Пленник дуба

Брэдли Мэрион Зиммер

Моргейна долго простояла на коленях, склонив голову и погрузившись в безмолвие; а потом, словно подчиняясь некоему повелению, она подняла взгляд и увидела на алтаре свет —

тот самый, который она уже зрела на алтаре древней христианской церкви на Авалоне и в пиршественном зале Камелота, — и тень, всего лишь тень чаши в руках Владычицы…

« Она находится на Авалоне — и в то же время здесь. Она повсюду. И всякий в этом мире, кто нуждается в знаке, узрит ее «.

Откуда-то донеслось благоухание, исходящее не от цветов. На миг Моргейне послышался тихий голос Игрейны… но она не могла разобрать слов… и рука Игрейны коснулась ее головы. И когда Моргейна поднялась, ничего не видя из-за слез, она вдруг осознала — словно в яркой вспышке:» Нет, мы не потерпели поражение. Все, что я говорила Артуру, утешая его в нас смерти, все было правдой. Я вершила дело Матери на Авалоне до тех пор, пока те, что пришли за мной, не сумели перенести ее в этот мир. Я

не потерпела поражения. Я свершила то, что она на меня возложила. Это не я, а моя гордыня считала, что я должна была добиться большего «.

За стенами церкви струился солнечный свет, и воздух был напоен благоуханием весны. Утренний ветерок играл листвой яблонь, и Моргейна видела цветы, которым предстояло в свой срок превратиться в плоды.

Она взглянула в сторону дома для гостей. Может, и вправду пойти туда, позавтракать с монахинями, поговорить о минувших днях и о Камелоте? Моргейна улыбнулась. Нет. Мысли об этих женщинах порождали в ее душе ту же нежность, что и вид цветущих яблонь, — но это время прошло. Моргейна повернулась и зашагала прочь от монастыря, в сторону Озера, по старой тропинке, вьющейся вдоль берега. Здесь завеса меж мирами истончалась. Моргейне не нужно было больше вызывать ладью — чтоб оказаться на Авалоне, ей достаточно было лишь шагнуть сквозь туман.

Ее труды завершились.