Плененная невинность

Эллис Люси

— Я никак не могу у него выиграть, — сказал Алексей. — У него просто талант к разрушению. Он бы мог у меня работать.

Мэйзи никогда еще не видела его таким расслабленным. В таком настроении он был неотразим.

Пока Костя ползал по полу, собирая кубики, Алексей оглядел Мэйзи с головы до ног. Свитер мягко облегал ее полную грудь и крутые бедра. Ее фигура была похожа по форме на песочные часы; если бы он обхватил ее тонкую талию обеими ладонями, его пальцы встретились бы. Джинсы обтягивали ее ноги, как вторая кожа.

Мэйзи

излучала мягкую женственность, которая вызывала в Алексее желание, сметавшее все разумные мысли на своем пути. Где была эта женщина всю его жизнь?

Она присела на корточки и откинула челку с Костиного лба.

— Его пора подстричь, — заметил Алексей.

Губы Мэйзи сжались.

— Пока не надо.

— Я позову парикмахера.

— Не надо. — Она нахмурилась.

— Вы так и будете обо всем со мной спорить, Мэйзи?

— Да, если понадобится.

Мэйзи смотрела Алексею в глаза, желая дать ему понять, что в вопросах, касающихся Кости, она не позволит ему диктовать свои условия. Но когда он улыбнулся ленивой улыбкой, от которой по ее телу пробежала дрожь, она поняла, что речь идет вовсе не о Косте.

— В понедельник я говорил с детским психологом, — ответил Алексей.

— Давайте поговорим об этом потом. Костя хоть и маленький, но все слышит и запоминает. Кроме того, сейчас ему пора купаться, читать сказку и ложиться спать.

По блеску глаз Мэйзи, по ее порозовевшим щекам Алексей понял, что она тоже взволнована. Она просто нервничает? Или…

— Могу помочь, — сказал он, поднявшись на ноги и подхватывая на руки Костю, который в ответ радостно запищал.

— Нет, вы его слишком развеселите, — вздохнула Мэйзи, вставая. Она чувствовала себя не в своей тарелке.

Алексей последовал за ней в детскую. Он был уверен, что сегодня же вечером его руки окажутся на попке Мэйзи, а ее рыжие локоны будут разметаны по его подушке. Пока они занимались Костей, Мэйзи исподтишка поглядывала на Алексея. Он отлично знал, как ведут себя женщины, когда они возбуждены, и явственно ощущал ее желание. Ее просто нужно слегка подтолкнуть к решительным действиям.

— Не хотите ли поужинать со мной? — спросил он.

Она недовольно посмотрела на него:

— Это предлог для того, чтобы сбежать отсюда, пока не поздно?

— Я умею ухаживать за ребенком, Мэйзи.

— Вопрос в том, собираетесь ли вы делать это и в будущем — или же вы наймете десять человек, чтобы они занимались этими вещами вместо вас?

Алексей чуть напрягся. Мэйзи обрадовалась этому — значит, он понимал, что нужно ребенку. Тот факт, что он был рядом и помогал ей, успокоил ее. Кроме того, ей удалось не трогать его, не строить ему глазки и не говорить ничего, что могло бы быть понято превратно. Словом, она смогла притвориться комнатным растением, напрочь лишенным всякой сексуальности.

— Так вы поужинаете со мной?

— Я обычно ужинаю в столовой в семь. Можете присоединиться ко

мне.

Алексей посмотрел на нее взглядом, в котором одновременно читались недоверие и интерес.

— Я полагаю, можно придумать что-нибудь получше.

Ужин. Мэйзи в отчаянии закрыла лицо руками. Ей придется спать с ним. Впрочем, неделю, месяц или год спустя она и думать забудет об этом. А сейчас пора действовать, и плевать на последствия! Она современная девушка и прекрасно знает, что ей предлагают.

Нет. Не надо врать себе.

Она застонала и повалилась на кровать. Рядом с ней лежали два платья, и она никак не могла решить, какое из них надеть. Одно из них выглядело слишком легкомысленным и всем своим видом говорило: «Возьми меня, на мне нет даже бюстгальтера». Нет, это не пойдет.

Белое шелковое платье без бретелек больше подходило для дня, чем для вечера, но к нему можно надеть колье, сделать вечерний макияж и прическу. Лиф на косточках отлично справлялся с ролью бюстгальтера.

Закончив с макияжем, Мэйзи надела золотое колье, заколола волосы наверх и обулась в серебристые туфельки на очень высоких каблуках. Она поднялась по лестнице на кухню, чувствуя себя Золушкой, готовящейся к балу.

— Какая вы красивая! — воскликнула по-итальянски Мария, которая в это время месила на кухне тесто. Отряхнув руки, она подошла к Мэйзи, чтобы обнять ее. — Вижу, вы собрались ужинать с боссом?

— Да, чтобы поговорить о Косте, — чопорно ответила Мэйзи.

— Алексей хороший мальчик, — заметила экономка. — Но все эти вечеринки, все эти женщины… — Она театрально вскинула руки.

Вечеринки? Женщины? Когда Мария, вздохнув, вернулась к своему тесту, ей захотелось закричать: «И что дальше?»

Мария искоса взглянула на нее.

— Ему нужна добрая, верная девушка, которая бы готовила, убирала, растила деток и радовала его в постели.

Мэйзи была готова провалиться сквозь землю. Готовить, убирать и ублажать… Ах да, еще и детей рожать.

— Да, он выучил английский, у него есть дома в Нью-Йорке и Майами, но в глубине души он остался европейцем. Русские мужчины похожи на итальянцев — они весьма старомодны. Конечно, времена меняются, и он, как говорится, современный парень, но когда он остепенится…

— Мне не кажется, что он готов остепениться, — пробормотала Мэйзи, думая о том, что этот разговор совершенно не к месту перед ужином с Алексеем.

— Если дать мужчинам волю, они никогда не остепенятся. Их просто надо слегка подтолкнуть в нужном направлении.

«Полагаю, чтобы подтолкнуть Алексея, понадобится бульдозер», — мрачно подумала Мэйзи.

— Будьте осторожны, он настоящий мужчина и будет та вами ухаживать. Ведь вы хорошая девочка.

«Настоящий мужчина». Уж с этим точно не поспоришь. Мэйзи подтянула лиф платья вверх, чтобы соответствовать определению «хорошая девочка».