Пленница Дракулы
Шрифт:
Гость кивнул и протянул руку Брэму.
— Добро пожаловать, профессор ван Хельсинг. Простите, что доставил вам столько хлопот.
— Что вы, мистер Стокер, я очень рад познакомиться с вами. Да, вы пробудили мое любопытство. Ради такого задания я, не раздумывая, отправился в дорогу.
Ван Хельсинг подождал, пока дворецкий вышел и закрыл за собой дверь. Затем взгляд светлых глаз профессора устремился на Латону. Гость так пронзительно смотрел на нее, что девушка невольно сжалась. Лишь после этого ван Хельсинг протянул ей руку.
— Я рад снова видеть вас. Примите мои искренние соболезнования по поводу кончины вашего дяди. Он ведь умер? Я имею в виду, он действительно мертв?
Латона хоть и с трудом, но посмотрела в глаза ван Хельсингу.
— Да, могу сказать, что он действительно и необратимо мертв, если это вас успокоит.
— Меня и вправду это успокаивает. Могу я спросить, где находится его могила?
Латона отвела взгляд.
— В Париже, — наконец сказала она.
Вопросительный взгляд профессора и его поднятые брови заставили ее продолжить:
— В катакомбах, среди миллионов костей, которые когда-то привезли и нагромоздили там. По крайней мере там я видела его тело в последний раз.
Ван Хельсинг наклонился к девушке.
— А от чего умер ваш дядюшка? От укуса вампира, полагаю?
Латона неохотно кивнула.
— Значит, мы не можем быть уверены в том, что он мертв? — спросил Брэм, которому прежде ни разу не приходила в голову такая мысль.
— Все может быть. Вы должны сообщить мне все до мельчайших подробностей, лишь тогда я смогу сказать вам больше.
Брэм развел руками.
— Вампир утащил Латону в катакомбы, и дядя тщетно пытался ее освободить.
— Неправда! — воскликнула Латона. — Сеньор Тибо не собирался делать мне ничего плохого. Я спасла его от ученых, которые мучили его, и он дал слово, что не причинит мне вреда. Дядя Кармело погиб потому, что не мог прекратить охотиться на вампиров и уничтожать их, несмотря на то, что в Риме поклялся мне и Носферас покончить с этим занятием!
— Но вампир все же укусил вас, не так ли? — спросил ван Хельсинг и посмотрел на Брэма. — Разве не из-за этого я приехал в Вену?
— Нет, он не делал этого! — возмущенно вскричала Латона.
— Это был не Тибо.
— Брэм, не смейте! — крикнула Латона, но ирландец продолжал говорить.
— Это был другой вампир, помоложе — по крайней мере внешне он выглядел как молодой человек. Он называет себя Малколмом и родом из Лондона.
— И он укусил вас, дитя мое?
Ван Хельсинг подошел ближе к Латоне и внимательно осмотрел ее бледное лицо с запавшими щеками. Указательным пальцем он отодвинул рюши ее платья и долго разглядывал два маленьких шрама на шее девушки.
— Он не хотел! — защищала вампира Латона. — Это часть его природы, он просто не смог с собой справиться.
— Он убил бы тебя, если бы я его не остановил! — возразил Брэм.
— Непреднамеренно! — не унималась девушка.
— Преднамеренно или нет, результат был бы один и тот же.
Брэм и Латона уставились друг на друга с гневным выражением на лицах.
Ван Хельсинг пододвинул к себе мягкое кресло и опустился в него.
— Да, интересный случай. Мистер Стокер, вы сделали мне большое одолжение, пригласив меня в Вену. Надеюсь, скоро я смогу развеять ваши опасения. Для этого мне понадобится провести некоторые исследования. Но уже сейчас я могу обнадежить вас, сказав, что опекаемой вами девушке, скорее всего, не причинили серьезного вреда. Я рад видеть Латону в боевом настроении. Не могу представить, чтобы всего один укус превратил ее в ночное существо. Нет, для этого ей нужно было тоже выпить его крови, и тогда превращение уже давно произошло бы. Но все это мы окончательно выясним с помощью экспериментов.
Латону злило, что ван Хельсинг разговаривал с Брэмом так, будто ее не было в комнате. Она решила, что ни в коем случае не позволит ему проводить над ней опыты.
— Мне очень жаль, профессор ван Хельсинг, — произнесла девушка холодно, — что вы напрасно проделали столь долгий путь. Я не нуждаюсь ни в каких исследованиях! Поэтому позвольте мне сразу же попрощаться с вами. Будьте здоровы! Желаю вам удачно добраться до Амстердама!
С высоко поднятой головой Латона вышла из гостиной. Брэм ошеломленно посмотрел ей вслед.
— Простите… — начал он, но ван Хельсинг лишь отмахнулся.
— Не волнуйтесь. Немного упрямства — это еще не самое худшее, что может быть. У этой девушки есть характер. Дайте ей немного времени, и все образуется. Я все равно не собираюсь уезжать в ближайшие несколько дней. Поэтому предлагаю позвать дворецкого, который покажет мне мою комнату, где я смогу спокойно обосноваться со своими инструментами.
Брэм благодарно кивнул и потянулся к колокольчику, чтобы вызвать дворецкого.
Следующим вечером Лучиано снова собирался улизнуть из дворца, но в вестибюле наткнулся на старейшину Гунтрама. В том, что эта встреча была не случайной, Лучиано не сомневался. Старейшина специально поджидал его здесь.
— Ах, Лучиано, как хорошо, что я встретил тебя. Думаю, этой ночью нам стоит проверить, каковы твои успехи в немецком языке.
— Мой немецкий достаточно хорош, — ответил наследник. — Моя подруга Алиса де Фамалия за прошедшие годы многому меня научила. Поэтому я отлично справляюсь. Благодарю.
Лучиано попытался было протиснуться мимо профессора, но тот крепко схватил его за руку. Пальцы старейшины обхватили ее словно железные кольца, но голос оставался таким же обманчиво мягким.
— Позволь мне самому убедиться в этом. У нас впереди целая ночь, чтобы позаниматься вместе.
Что еще оставалось делать Лучиано, кроме как последовать за старейшиной? Было ужасно думать о том, что ему придется сидеть здесь целую ночь, в то время как Кларисса будет ждать его. Какой мучительной, должно быть, покажется ей неизвестность. А если она решит, что Лучиано всего лишь играл ее чувствами? Воспользовался ее девичьей невинностью для того, чтобы потом снова оставить ее одну. Усомнится ли Кларисса в его любви, несмотря на все клятвы Лучиано в том, что он будет боготворить ее до конца своих дней? Ему нужно было сообщить ей, что он не сможет прийти, но как?