Пленница миллиардера
Шрифт:
И просит меня не повторять ее ошибок.
Какого другого ребенка? Какая операция? Почему счета заблокированы? Что происходит вообще?!
Я в прострации смотрю в пустоту, оглушенная информацией. Счета заблокированы… Папа не может оплатить операцию… А почему не может продать дом? Нужно время… Завещание? Он, что… умрет? Это все из-за переживаний? Это все из-за меня… Ведь я могла бы… Ну не знаю… Пойти к Дику?
Папа всегда мне помогал… Когда на меня напали в переулке, и я чудом ускользнула, то позвонила ему. Папе. И он приехал, отменил все дела, хотя у него было что-то очень важное.
У папы есть другой ребенок? Я не знала…
Боковым зрением отмечаю движение. Это Деймос. Он все слышал. Садится рядом. Уже с застегнутыми штанами.
– Это твоих рук дело? – с яростью вскидываю на него глаза. – Да?! Счета?
Он изгибает бровь:
– Нет.
Я не верю! Хочу накинуться на него с кулаками! Это все из-за него! На глазах слезы появляются, отворачиваюсь в сторону.
Надо позвонить папе. Но не при нем. Встаю, порываюсь выйти.
– Стой, - пригвождает меня холодный приказ Деймоса.
Замираю.
Он идет ко мне сам. Прижимает к себе. Обнимает. Рывком оборачиваюсь, утыкаюсь ему в грудь и всхлипываю. Мы стоим так какое-то время. Он накрыл меня своими сильными руками, будто от всего мира отгородить хочет. Уберечь. Спасти. Он. Тот, кто все эти проблемы и создает. Кто и является моей самой главной проблемой.
Или…
Вытираю глаза рукавом. Отлипаю от Деймоса:
– Де… нис, - мне тяжело дается произносить его имя.
– Ты можешь…
– Могу.
Мигаю. Смотрю ему в глаза. Он серьезен и внимателен.
– Правда? Отец…
– Я все могу, Алика. Дать денег, помочь со счетами, решить любую проблему. Даже развернуть самолет. Только зачем мне это?
Я растерянно моргаю. Отступаю на шаг, он не держит.
– Потому что… Это же из-за тебя. Он же умрет. Сделай так, чтобы его счета разблокировали, он сможет оплатить операцию. Это несправедливо…
– Твой отец химичил с цифрами, брал взятки. Слишком грубо. И это всплыло. Он сам вырыл себе могилу. Я не причастен к блокировке его счетов, - Деймос усмехается.
– А про свое отношение к нему я говорил. И теперь должен ему помогать? С чего бы?
Молчу. Опускаю голову. Мои плечи трясутся. Выдавливаю из себя:
– Но… Я ведь прошу…
Он смеется. И от его смеха мне совсем холодно становится. Он резко обрывает смех и делает шаг ко мне.
– Я бизнесмен, Алика. Я делаю то, что выгодно. Или то, что хочу. А что ты можешь мне предложить? Я был с тобой достаточно добр… Не смотри на меня так, это правда. Любую другую я бы на развлечение охране, а потом бы вышвырнул. Или закопал. Вместо этого я везу тебя в долбанную страну счастья, Алика. Никого и никогда я так не оберегал. Но ты до сих пор дерзишь, смотришь свысока. Мне уже надоедают твои страдания на пустом месте.
Кусаю
Он красивый, молодой, состоятельный. Немного грубый, но все же в сексе со мной считался, хоть и с натяжкой. Желание у меня умело… вызывал.
Мужчины не привыкли демонстрировать свои чувства. Они их даже сами не понимают. Но может Деймос ко мне что-то чувствует помимо физического влечения? Иначе смысл со мной возиться?
– Что ты хочешь? – не поднимая головы, спрашиваю тихо.
– Чтоб ты взяла себя в руки, Алика.
Нахожу в себе силы горько усмехнуться:
– Но я в твоих руках…
– Вот об этом я и говорю, - он подходит ближе и берет двумя пальцами меня за подбородок, заставляя поднять голову.
– Не надоело быть несчастной жертвой? Возьми ответственность за свое настроение. Ты – моя. И это не изменить. Но можно изменить к этому отношение. Для начала, давай поиграем в игру. Я хочу, чтобы ты назвала три причины для радости. Для радости здесь и сейчас. Со мной. Хотя нет. Пять. Вперед.
– Ясно. Пять причин. Взять себя в руки… Что-то еще?
– Конечно. Полное подчинение. С энтузиазмом. Искренне. Уважительно. Взамен я перечислю денег. Разумеется, в долг. С хорошими процентами. Хотя нет, - многозначительно улыбается, - если постараешься. Дам в рассрочку.
Голова кружится. В мыслях одно: сейчас у меня нет выбора. Есть только надежда на его порядочность.
Хоть это и неприятно признавать, но мне становится легче. Он разберется. Поможет. Да и… Я очень хочу его уговорить встретиться вчетвером. Чтоб только Деймос, папа, Диана и я. Хотя я, наверное, буду лишней.
Я беру его руку, медленно провожу по вене - от запястья до локтя. Давлю в себе желание вздохнуть. Говорю:
– А можно… я… попрошу? Самую малость.
Деймос щурит один глаз, чуть склоняет голову на бок. Воспринимаю это как разрешение и смелею:
– Ты можешь вести себя со мной… вежливей?
Он садится на кровать и скалится в улыбке:
– Вежливей?
– Ну да. Культурней… Уважительней… Как ты сам просил…
– Уважение нужно заслужить. Но. Быть вежливым я умею, - в его глазах загорается веселый огонек. – Что ж. Дорогая Алика, будь так любезна подойти и насадиться попкой на мой член. И поглубже.
Я сначала вспыхиваю, но смотрю на его задорное, беззлобно ухмыляющееся лицо и, сама не могу сдержать улыбку:
– Ты безнадежен.
– А ты улыбаешься. Это прогресс. Вот такой я хочу тебя видеть. Поняла? – он притягивает меня к себе и целует.
Раздвигает мне губы, языком врывается вглубь, подчиняет. Властно и страстно. Я навстречу ему подаюсь, выгибаюсь, меня жаром обдает, забываю обо всем, отвечаю ему, переплетаюсь языками.
Задыхаюсь. Это наваждение. Агония. Я на нем сверху сижу, чувствую, как у него между ног твердеет, и мое желание разгорается. Я мурашками покрываюсь, руками его обхватываю, прижимаюсь к нему сильней. Горю. Хочу. Очень.