Пленница Дракулы

Швайкерт Ульрике

«Ты просто не хочешь понять, о чем я тебе говорю, не так ли? Ты должна попросить Тару забрать тебя, пока еще не слишком поздно! Прежде чем барон узнает твою тайну и выставит тебя на улицу. Иви, действуй сейчас, пока тебя не прижали к стенке и ты сама решаешь, что тебе делать. Будь благоразумна! Можно подумать, что ты и вправду тринадцатилетняя девочка, какой выглядишь».

— Четырнадцатилетняя. В свой четырнадцатый день рождения я все еще была человеком! — сказала Иви и с измученным видом закрыла глаза. Жжение под веками напомнило ей о слезах, которые она иногда проливала, будучи ребенком. — Ах, Сеймоур. Это были сто долгих лет, и, несмотря на

то, что ты всегда был рядом и защищал меня, очень часто мне было одиноко. Долгое время у меня не было возможности узнать, как это, когда у тебя есть друзья. Дружба — это тепло, которое заставляет нас забыть о ледяном холоде нашей крови. Я до сих пор помню ощущение счастья, когда в моей груди билось человеческое сердце. Как долго я должна отказываться от всего этого?

«А ты не забыла, как глубоко ранит боль неразделенной любви? Неужели мне нужно напоминать тебе, что Дракас растоптал твои чувства?».

— Нет, не нужно. Я прекрасно об этом помню, — резко ответила Иви, но потом ее голос снова наполнился тоской. — Да, я любила и страдала. Но лучше познать и то, и другое, чем влачить жалкое существование холодного трупа. Я не могу покинуть своих друзей. Мне кажется, что в моей груди все еще бьется живое сердце, и если я оставлю их, оно разобьется на кусочки.

Ее тело содрогнулось, словно от рыданий.

— Если я покину их сейчас, то уже не смогу вернуться обратно и, вероятно, никогда их больше не увижу. Тогда мне придется снова из года в год бродить по болотам Ирландии наедине с воспоминаниями о тех нескольких неделях, когда я была счастлива и чувствовала себя живой.

Иви ощутила прикосновение мокрого носа. Волк, утешая, лизнул ее руки теплым языком.

«Ты никогда не останешься одна. Я всегда буду с тобой, до конца мироздания».

— Я знаю, Сеймоур, мой любимый верный брат. Но дай мне еще немного времени.

«Не я распоряжаюсь твоим временем. Никто не знает, когда станет слишком поздно».

Но Иви ничего не ответила. Ее одолел глубокий сон.

* * *

Когда следующим вечером Франц Леопольд направлялся в столовую, он успел заметить, как Лучиано выскользнул оттуда. Недолго думая, Дракас отказался от своей порции крови и последовал за Носферас. При этом оставаться незамеченным не составляло для него особого труда. Наверное, Лучиано не заметил бы Франца Леопольда, даже если бы тот отставал от него всего на шаг. Во всяком случае способность брать след и идти по нему, которую Дракас за три года обучения в академии довел до совершенства, ему сегодня абсолютно не понадобилась. Франц Леопольд просто шел следом за Лучиано, соблюдая определенную дистанцию. Лучиано спустился по Вайбурггассе и у дворца графини Хенкель фон Доннерсмарк повернул на Рингштрассе. Здесь в ранние вечерние часы еще царило оживленное движение. Фиакры и кареты катились вверх и вниз по кольцу улицы, обгоняя конку, которую неторопливо тащили за собой по рельсам две гнедые. Да и окруженная с обеих сторон голыми деревьями дорога для пешеходов и всадников не пустовала. От площади Шварценберг начиналась часть улицы, принадлежавшая дворянам и богачам, ведущая к оперному театру и дальше до самого Хофбурга. Франц Леопольд видел, как мужчины из высшего общества устремлялись в кофейни.

