Пленница льда
Шрифт:
Небесные огни были разных оттенков, но больше походили на огромные дымящиеся сферы, и этот дым медленно опускался на город.
Иногда там что-то взрывалось, и эти звуки долетали до нас как гром среди ясного неба, изредка доносился звон колоколов. Из города частенько приходили торговцы какими-то магическими штучками, от одного вида которых меня начинало трясти: хотелось все потрогать, посмотреть, испытать на ком-нибудь, но я себя останавливала.
В те моменты, когда я замирала посреди дороги с огромной плетеной корзиной, наполненной продуктами, из тени часто выходил
Черный, глаза желтые… Я не всегда обращала на него внимание, но потом поняла, что он следит, изучает меня, как и многие в этой деревне. В такие моменты мне было не по себе, я отводила взгляд и тут же бежала домой, запирая за собой дверь на засов.
Знать бы, кто меня спас тогда в лесу. Что за Кочевник? И почему защитил, если видел, с какой стороны я пришла? И что он вообще там делал в самый пик ледяной чумы?
Спустя несколько месяцев, когда жаркое лето сменилось не менее теплой осенью, когда листва окрасилась в яркий алый цвет со всеми его оттенками, меня впервые взяли на волчью охоту.
– Ты сражаться умеешь? – Риска смотрела с вызовом, но по-доброму. – Если нет, то учись, пригодится!
И, бросив мне лук и колчан со стрелами, стала менять ипостась. Никогда не перестану бояться этого. И не привыкну к наготе. Зато теперь понятно, почему все носят такую простую одежду: легко снимается. Неужели не больно? Вот так менять свой скелет и обрастать шерстью за какие-то мгновения?
Рыжая волчица ответила мне насмешливым взглядом, а потом исчезла в осеннем лесу, присоединилась к стае, оставив меня один на один со своим братом.
– Посмотрим, на что способна наша молчаливая ведьма, – хмыкнул Дьен, кивая в сторону поляны. Брат Риски был высоким и очень сильным. Как и большинство оборотней, он любил физический труд, но в остальном выделялся на общем фоне. Яркая рыжина волос и зелень глаз привлекали женское внимание. Он был картинно красив, но при этом умен, спокоен и рассудителен. Дьену можно было задать любой вопрос: он всегда знал, как объяснить непонятные мне вещи. – Раньше стреляла?
Я неуверенно кивнула, вспоминая, как в детстве ходила на два урока по стрельбе из лука. Дьен с трудом понимал мои жесты. В ответ он лишь хмыкнул. Достав стрелу из колчана, он, не глядя, выпустил ее в небо, и спустя мгновение на землю упала подбитая птица.
Он был горд собой, и ему понравилось то, с каким восхищением я на него смотрела в этот момент. Он искренне улыбался, не отводил взгляд и почему-то казался смущенным.
Я печально опустила голову, тяжело вздохнула, натянула тетиву, поставив перед этим стрелу, как меня когда-то учили, и…
– Мда, – оборотень хотел еще что-то сказать, но промолчал. Я хоть и целилась в дерево, но даже стрелу выпустить не смогла: она упала мне прямо под ноги. – Будет сложно…
Я стояла красная как рак, чуть не рыдала, но Дьен рассмеялся, подошел ко мне сзади и показал, как правильно натягивать тетиву и как почувствовать тот самый момент, когда нужно пустить стрелу.
Мягкие прикосновения к плечам… Он осторожно проводил руками по моей спине, объясняя, как нужно управлять своим телом.
Его голос звучал тихо и немного взволнованно.
У меня мало что получалось. Оборотень сразу понял, что я не обучена стрельбе, и был этому удивлен.
– Я думал, ты из стражи, – заметил он, вновь касаясь моего плеча, – но даже в пьяном угаре стража так не стреляет. Даже на спор не сможет.
Спор спором, но стрелять из лука за один день я не научилась.
Когда стая оборотней пришла с охоты с добычей, все были сильно удивлены: брат Риски сидел на земле и тихо молился своим богам. А потом встал, подбежал к Дилану и медленно, с расстановкой, объяснил ему, что я и лук несовместимы.
Риска долго надо мной смеялась, Дилан лишь пожал плечами, но упросил Дьена учить меня дальше. И не только стрельбе из лука.
– Слушай, я, конечно, все понимаю, но чтобы так…
Оборотень стоял чуть в стороне, вручив перед этим мне нож для метания. Вот только в момент замаха нож выскользнул из моей дрожащей руки и улетел куда-то за спину.
Это был полный провал. Судя по выражению лица Дьена, такого он не ожидал. Так и застыл с открытым ртом.
«Прости», – я беззвучно шевелила губами: голос все еще не вернулся.
Все это время Риска сидела в кустах и хохотала, заливаясь слезами. Ее истерику было не остановить, и чем громче смеялась она, тем больше я смущалась.
Я понимала, что она смеялась над братом и его реакцией, но все равно стало дико обидно. Да, я не стреляю из лука и не умею метать ножи, но это не значит, что в случае опасности я этим самым ножом не вскрою сонную артерию… Еще как вскрою, и рука не дрогнет.
Разозлившись, я взяла в руки нож и метнула его в ствол дерева, как показывал Дьен.
– Вот это уже интереснее. – Оборотни мигом притихли, пытаясь вынуть нож из ствола. Лезвие вошло по самую рукоять, хотя и мимо начерченной мишени.
Я не ответила, но почувствовала себя увереннее.
– Может, вместо метания ножей стоит научить ее управлять ими с помощью магии? – предложила Риска, но Дилан покачал головой:
– Она пьет желтый корень не просто так. Сильная магия требует контроля, и пока что ей она не подчиняется. Вероятнее всего, эти ножи полетят в нас, причем против ее воли. Не хочу рисковать. К тому же магия небезгранична. Что она будет делать, если не сможет колдовать, а нежить нападет? Сэра должна уметь защищаться своими силами.
Так пролетали дни: меня тренировали, позволяли готовить и убирать в доме, просили помочь с лекарственными сборами и в конце концов убедились, что в прошлом я действительно была помощником лекаря.
– Знатно шьешь, – заметил Дилан, сидя на длинной кушетке, – я таких швов не знаю.
Местный целитель ушел за травами на несколько дней, поэтому мне выпала возможность показать свои умения. Риа суетилась вокруг мужа, недовольно рычала, но было видно, что сильно беспокоилась. Я уже привычно накалила иглу над пламенем и стала стягивать края раны потайным швом: рубца на лице не останется. Оборотню повезло, что я здесь: с его стремительной регенерацией надо успеть обработать раны, а то потом сложно будет что-либо исправить.