Виталий Валерьевич
1. Дорога домой
Фантастика:
боевая фантастика
9.41
рейтинг книги
Безымянный раб [Другая редакция]

Светлая ведьма для Темного ректора

Дари Адриана
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Светлая ведьма для Темного ректора

ТОП сериал 1978

Арх Максим
12. Регрессор в СССР
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
ТОП сериал 1978

Сердце дракона. Том 18. Часть 2

Клеванский Кирилл Сергеевич
18. Сердце дракона
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
6.40
рейтинг книги
Сердце дракона. Том 18. Часть 2

Рота Его Величества

Дроздов Анатолий Федорович
Новые герои
Фантастика:
боевая фантастика
8.55
рейтинг книги
Рота Его Величества

Я — Легион

Злобин Михаил
3. О чем молчат могилы
Фантастика:
боевая фантастика
7.88
рейтинг книги
Я — Легион

Двойной запрет для миллиардера

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Двойной запрет для миллиардера

Газлайтер. Том 12

Володин Григорий Григорьевич
12. История Телепата
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 12

Мятежник

Прокофьев Роман Юрьевич
4. Стеллар
Фантастика:
боевая фантастика
7.39
рейтинг книги
Мятежник

На границе империй. Том 10. Часть 2

INDIGO
Вселенная EVE Online
Фантастика:
космическая фантастика
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 10. Часть 2