Плени меня
Шрифт:
Между нами повисает напряженная тишина. Теперь он обращается непосредственно к Кэсс. Очевидная угроза, замаскированная ложным беспокойством. Он провел свое исследование.
Кэсс вздергивает подбородок, хотя неуверенность ясно читается в ее глазах.
— Я не думаю, что нам с Тео есть о чем беспокоиться, если мы невиновны.
Зловещая полуулыбка тронула уголки его губ.
— Невинные люди постоянно оказываются за решеткой. Полиция уже разыскивает кого-то, близкого к Ноэль. Давайте просто надеяться, что это не кто-то из вас двоих. Потому что им может не понравиться то, что они найдут.
ГЛАВА
БО
— Ты готова, принцесса?
В подвале Ноэль стоит передо мной, покрытая мурашками от моего голоса ей на ухо.
Я снимаю повязку с ее глаз и обвожу комнату жестом с самой широкой дерьмовой ухмылкой. Она загорается, и ее прекрасные голубые глаза наполняются слезами.
Подвал был преобразован. Черные полки, заставленные банками с краской и кистями, настенные мольберты, прочный верстак, корзины для хранения бумаг и две лампы, компенсирующие недостаток естественного света, проникающего через крошечное окошко.
— Бо, — шепчет она, и на ее губах снова звучит мое имя. Этот сладкий, восхитительный звук. — Это потрясающе.
Я ухмыляюсь.
— Подумал, что ты могла бы использовать меня в качестве музы для своей первой работы в твоей новой официальной художественной студии.
— Да? — Она озорно улыбается своим прелестным маленьким ротиком. Та улыбка, от которой мне хочется засунуть свой член между ее губ. — Ты собираешься позировать для меня?
Я обвиваю руками ее бедра.
— Не совсем. Ты нарисуешь меня, я нарисую тебя, а потом мы будем трахаться, чтобы создать лучшее произведение искусства, которое ты когда-либо видела.
— Звучит забавно. Сейчас?
Я грубо притягиваю ее к себе.
— Очевидно. — Она слегка взвизгивает, когда я откидываю ее волосы назад и обнажаю шею, прежде чем взять в рот ее нежную кожу. Я уже заставил ее извиваться.
Я разворачиваю огромный холст, краска уже на месте, потому что я точно знал, как это будет происходить. Мы смотрим друг на друга, как раздеваемся, хотя я хочу сам сорвать с нее одежду. Иногда ожидание заставляет меня кончать сильнее.
Ее сиськи выпадают из лифчика, когда она наконец снимает эту ужасную штуку. Теперь, когда она правильно питается, они стали больше. Как и ее бедра. Упругая и восхитительная задница. Когда ее трусики снимаются следующими, я ухмыляюсь и больше не могу сдерживаться. Я хочу попробовать ее на вкус, прежде чем покрыть ее тело краской.
Она ахает, когда я со всей силой втягиваю ее сосок в рот, моя рука скользит между ее ног, чтобы я мог почувствовать, какой влажной она становится для меня, когда я грубо в нее вхожу. Вот как моя принцесса любит, когда ее трахают, и я рад услужить.
Я хватаюсь за другую грудь, и она хнычет, дергая меня за волосы. Ей чертовски нравятся мои волосы. Моей девочке нравится во мне все, даже те части, которые ее пугают. Особенно те.
Я переворачиваю ее на спину, погружаясь языком прямо в ее киску. Она извивается и вскрикивает, и требуется каждый мускул, чтобы бороться с ухмылкой, которая хочет расползтись от уха до уха. Мне нравится,
— Ты чертовски промокла для меня, принцесса. — Просто она мне нравится.
Я облизываю и посасываю ее клитор достаточно долго, чтобы заставить ее сердце учащенно биться, прежде чем отстраняюсь.
Она хнычет, не готовая к тому, что я остановлюсь, но когда я опускаю руку в банку с синей краской и провожу ею по ее груди, она не жалуется.
Она хихикает и макает палец в красную краску, проводя линию от моей грудины к тазу.
— Это весело.
Это займет слишком много времени, если она планирует покрывать меня одним пальцем за раз. Я бросаю в нее пригоршню синей краски, и она ахает, уставившись на свой забрызганный синевой живот с открытым ртом, пока не достает красную краску и не швыряет ее в меня.
Через несколько секунд мы оба смеемся так сильно, что у нас болит живот, забрызгивая друг друга краской с головы до ног. Пока она внезапно не останавливается, ухмыляясь мне. Она выглядит нелепо и красиво, покрытая синей и красной краской.
— Не думаю, что когда-либо раньше слышала, чтобы ты так смеялся.
Я хватаю ее за бедра, оставляя отпечатки своих рук на ее коже.
— Это потому, что я никогда этого не делал. Пока не встретил тебя.
Она тает и притягивает мое лицо к своему, целуя меня. Девушки и раньше возбуждали меня. Они заставляли меня кончать. Но ни одна из них не заставляла меня смеяться так, как она.
Когда она отстраняется, то макает палец в синюю краску.
— Закрой глаза, — говорит она мне, и я вздрагиваю.
Те же два слова, что сказала мне моя мать, прежде чем набросилась на меня с ножом.
Рот Ноэль опускается в беспокойстве.
— Что случилось?
— Ничего, красавица. Нарисуй меня.
Ради моей принцессы я закрываю глаза.
Я едва могу дышать, когда чувствую кончик ее пальца, прохладный и нежный, скользящий по моей коже. Через бровь, над веком и останавливаясь на скуле. Когда я открываю глаза, она слегка улыбается мне.
Она нарисовала мой шрам. Заменив мое самое болезненное воспоминание на мягкое, нежное. Любящее.
— Знаешь, я думаю, что с этого момента я буду просто выходить вот так.
Она хихикает и мягко толкает меня вниз, садясь верхом и готовясь к скачке.
Но я притягиваю ее к своему лицу и погружаю язык внутрь нее. Она нависает надо мной, прижимаясь к брезенту и постанывая. Я впиваюсь пальцами в ее попку.
— Сядь, черт возьми.
— Что? — выдыхает она, глядя на меня сверху вниз широко раскрытыми голубыми глазами.
— Перестань держать себя в руках. Сядь мне на лицо. — Я не оставляю ей выбора — я хватаю ее за бедра и притягиваю ее к своему языку. Она издает всхлип. Именно этого я и хотел.
Именно так, принцесса.
Я рисую ее широкими, размашистыми мазками. Рисую на ней своим языком.
— Я не хочу тебя придавить, — говорит она.
— Принцесса, если я задохнусь, я умру счастливым человеком.
Когда ее влага начинает стекать по моей шее, она выдыхает:
— Я хочу кончить на твой член.