Пленница пиратов

Херрис Энн

– Его имя не так важно, но если вы хотите его знать… Это лорд Уильям Робертс из Хельбурна. – Дон Мигель сделал жест, повелевавший дочери удалиться.

Но отделаться от Марибель было не так просто.

– Английский лорд? Какой он? Прошу вас, отец, скажите мне!

– Он хороший человек и достаточно богат. Чего тебе еще желать?

– Мужа, как дон Пабло. Молодого, красивого. Человека, которого я смогу полюбить, – горделиво возразила Марибель. – Он ведь оставил мне состояние. Тогда почему я должна выходить замуж за богача, если не нуждаюсь в деньгах?

– Женщина не способна вести свои дела должным образом. Я делаю для тебя все, что могу,

дочь моя, но тебе следует подумать о замужестве. Разве тебе не хочется иметь мужа и детей? – Голос отца смягчился, в нем послышалось увещевание. – Ты же не можешь провести всю жизнь, оплакивая человека, которого едва знала? Он бы желал, чтобы ты была счастлива.

– Да, возможно, – неуверенно согласилась Марибель.

Когда отец говорил с ней ласково, она почти верила, что он заботится о ней, и все же сердцем всегда знала, что только любовь Хуаниты могла защитить ее от отцовского гнева. Хуанита всегда говорила, что, несмотря на свою суровость, отец хороший человек, и Марибель верила мачехе. Если он считал, что она должна выйти замуж за английского лорда, то, может, оно и к лучшему. Проявить открытое неповиновение сейчас, когда они оба оплакивали смерть женщины, которую любили, означало бы выказать неуважение к памяти Хуаниты.

– Отец, я прошу вас дать мне время подумать о новом замужестве. Мне бы хотелось познакомиться с этим господином, прежде чем давать свое согласие.

– Я напишу ему и приглашу посетить нас. Но он занятой человек. Возможно, он пришлет кого-то вместо себя. Может, тебе стало бы легче, если бы ты увидела его портрет? Хорошо, из уважения к памяти Хуаниты я дам тебе еще несколько месяцев. Но помни, Марибель, я хочу, чтобы ты вышла замуж в ближайшее время, так что будь к этому готова.

Марибель опустила голову. По голосу отца она поняла, что должна уйти. Он считал вопрос решенным, и ему больше нечего было ей сказать.

Выйдя из дома в тенистый двор, Марибель едва сдерживала слезы. Ей не хотелось покидать Испанию, не хотелось ехать в Англию, о которой она почти ничего не знала. Ее мать была англичанкой, но Марибель совсем не помнила ее, хотя жила с ней до того дня, когда мать умерла от лихорадки, разрешившись мертворожденным мальчиком. Должно быть, из-за того, что Марибель была наполовину англичанкой, отец и решил, что она должна выйти за этого английского лорда.

В горле встал ком, когда Марибель вспомнила своего молодого красавца мужа. Когда они поженились, обоим едва исполнилось шестнадцать, и все называли их самой красивой парой. Но помимо этого Пабло Санчес отличался прекрасным характером. Добрый и любящий, он обращался с Марибель, как с сестрой. Они весело проводили время, катаясь верхом по окрестностям и играя в разные глупые игры. И никто не знал, что они так никогда и не стали мужем и женой в полном смысле этого слова. Марибель оставалась девственницей, как в день своего венчания.

Будущее представлялось мрачным и пугающим. Ей дали несколько месяцев, но она знала, что настанет день, когда отец заставит ее выйти за того, кого он для нее выбрал.

– Развяжите его и отведите вниз, – приказал Джастин матросам. Ему не нравилось, что пришлось отдать приказ наказать одного из членов команды за неповиновение, и потребовалось все его самообладание, чтобы не вырвать из рук боцмана хлыст. – Надо обработать его раны.

– Да, обязательно, – отозвался Хиггинс. – Странно еще, что бедный парень так стойко все перенес.

– Я все прекрасно понимаю.

Джастин не стал напоминать

Хиггинсу, как его самого высекли, когда он попытался не подчиниться жестокому капитану, когда, проснувшись с адской головной болью, он обнаружил, что оказался на борту незнакомого корабля, плывшего на восток. Однако после того, как его до полусмерти избили кнутом, он понял, что у него нет иного выбора. Только благодаря заботе первого помощника Хиггинса ему удалось выкарабкаться.

Спустя несколько месяцев Джастин освоился на корабле и заслужил уважение других членов команды. Большинство из них уже были готовы взбунтоваться, и он понимал, что в нем видят будущего лидера. Приближалось время действовать, но сейчас его больше всего волновал избитый парнишка.

В трюме они положили юношу на груду пустых мешков и тряпья, и Хиггинс постарался как можно осторожнее смыть кровь. После сорока ударов хлыстом бедняга потерял сознание и теперь не чувствовал, как на его раны накладывали целебную мазь. Закончив процедуру, Хиггинс поднял глаза на Джастина:

– Люди больше не могут терпеть, сэр. Они хотят, чтобы вы взяли на себя командование. Капитана и боцмана надо сбросить за борт сегодня же ночью. Часть офицеров готовы к нам присоединиться, но каждый, кто откажется, должен отправиться вслед за капитаном. Люди пойдут за вами, сэр, куда бы вы нас ни повели.

– Я слышал, как они перешептывались. И я польщен вашим доверием, Хиггинс. Но понимают ли люди, что если мы это сделаем, то окажемся вне закона и будем вынуждены зарабатывать себе на жизнь пиратством? Если нас поймают, мы отправимся на виселицу. Этот корабль ходит под королевским флагом. Многие из вас добровольно записались в команду. Я оказался здесь против воли, но меня это не спасет. Меня повесят вместе с остальными.

– Да, сэр, нас всех вздернут, если поймают, но многие считают, что стоит рискнуть. Пара лет каперства, и всю оставшуюся жизнь мы сможем жить как короли.

– Не заблуждайтесь, Хиггинс, мы станем пиратами. Каперы ходят с благословения королевы, нам никогда не дождаться такой милости.

– Да, сэр. Люди это понимают.

Джастин прищурился.

– Если я на это соглашусь, то потребую, чтобы кровопролитие было сведено к минимуму. Я не потерплю, чтобы восстание превратилось в сведение старых счетов. Если я соглашусь встать во главе, людям придется подчиняться моим правилам. Я не стану никого сечь за малейшую провинность, но человек, убивший своего товарища, будет повешен. Меня нелегко облапошить, поэтому лучше, чтобы команда поняла это сразу.

– Мы будем жить по законам братства. Все понимают, что это значит, сэр. И все мы до единого будем подчиняться вам.

Джастин задумался, потом сказал:

– Очень хорошо. Пусть люди ждут моего сигнала. Вы знаете, кто из офицеров готов нас поддержать?

– С капитаном останется боцман и, возможно, мистер Хендри. Остальные сыты по горло его зверствами. Однако у мистера Хендри ключи от арсенала.

– Оставьте его мне. – Глаза Джастина азартно вспыхнули. Конечно, жизнь пирата – совсем не то, что он выбрал бы по своей воле, но сейчас он понимал, что это его единственный шанс. Если он не согласится, люди убьют капитана, офицеров и мичманов, а следом и он получит нож в спину. – Когда Хендри заступит на ночное дежурство, я дам ему шанс перейти на нашу сторону. Если он откажется, то будет сидеть под замком, пока мы не захватим корабль. Потом мы высадим всех пленников на берег. Сейчас мы недалеко от Венеции, там они дождутся какого-нибудь английского корабля.