Племя Огня
Шрифт:
3 июля 1-го года Миссии. Понедельник. День сорок восьмой. Пристань Дома на Холме.
Жизнь шла своим чередом – с утра подъем, пробежка до берегового лагеря, где проходил общий сбор. Потом народ строился на зарядку, за ней следовала еще одна пробежка до Дальнего и обратно, мимо белеющих в траве костей. Потом водные процедуры в заводи у причаленного «Отважного» и завтрак.
Сергей Петрович заметил, что именно завтрак был для полуафриканок главным действом утра. Если все остальное они выполняли по обязанности, не сачкуя, но и не вкладывая в это душу, то во время
Ели они одновременно со всей рабочей бригадой, и ели то же и в том же количестве, что и вожди, и никто их не подгонял и не вырывал кусок изо рта. Это было непривычно, как и сидение на скамье за столом. Но кто сказал, что новая жизнь, которую им обещал шаман, должна была быть хоть чем-то похожа на то, как они жили прежде? Сначала у них отобрали все, даже имена, потом, постепенно, в их жизни по воле того же Петровича стали появляться совершенно новые и тоже непривычные вещи.
Каждый следующий день сдвигал их положение к лучшему. А самое главное, Петрович строго следил, чтобы в их сторону не было никакого пренебрежения, и особо тщательно проинструктировал по этому поводу Дару, чтобы та особо не задирала нос.
После завтрака он распорядился, чтобы Валера строил свою команду и вел ее на стройку. Чуть позже туда же должны были подойти геолог и Ляля со своими швеями, которые завтракали во вторую смену. Обувать «контингент» решили прямо на месте, без отрыва от производства. Придя на рабочее место, Сергей Петрович в первую очередь проверил устойчивость каркаса. Все стояло как влитое. Приказав налить под каждый столб еще по полведра воды, он запустил генератор, а потом, сказав шестерым, самым старшим, женщинам оставаться на месте, повел остальных на просеку, где указал вытаскивать с обочин отсеченные ветви деревьев и вырубленный подрост, раскладывая это на солнцепеке. Дуб отдельно, все прочее дерево отдельно. Дело в том, что температуры горения дубовых дров было уже достаточно для обжига известняка, а сосну и прочее дерево предварительно требовалось пережигать на древесный уголь.
Вернувшись к каркасу цеха, Петрович еще раз осмотрел фронт работ. Сегодня первым делом, еще до того как заняться кровлей, было необходимо сначала собрать верстак, готовые детали которого уже давно ждали своего часа. Когда сюда придет обувная команда, у нее уже должно было быть готово удобное рабочее место.
С верстаком управились за полчаса. Когда есть самый разнообразный инструмент, а детали изготовлены заранее, эта работа не представляла сложности. Только они закончили, как на тропе показались Андрей Викторович, Антон Игоревич, Ляля, Лиза и четыре девушки из бывшего клана Ланей, тащившие свернутые в рулоны шкуры.
– Так, – сказал учитель Валере, – на сегодня назначаю тебя помощником Антона Игоревича. Пока мы с Андреем Викторовичем будем работать на крыше, ты будешь делать для него деревянные подошвы.
Еще в береговом лагере они с геологом решили, что лучшим вариантом обуви будут комбинированные сабо без задников – деревянная подошва и кожаный верх. Конечно, с учетом местной специфики, на очень низком и широком каблуке. Петрович нарисовал Валере профиль будущих
Первая пара заготовок у него была готова минут через пятнадцать, когда усилиями двух вождей кровельные доски уже были рассортированы по ширине, и к краю будущей крыши подтащена стремянка, а команда Антона Игоревича и Ляли разложила на верстаке свои инструменты и кожи.
– Готово, Сергей Петрович, – сказал Валера, показывая две деревяшки, пока напоминающие подошву обуви только в профиль.
Осмотрев изделия, показал Валере, где еще надо подправить, а потом поманил к себе бывшую Алохэ.
– Анна, – сказал он, – да, да, ты. Иди сюда, не бойся, это не больно.
Дара перевела, и та подошла, опасливо смотря на разложенную на верстаке пилу, ножи, шила, иглы и прочий инвентарь.
– Валера, смотри, – сказал мужчина, – показываю первый и последний раз. Ставишь ее ногу на заготовку, подгоняешь подъем точно по своду стопы, потом обводишь ступню карандашом, а после этого тебе, как товарищу Фидию, только остается отсечь ножовкой все лишнее, зашлифовать кромку и передать клиентку Антону Игоревичу.
Пока он проделывал с ее ногами все эти манипуляции, Алохэ-Анна стояла, закрыв глаза и сжав зубы, будто ожидая неожиданной боли. Но ничего страшного не произошло. Шаман ушел, а Дара сказала, чтобы она пока постояла рядом.
Еще минут через пятнадцать все было готово. Сабо получились что надо: деревянная плавно изгибающаяся подошва с низким широким каблуком, широкий кожаный мысок, оставляющий открытыми пальцы, и два сыромятных ремешка, переходящих в плетеные косичкой шнурки, которые охватывали щиколотку и завязывались спереди бантиками.
– Иди, – сказала Дара Алохэ-Анне, когда Антон Игоревич завязал на ее ноге последний шнурок.
– Ой! – сказала та, делая первый шаг и подскакивая, – Ай! – сказала она, делая второй, и глядя на свои ноги. Ну прямо театр одного актера! Другие полуафриканки, вытянув шеи, так и застыли с поднятой над головой доской, и в их глазах светилась только одна мысль: «Заколдовали». А Алохэ-Анна продолжала свои кульбиты – что ни шаг, то удивленный вскрик.
Отставной прапорщик, глядя на это представление, чуть с лестницы не загремел от сдерживаемого смеха, а девчонки-швеи со своих чурбаков от хихиканья. Но тут с крыши раздался громкий глас Петровича, от которого полуафриканки вжали головы в плечи, а хихикающие девицы-Лани сразу смолкли. Алохэ-Анна, сделав еще несколько шагов, почти освоилась со своей обновкой, и лишь изредка посматривала себе на ноги, чтобы убедиться, что диковинная обувь никуда не делась. На лице ее цвела улыбка.
Изготовление следующих пар уже не вызывало такого ажиотажа. Дара просто подзывала одну из еще босых женщин, та терпеливо сносила все манипуляции, и уходила уже обутая довольная, не выкидывая каких-либо коленец. Через некоторое время провели ротацию личного состава, отправив на просеку шестерку обутых и приведя оттуда босоножек.
Тем временем, доска за доской, росла деревянная кровля цеха. Сергей Петрович стелил доски внахлест, как черепицу, закрепляя их за балки нагелями. Когда Марина Витальевна застучала на обед, Петрович и компания успели перекрыть ту половину крыши, что над генератором, и перетащить лестницу и инструменты на другую сторону. А одиннадцать полуафриканок щеголяли в новеньких кожано-деревянных сабо.