Пленница дорог
Шрифт:
— Сури, мы никогда не были вместе. За исключением одной попытки, которая все расставила по местам, — мужчина подтянул меня выше и легонько поцеловал в губы. — Своим характером она разогнала всех вокруг себя. Я же права не имею дать отворот поворот шессе. Вот и таскаемся на все мероприятия вместе.
М-да… бедные паладины! Довести парней, чтобы до такого додумались, как морок. Даже представить страшно эту их «одну попытку». Меня поразила догадка, от которой появился комок в горле.
— А лицо тоже морок? — кажется, в моем голосе слышались нотки надежды.
— Нет. Это
— Не понимаю, при чем здесь этот урод?! — раздраженно фыркнула, разозлившись на Эндера.
Вот умеет он строить глупые предположения…
— Ты же пригласила его. Ему лет пять шессы и простые парессы от ворот поворот дают, — не обращая внимания на мою обиду, гнул свое брюнет.
— Скажи спасибо Рокси. Это благодаря ей я не только озабоченная, но и извращенка, — буркнула, вырываясь из мужских рук. — Она поссорилась со Стефом и забрала моего Андреса. Времени не осталось на поиски другого сопровождающего. Свободным был только Рауль.
Обиженно засопела, выкрутилась из объятий и села спиной к брюнету, решив не отвечать на глупые вопросы.
— Твой Андрес?! — в голосе паладина послышалась ревность. — С каких это пор?
Это был вопрос из категории глупых, и отвечать на него я не собиралась. Перекинув волосы на грудь, начала разбирать спутавшиеся пряди. Почувствовав горячие пальцы, обводящие контур цветка окавиты, немного вздрогнула.
— Красивая лилия у тебя, — искренне восхитился Эндер. — Магическая татуировка? Откуда она у тебя?
— Это окавита. Цветок Светлой Богини, — поправила брюнета и хлопнула себя по говорливому рту.
Видно набираюсь дурных привычек от принцессы. Повисла долгая пауза. Мужчина размышлял и сопоставлял факты, все так же обводя контур изящных лепестков.
— Это родовая татуировка, так?
— Д-да… — боязливо выдохнула, испугавшись, что узнав обо мне правду, Эндер оттолкнет.
— Род правящих княжества Окавита?
— Да… — звук голоса прошелестел как прошлогодний лист.
— Знак рода полный, значит, ты прямая наследница? Та самая потерянная княжна? — нащупав путь, Эндер шел по нему с точностью ищейки.
— Да… — почувствовала, как крышка гроба со стуком накрыла мое недолгое счастье.
— Княжна Окавита вышла замуж за князя Дорант совсем недавно.
— Да… — прозвучало глухо, как звук удара первого заколоченного в домовину моего счастья гвоздя.
— Ты сбежала от мужа? Почему?
Перед глазами мелькали картинки поединка с Бодиродом, страшное в своей жестокости лицо Гаролда, зачитывающего приговор, голод и жажда, по расцарапанному запястью тонкой струйкой стекает кровь. Я не злилась на Эндера, что он заставил снова пережить кошмар. Когда отношения серьезные, недомолвок не должно быть. А я надеялась, что брюнет задает эти вопросы не из праздного любопытства.
— В Риволе «сияющие» подлежат уничтожению. Я сбежала от смерти, — невольно вырвался всхлип.
Когда же я перестану плакать, вспоминая башню?
— Люди не могут убить «сияющую». Ты сильнее сотни тренированных воинов и десятка обычных магов.
— Родители,
— Как долго он тебя не кормил? — Голос Эндера прозвучал глухо и почти не слышно, но в нем чувствовалась явная угроза.
Я поняла, что у Гаролда появился еще один враг. Сильный и беспощадный.
— Две недели. Я пила свою кровь, чтобы выжить.
— Кто тебя спас?
— Шерус и мой друг лакки.
Мужчина схватил в объятия и прижал к своей груди.
— Не плач, Светлячок. Князю Дорант недолго ходить по этой земле. Я тебе обещаю.
Глава 68
Глава 68
Нас хватились на исходе третьего дня. К тому времени мы настолько прижились в этом алькове, что я начала подтрунивать над Эндером, когда он не сразу откликался, ел руками, ходил голый, объясняя это тем, что он совсем одичал, не понимает человеческую речь, а только ест и размножается. Брюнет рычал, гоняясь за мной. Ловил и наказывал, по словам Эндера, единственным возможным для меня способом. Что опять же трактовалось в пользу теории Эндеровой деградации. Разобиженный паладин, так и неодевший штаны, решил доказать обратное и начал читать стихи. Свои вперемешку с чужими. Я сидела, поджав ноги и слушала, как в красивых звучных сильных строчках плакала и радовалась чужая душа. Передо мной раскрывались тайны этого мира. Я взлетала под облака и спускалась на морское дно. Переживала жаркую как огонь любовь и холодный мороз предательства. И вечный, бесконечный как космос, плач по несбывшемуся. Когда он закончил, повисла звенящая тишина. Такая неестественная и пугающая. Я почувствовала, как по щекам струятся слезы.
— Эндер, у меня слов нет…
— Это мои и Асториса. Он погиб на задании, — севшим голосом произнес Эндер, отвернулся, нашел одежду и принялся натягивать брюки.
Я не пыталась вытирать слезы, внутри вновь зашевелилась злость на императора, следующего заветам отца и безжалостно ломающего жизни талантливейших соплеменников. В двери настойчиво застучали. Я успела завернуться в покрывало, когда вошедший Андрес, потеснив Эндера, передал приказ от Тика через час быть у него.
* * *
Я оглядывала свою комнату, которую покинула три дня назад, с чувством, что меня здесь не было много лет. Сброшенная одежда, знакомые безделушки и украшения казались чужими. А воспоминания о проведенных с Эндером днях яркими и живыми. Расставшись всего полчаса тому, я уже тосковала по ставшему родным запаху, бережно обнимающим сильным рукам, размеренному стуку сердца под который привыкла засыпать.
Как же быстро привыкаешь к хорошему. Неужели я влюбилась? Вот так за три дня прикипела к почти незнакомому мужчине? Но он так похож на Гаролда! Или потому что он похож на Гаролда? Нет, но он именно такой, каким бы я хотела видеть Гаролда. Не чокнутого фанатика, а заботливого мужа.