Но Лучиано не замечал ни кофеен, ни богато одетых людей, которые медленно прогуливались и заходили в здания. Погруженный в себя вампир продолжал идти дальше, замедляя шаг, чтобы не выделяться в толпе. Франц Леопольд уже начал скучать и попытался поймать мысли Лучиано. Он сосредоточился, сфокусировал свой разум и направил

поток энергии на видневшуюся впереди фигуру. Наступил решающий миг. Проникнуть в разум Лучиано было легко. Сделать это так, чтобы Носферас ни о чем не заподозрил, было намного сложнее. Францу Леопольду помогало то, что Лучиано полностью погрузился в мечты и не подозревал, что за ним кто-то наблюдает. Что было большой ошибкой, неодобрительно подумал венец. Нужно всегда быть начеку. Однако в данном случае легкомыслие Лучиано было ему на руку.

Нет, Франц Леопольд не удивился, когда перед его мысленным взором возник образ юной девушки. При этом вампир критически заметил, что в мечтах Лучиано она была красивее и остроумнее, чем на самом деле. Носферас наслаждался воспоминаниями и, похоже, почти дословно повторял ее болтовню — хотя Франц Леопольд не нашел в ней ничего, что могло бы его заинтересовать.

Лучиано очнулся от воспоминаний, и его мысли устремились вперед по Рингштрассе, навстречу предстоящему свиданию. Лицо Франца Леопольда исказилось от отвращения. Если ему когда-нибудь и придется так сильно влюбиться, он все равно не позволит сделать из себя круглого дурака!

Внезапно Лучиано замер. Что-то пробудило вампира от его мечтаний. Франц Леопольд мгновенно покинул его сознание и тоже остановился. Неужели Носферас обнаружил своего преследователи? Этого не может быть! Франц Леопольд не сомневался в том, что был достаточно осторожен. В конце концов, его жертва не помнила себя от счастья, думая о предстоящей встрече с любимой.

Лучиано медленно повернул голову, но его взгляд устремился вверх. Нет, Франца Леопольда он не заметил. Его смутило что-то другое. На что же он теперь смотрел?

Дракас снова протянул к Лучиано невидимое щупальце своего сознания и поймал его мысли.

«Проклятые вороны! Здесь что-то не то, что бы там ни говорили! Они ведут себя совершенно не так, как обычные птицы!».

Франц Леопольд проследил за взглядом Носферас и увидел трех черных воронов. Они сидели на верхушке каштана, притаившись под последними желтыми листьями.

Это было нелепо. Зачем воронам это делать? Зачем им прятаться? Кто не должен был их обнаружить? И вообще, почему они сидели на дереве в такое время?

«Я бы подумал, что это Дракас используют птиц в качестве шпионов, но почему тогда Лео о них ничего не знает? Или он соврал нам? Что ж, вполне возможно».

— Прочь отсюда! — пробормотал Лучиано. — Это вообще не вашего ума дело.

Франц Леопольд закусил нижнюю губу. Он был уверен, что птицы не служили никому из Дракас. Не то чтобы наследник был осведомлен обо всем, что делали глава клана и его ближайшее окружение. Конечно же, Франц Леопольд обладал редким талантом читать чужие мысли, но умение многих Дракас мастерски скрывать свои помыслы и закрывать разум от любого проникновения превосходило способности юного вампира. И все же использовать животных для подобных поручений венцы не стали бы. Возможно, Пирас или Лицана, но никак не Дракас!

Лучиано шел дальше. Франц Леопольд следовал за ним. Он сфокусировал свои силы, но на этот раз направил их не в сторону Лучиано. Целью юного Дракас были вороны. Он хотел понять, что скрывалось за странным поведением птиц, которые впервые попались ему на глаза еще в конце лета. С тех пор они снова и снова внезапно возникали в самых неожиданных местах. Могло ли это быть простой случайностью?

Дракас не верил в случайности. Но поскольку он исключал возможность такого совпадения и так же мало верил в то, что вороны служили барону Максимилиану, возникал вопрос, на кого работали птицы и кому понадобились их наблюдения.