Плечом к плечу
Шрифт:
— Ангер! — через мгновение забывшая об усталости Альта повисла на шее у гостя.
Таша лишь вздохнула — да уж, этакие манеры явно не из числа образчиков для подражания. Где жеманность, опущенный взгляд, лёгкий румянец на щеках? Где, в конце концов, тщательно отрепетированный поклон, долженствующий показать гостю утончённость воспитания юной особы? Пожалуй, подобная непосредственность, проявленная где-нибудь в Торнгарте, приведет к многодневным пересудам о «воспитаннице леди Рейвен… да, да, той самой… ну, душенька, разве можно ожидать от нее… интересная дикарка… чему тут удивляться, вы же знаете леди Рейвен… надо будет пригласить её, в последнее
Пока она, в очередной раз, давала себе обещание больше времени уделять воспитанию девушки, та активно вытягивала из Блайта детали его путешествия. Таша ощутила укол ревности — или ей показалось, или в общении с Альтой Ангер был более раскованным и оживленным. Что ж, она юна и прелестна, три года назад, когда они познакомились, Альта была, по сути, ещё ребёнком. Сейчас она девушка на выданье, этого невозможно не заметить…
«Собираешься уступить Ангера ей?» — ядовито поинтересовался внутренний голос.
«Почему бы и нет?» — с вызовом ответила Таша, прекрасно понимая, что эту перепалку в очередной раз проиграет.
«Ты же повесишься!»
«Скажи ещё, что я должна броситься к нему на шею.»
«Не ты, так кто-то другой, — философски заметило второе „я“. — Потом локти кусать будешь.»
— Каковы твои дальнейшие планы? — наконец, не выдержала Таша. Наблюдать эту восторженную встречу было выше её сил, поневоле начинали закрадываться неприятные мысли, а к кому, собственно, приехал гость, к леди Рейвен или к её молодой воспитаннице. Таша очень хотела бы получить точный ответ на этот вопрос… причём не какой угодно ответ, а вполне определённый.
Консул пожал плечами.
— Выбор не так уж велик. Я рассчитывал, что ты сможешь быть посредником в переговорах с арГеммитом. Признаться, я бы не хотел просто явиться в Обитель и отдаться на милость Ордена. Мало ли…
— Орден исповедует законы чести! — вспыхнула Таша.
— Только вот сам эти законы и устанавливает, — усмехнулся Блайт. Заметив, что на лицо хозяйки набежала тень, он тут же примирительно уточнил: — Таша, я совершенно уверен в благородстве и порядочности арГеммита, но согласись, куда лучше не давать ему лишнего повода выпотрошить мою память. Я уважаю Орден Несущих Свет, я столько лет работал против него — а серьёзного противника уважать необходимо. И, самое главное… Я хочу, чтобы встреча с арГеммитом состоялась в присутствии остальных членов Совета Вершителей. И в твоём.
Последние слова стали той пушинкой, что склонила весы сомнения Таши в пользу безоговорочной поддержки идеи Блайта. Войти в зал Совета, пусть лишь в роли безмолвного свидетеля — такой чести многие из членов Ордена не удостаивались ни разу за свою жизнь. Часто бывало, что присутствие на Совете давало толчок для дальнейшей карьеры — Орден ценил тех, кто по тем или иным причинам прикасался к тайнам государственного уровня. Ну а в том, что Блайт будет говорить не о видах на урожай, сомневаться не приходилось. Ангер темнил, не желая раскрывать карты до времени, но догадаться об истинных причинах его желания выступить перед Советом было несложно. Человек, допущенный к множеству секретов Гурана, наверняка намерен раскрыть кое-что из собранных знаний, нечто важное и, вероятно, напрямую затрагивающее интересы Инталии. А может, и не только Инталии. Упустить такой шанс? Да ни за что!
— Я сделаю всё, что смогу, — Таша усилием воли согнала мечтательную улыбку. — Думаю, нам стоит отправиться в Торнгарт завтра с утра… если ты не желаешь отдохнуть
— Думаю, одной ночи мне хватит.
Блайт ничего против нормального отдыха не имел. Три-пять дней… или десять. Но в свете услышанного от леди Рейвен он решил, что откладывать поездку не имеет смысла. Орден должен получить сведения, содержащиеся в журнале Гайтара, как можно быстрее.
И не только Орден.
Комната была обставлена скромно, хотя и не без уюта. Глубокие кресла, мягкий диван, обязательный письменный стол — в последнее время перо она держала в руках куда чаще, чем привычный клинок. Массивные канделябры под пять свечей… сейчас свечи не горели, сквозь небольшое окно, прикрытое полупрозрачной голубой тканью, проникало достаточно света.
Окно выходило на широкую улицу — десятки людей, многочисленные экипажи — от роскошных карет до более чем скромных телег, отряды городской стражи, одинокие всадники, и пышные кавалькады. В комнату проникал гул голосов, цоканье копыт, звон железа, грохот колес по булыжной мостовой…
Уютные кресла не привлекали молодую женщину в изящном платье цвета спелой вишни, расположившуюся у окна. На столе лежала стопка бумаги, стояла серебряная чернильница, в подставке — несколько перьев. Листы оставались чистыми уже несколько часов, женщина смотрела в окно… время от времени её пальцы касались пера, словно какие-то слова просились быть перенесенными на чуть желтоватую бумагу, но тут же отдергивались, испугавшись не содеянного — одной лишь мысли.
Мысли о неповиновении.
Этот город Дилана не любила. Выросшая в Гуране, она воспринимала стиль Торнгарта как неуместную, вычурную роскошь. Белоснежные здания, украшенные башенками, барельефами, цветными витражами и многочисленными флагами с гербами владельцев, пышная зелень, яркие наряды горожан — всё это вызывало раздражение и ощущение непрекращающегося и совершенно ненужного карнавала. В немалой степени такому отношению способствовал и род занятий, которому Дилана со всем пылом отдавалась многие годы — это только кажется, что в яркой толпе легко затеряться. На самом деле, там, где пышность нарядов и украшений является предметом гордости или зависти, каждый новый человек сразу становится объектом повышенного внимания. Его манеры, одежда, лошадь, оружие — всё вызывает интерес и немедленно подвергается обсуждению. А привлекать к себе внимание она категорически не желала.
Использование магии для сокрытия внешности в подобном месте не только бессмысленно, но и чрезвычайно опасно. Город не то чтобы наводнён магами, всё-таки их ряды были изрядно выполоты в период войны, но извести Несущих Свет под корень не удалось. Так что магов здесь немало, и они непременно заинтересуются личностью, укрытой «миражом». Недоучившихся адептов Света бояться не стоит, справиться с опытнейшим боевым магом Империи им не удастся, но поднять шум, привлечь внимание стражи — это они вполне могут.
Поэтому эмиссар Его Величества уже третий день почти безвылазно сидела в небольшом доме на окраине инталийской столицы, предпочитая отдавать приказы и собирать рапорты. Людей, послушных воле Императора, в городе хватало и в мирное время, к тому же, отзывая свои полки, Его Величество (не лично, разумеется, а посредством соответствующих специалистов, в чьи обязанности входила эта работа) позаботился о том, чтобы не менее полусотни шпионов остались в стенах Торнгарта, обеспечивая Империю глазами и ушами в столице вражеского государства.