Пленница Зверя

Сова Анастасия

Я не знаю сколько времени проходит прежде, чем мужчина начинает движение в мою сторону. Инстинкт самосохранения срабатывает безотказно: начинаю шевелить ногами в попытках отодвинуться дальше, спрятаться от него, скрыться, но я и так вплотную вжата в металлическое изголовье, и все мои попытки напоминают бесполезную мышиную возню.

Мужчина подходит к туалетному столику и отодвигает от него стул. Садится. Мне кажется, я слышу, как дорогое дерево скрипит под весом его тела. Он закидывает одну ногу на колено другой и откидывается на стуле, как барин.

Я

с силой закусываю губу. Хочу хоть как-то отвлечь себя от страха, что закрутил все внутренности в болезненные жгуты. Мне же никто теперь не поможет! Совсем никто! Я бессильна против этого мужчины, так же как и мои родители, которые остались там, внизу, и я понятия не имею, что с ними сейчас происходит.

Эти мысли никак не помогают, только питают страх, множат его в геометрической прогрессии.

– А они правы, – низкий уверенный голос касается моих ушей. – Губы у тебя что надо! На член так и просятся! – уголок его рта приподнимается в усмешке, и от этого становится дурно.

От его слов мои конечности холодеют. Ни рук ни ног не чувствую. Зажимаю губы, в попытках спрятать их от изучающего взгляда. Не хочу, чтобы он сделал то, о чем говорит.

– Подойди, – совершенно неожиданно просит бандит, маня меня двумя пальцами.

Я мотаю головой, потому что не хочу этого делать. Не стану идти у него на поводу! Хочет переспать со мной?! Так пусть берет силой – ему это раз плюнуть!

– Не зли меня, детка, – в голосе незнакомца появляются более устрашающие интонации. – Я ведь сам могу подойти, но тогда уже не буду таким учтивым, – он меняет позу, облокачиваясь о колени. – В том числе с твоими родителями, которые не пострадают ровно до тех пор, пока я не дам соответствующее указание. Ты же не хочешь, чтобы они пострадали, верно? Любишь их? Или их жалкие жизни ничего для тебя не стоят?

Его речь звучит более, чем убедительно. Она заставляет меня подняться с кровати, коснуться негнущимися ногами пола, и сделать несколько робких шагов в сторону обнаглевшей горы мышц. "Я обязательно найду способ выбраться!" – уверяю себя, пока неуверенно двигаюсь к стулу.

Я останавливаюсь рядом с НИМ, но, видно, недостаточно близко.

– Ближе! – командует мужчина, что угрожал отцу.

Делаю маленький шажок вперед, теперь уже нахожусь практически вплотную. С головой окунаюсь в мощнейшую ауру этого человека, прикосновение которой ощущаю физически. Она обволакивает и туманит рассудок, усыпляет бдительность, и будто навсегда хватает тебя стальными тисками, которые не разжать.

Нос различает едва уловимый аромат его тела. Терпкий, мускусный запах, что в купе с особой энергетикой может грозить потерей сознания.

Его крупные пальцы касаются моей щеки. Я вздрагиваю. Шершавые подушечки скользят по коже. Чувствую их прикосновения очень остро. Каждое из них отдается во мне. Я не дышу. Воздух просто застревает, а в горле разрастается болезненный комок, острыми шипами раздирающий глотку.

Чужие пальцы бегут вниз, оставляя после себя пульсирующие дорожки. Зверь, вроде так его назвали подельники, внимательно

следит за движением своей ладони. Не спускает глаз. Ловит каждое прикосновение, явно наслаждаясь тем, что видит.

Он продолжает сидеть на стуле, а я стою между его разведенных ног. Зачем-то разглядываю лицо бандита. Мужественное и немного грубое. Один взгляд карих глаз способен вызвать мурашки на коже. А когда мужчина скалится, то сердце мгновенно бухается в пятки.

Чужие пальцы проходят по шее, опускаются к груди. Каждый миллиметр кожи, оказавшийся на их пути горит, но я не могу пошевелиться. Меня всю сковало какими-то неведомыми силами. Они не выпускают меня из жесткой хватки, вынуждая повиноваться.

Вопреки опасениям, мужчина не стаскивает мою майку, а лишь проходит по кромке декольте, но даже это вынуждает меня вдруг совершить глубокий вдох, подаваясь грудью навстречу обжигающим прикосновениям. Против воли вырывается рваный выдох, который вызывает у моего мучителя неприятную ухмылку.

– Сегодня тебе не повезло, детка. Трахать не стану, – уверяют меня. – Хотя, ты стала бы отличным развлечением на ночь судя по тому, как зазывно торчат твои острые сосочки.

Наклоняю голову, и с ужасом понимаю, что бандюга прав – маленькие горошинки затвердели, и пошло проглядывают сквозь ткань майки. Рефлекторно складываю руки на груди, закрываясь. Зверь снова улыбается.

– Твой отец обещал возместить мне все убытки, если я не стану тебя трогать. Он умолял меня не прикасаться к тебе. Это очень заманчивое предложение, и отличный способ заставить его выполнить условие. Поэтому сейчас мы выйдем из этой комнаты, спустимся вниз, и ты поедешь со мной туда, куда я скажу. И останешься рядом до тех пор, пока твой папочка не вернет мне все до последней копейки. Будешь моей гарантией. Подстраховкой. Но стоит тебе перестать слушаться – разрешение твоего отца мне будет не нужно.

– Нет! – вскрикиваю я. – Никуда я не поеду! – мотаю головой и дергаюсь, чтобы отойти дальше.

Грубая хватка не дает мне сделать даже шага в сторону. Мужчина резко тянет меня на себя, так, что я оказываюсь у него на коленях. Невольно прижимаюсь к его горячему, твердому как сталь телу. Во рту пересыхает. Дыхание снова становится практически неуловимым. А вдруг он уже передумал? Возьмет меня прямо сейчас, а я даже сделать ничего не смогу?!

– А ты все-таки напрашиваешь на трах, маленькая сучка! Я же могу передумать прямо сейчас! – довольно произносит незваный гость.

Он крепко прижимает меня к себе одной рукой. Между нами сейчас нет никакой дистанции, хоть толики личного пространства. Другую укладывает мне на колено. На секунду замираю, предполагая, что сейчас здоровенная ручища поползет вверх, прямо к коротким шортикам, под которыми даже трусиков нет. Но этого не происходит. Ладонь так и лежит на коленке, но я будто всюду ее ощущаю. Точно каждый сантиметр моего тела этот верзила уже перепачкал своими руками.

– Отпустите! – молю я и пытаюсь вырваться, но практически не могу пошевелиться.