Пленники рая
Шрифт:
Мальчик встал возле входной двери.
— На улицу хочет, — усмехнулся Кирилл.
— Перехочет, — девушка положила Никите на плечи руки, — идем, я отведу тебя в комнату. Рита, принести тебе что-то из одежды?
— Я потеряла, — Рита прокашлялась, — в лесу где-то.
— Я тебе дам свой свитер.
— Лучше я, — вскакивая, возразил Илья.
— Подождите! Подождите меня! — вбежала растрепанная Ксюша. — Я с вами пойду искать!
— Уже не нужно, — Денис кивнул на диван.
— Нашли? — вытаращила глаза Ксюша.
— Ее принес наш сосед, тот, что вчера замочил бабу, — растолковал Илья. — Ксю, набери для нее ванну, а я пойду притащу что-нибудь из одежды.
Алиса чувствовала себя счастливой, наблюдая, как друзья суетятся, какие все радостные и приветливые. Ей это напомнило прежние времена, когда она думала, что их дружбу не смогут пошатнуть никакие трудности. Приятно было видеть милую улыбку Ксюши, искреннее волнение Ильи, заботу Дениса, Риту, пусть такую замерзшую с нездоровым румянцем на щеках, но главное, живую, и, конечно, Кирилла, приходившего каждый раз им на помощь. Девушка все также его не знала, как и при первой встрече, но одно она уразумела — Кирилл, быть может, не тот человек, которого она ждала и думала, что любит, но он никогда не бросит ее в беде, всегда протянет руку помощи, даже если она с гордостью будет отказываться. Еще ни один человек за целую жизнь не ухаживал за ней так. Цветы, красивые слова, подарки, признания в любви — все меркло, казалось ничтожным и совсем ненужным. Она поймала на себе взгляд аквамариновых глаз и улыбнулась.
«Впервые чутье меня подвело. Опасность исходила совсем не от него. Я ошиблась. Как глупо. Может, просто он мне нравится? Вызывает странные, ни с чем не сравнимые эмоции. Может, такая она — любовь?» — Алиса из-под ресниц следила за его лицом. Он смотрел на нее не таясь. Сколько раз она ловила на себе этот пронизывающий до костей взгляд. У него были самые волнующие глаза, какие на нее когда-либо смотрели.
Ксюша с Ильей увели Риту в ванную, Денис ушел завтракать, Алиса с Кириллом и Никитой остались в комнате. Брат неподвижно стоял у камина и, казалось, мыслями находился где-то далеко-далеко.
— Завтра домой, — нарушил Кирилл тишину.
— Не верится.
— Что-нибудь изменится?
— О чем ты?
Он еле заметно улыбнулся.
— О себе… и о тебе.
— Каких ты изменений ждешь? — решила она начать издалека, чтобы оттянуть ответ.
— Любых.
— Не знаю, как ответить, — честно созналась Алиса. Ей давно стало понятно, что с ним словесных игр не получится, он задает четкий вопрос и хочет получить на него такой же четкий ответ. Ему не нужны были ужимки и недомолвки.
— Не знаешь или не хочешь?
— Не знаю.
— Хорошо, — он отвернулся, — потом как-нибудь спрошу снова.
Ее это устраивало. Тут, в глухом и жутковатом месте, ей не хотелось принимать никаких решений, они могли быть продиктованы напряженной атмосферой, и в городе, возможно, она пожалела бы о своей поспешности.
— Знаешь, мне кажется, местные жители не хотят нам ничего сделать.
— Угу, я тоже так думаю, а то бы сделали давно, вчера хотя бы.
— Нам не о чем беспокоиться, завтра приедет Саванчук и увезет нас.
— Так и будет.
Они помолчали.
Ей столько всего хотелось ему рассказать, о дневнике Сусанны, о том, что они видели вчера, обо всем, что с ними произошло за эти дни, но она не находила слов. Не знала, интересно ли ему это, или он слушает ее лишь из вежливости и потому что она ему нравится.
— Почему бы тебе не вывести Никиту погулять возле дома? Ведь завтра мы уедем и снова слякоть, копоть машин.
Брат обернулся, его заинтересованный взгляд лучше всяких слов говорил, что идея ему понравилась.
— Хорошо, — она улыбнулась и сняла с вешалки второй свитер, который надевала брату вместо куртки.
— Ты пойдешь с нами?
Кирилл сорвал с крючка свою куртку:
— Конечно.
Никита первым делом устремился к снеговику. Мальчик соскоблил розовый снег, оставшийся после кровавой печени, и залепил чистым.
На улице морозило, блестел снег, точно Серебряное копытце из сказки пробежал и усеял землю драгоценными камнями. Верхушки деревьев светились в утреннем солнце — на небе ни облачка. Вчерашний ветер успокоился, стояла тишина, лишь снег под быстрыми ножками Никиты скрипел.
— Красота, — Кирилл задрал голову и жмурился в холодных лучах от удовольствия.
Алиса нагнулась, взяла снега, быстро скатала снежок и кинула в него.
Он рассмеялся.
— Это вызов?
Она не ответила, а слепила еще снежок и запустила в том же направлении.
— Поразила в самое сердце, — смеясь, Кирилл стряхнул снег. — Берегись!
Они носились перед домом как дети, швырялись снежками и хохотали. Никита даже перестал катать шар, а присел на корточки и завороженно смотрел на них.
Алиса обежала снеговика и, споткнувшись обо что-то, свалилась. Кирилл тут же оказался рядом и приземлился возле нее на колени. В руке у него был крупный комок, и он готовился запустить его прямо ей в голову. Она закрыла лицо руками и все ждала, когда о них разлетится снег, но Кирилл медлил. Девушка опустила ладони, его лицо оказалось совсем близко.
«Сейчас поцелует», — поняла она и поймала себя на мысли, что очень этого хочет. Зелено-голубой взгляд гипнотизировал, дыхание обжигало, еще никогда она не ждала ничьего поцелуя как сейчас. Сердце, кажется, остановилось, от волнения она забыла глотнуть воздуха, и теперь его катастрофически не хватало.
Тишину и чудесный миг перед поцелуем разорвал крик. Во все горло орал мужчина. Алиса со стоном разочарования выдохнула. Кирилл отстранился, протянул ей руку и помог подняться.
— Что это? — озираясь, пока он ее отряхивал, пробормотала она.
Он покосился на сараюгу соседа.
— Звук оттуда. Думаешь, он снова кого-то убивает?
— Боже, это уже не смешно! Сколько можно! — Алиса нашла взглядом брата и бросила: — Ники, иди в дом и никуда не убегай!